это испуганные глаза поймавшего меня Артуриона, последнее, что почувствовала — вкус собственной крови во рту.
Почти ушла за грань
Боль была нестерпимая, меня лихорадило и выгибало. Сквозь пелену агонии слышала взволнованные голоса, меня куда-то несли. Потом следовал новый приток боли от того, что меня положили.
Я будто бесконечно падала в огромную черную дыру, выныривала из нее на мгновение и снова проваливалась на самое дно. Мне казалось, что больнее быть уже не может, но приходила новая, более сильная волна.
Я плакала и звала маму, просила у всех прощения, то ли в голове у себя, то ли наяву. И в момент, когда мне оставалось только мечтать, чтобы это закончилось, как будто меня услышали, мое сознание начала затягивать темнота. Бесконечная бездна, в которую я падала и падала…
А потом все резко прекратилось. Боль отступила. И я оказалась в каком-то темном коридоре. Тщетно пыталась нащупать стены, но ничего не получалось. На меня накатило отчаяние и лютый страх.
Но вдруг впереди загорелся яркий белый свет, он словно манил и ласкал, подзывая меня к себе. И я радостно пошла в его сторону, не в силах сопротивляться желанию слиться с ним. Боли больше не было, остались лишь лёгкость и счастье. Я ощутила себя такой свободной.
Сомнений, идти или нет, не было. Только необузданное желание достичь света. Ускорила шаг.
Но мне не позволили дойти. Кто-то вдруг схватил меня крепко за талию. На автомате обернулась, но так никого не увидела. Только тонкую зеленую, словно прозрачную, нить, обвившую мою талию. Повторно попыталась сделать шаг вперёд — снова осечка. Меня, определенно, держали. Скинуть ее не удавалось. И от этого во мне вскипело раздражение.
Не придумав лучшего способа борьбы с невидимым соперником, начала дергаться. У того, кто, схватил сил хватало, только на то, чтобы держать. И я злорадно подумала, что это ненадолго. Чувствовала, что силы его не бесконечны и они иссякают. Словно обезумев, начала вырываться из хватки, ощущая как она слабеет.
Добавила усилий и путы, удерживающие меня, стали спадать. Радостно запрыгала на месте и снова сделала шаг в сторону спасительного света.
“То то же!” — хмыкнула самодовольно.
Но тут же хватка вернулась, а к зеленой нити присоединилась ещё одна. Цвета радуги. Теперь держали двое, я топнула ногой и стала вырываться ещё усерднее.
“Не хочу обратно, там впереди гораздо лучше!” — бунтовала мысленно.
Только хотела добавить усилий, как почувствовала ещё один захват, жемчужного цвета, и тут меня бодро потащили обратно, в прямом смысле. Пыталась схватиться за что угодно, хотя бы за темноту, но ничего не получалось. Просто барахтала руками, словно выброшенная на берег рыба плавниками.
— Не хочу обратно, отпустите! — захныкала с досады, обращаясь неизвестно к кому.
— Рано! — рявкнул в моей голове недовольный голос Давида.
И как этот чешуйчатый там оказался?!
Не успела додумать это, как меня вновь затащило обратно в беспамятство.
Захотелось пить, ужасно и нестерпимо. Открыв глаза, первым, что увидела — белый потолок. И только после перевела взгляд. Рядом с кроватью на кресле дремала Лилианна.
— Воды… — голос мой шелестел.
Лилианна встрепенулась и, просияв от счастья, кинулась наполнять стакан содержимым графина. А следом она помогла мне поднять голову и аккуратно напоила.
— Как дела? — спросила я первое, что пришло в голову.
Тело ныло, словно по нему били долго и усиленно мешками с песком. Голова ватная, а во рту Сахара.
— Я снова принцесса, — ответила она с улыбкой. — Димитрион бежал, Шарк — мёртв. Вампиры вернулись домой, землю вернули обратно.
Опять я пропустила все самое интересное…
— Как Артурион? — с волнением спросила я, помня его ранения.
— Всё хорошо, — пыталась подбодрить она. — Он Король Объединённой Аравии, сейчас отдыхает. Всю прошлую ночь дежурил тут. Теперь моя очередь, но скоро меня сменит Дамир.
— Дамир? — удивилась я.
Только его мне в сиделки не хватало.
— Да, — весело ответила она. — Он очень на тебя обижен! Ты выполнила его работу.
Она вроде бы шутила, но было видно, что делала это через силу.
— Почему я жива? Точнее, как… как я выжила? — чуть отдышавшись, задала вопрос, что волновал меня более всего.
Я была уверена, что мне пришел конец. Да и этот свет в конце туннеля, а ещё нити… Разве не похоже на предсмертный глюк?
Лилианна грустно вздохнула.
— Ты нас очень напугала. Почти ушла за грань. Артурион пытался удержать тебя своими силами, но даже ему не все возможно. Тогда помог Терри, у них была связь, это же он его нашел в лесу и отдал часть своего резерва. Но и этого не хватало. Видя их мучения, Давид предложил свою помощь. Он тоже создал с ними связь.
“Ничего себе! Втроём репку тянули”, — весело подумала я. А потом вспомнила голос Давида у себя в голове.
— Лили, — позвала я. — ты поможешь мне вернуться домой?
Она на меня странно посмотрела и недовольно спросила:
— Кто ж тебя теперь отпустит? Спи и набирайся сил, потом поговорим.
И, правда, меня начало клонить в сон.
Последней мыслью, перед тем, как отключиться, была категоричной:
“Я тут не останусь, не хочу, чтобы он был со мной из чувства долга или жалости.”
Откровенный разговор. Так вот кто ты такой Шарк…
Проснулась от того, что на меня кто-то смотрит. Не то, чтобы я точно знала это, но ощущения были именно похожие. Как дырки сверлом буравят.
Но выдавать себя не стала. Так и не открыв глаза, прислушалась к своему организму. Чувствовала себя вроде хорошо, состояние было такое, словно я на выходных выспалась как следует.
— Я знаю, что ты уже не спишь, — услышала голос Артуриона.
Звучал он непривычно мягко и ласково. Словно между нами не было той бездны недопониманий и холодной войны.
— Нет, ещё сплю, — открывать глаза категорически не хотелось. Увидеть в его взгляде жалость или равнодушие, было сейчас моим самым большим страхом.
— Лиза, — позвал он более сурово, — думаю, нам надо поговорить.
Даже по имени меня назвал… Уже какой-никакой прогресс.
Распахнув веки, с опаской посмотрела в сторону сидящего у моих ног мужчины. Любимого и самого ценного, ради которого я в буквальном смысле отдала свою жизнь. Рассматривала его, словно видела впервые, с замиранием сердца. Артурион выглядел привычно, без каких либо ссадин и ран.
Он же, в свою очередь, так же внимательно отслеживал мои эмоции. И от этого стало как-то некомфортно. Поправила подушку и села, прислонившись к ней спиной.
И вот с
