захотели отомстить первородным.
— Так ты первоначально имел силу?
— Да, я древнее человечества. И я честно пытался — обратиться к из разуму, обещал, что уравновешу весы… Но они не слушали меня, и началась страшная война, между человечеством и настоящими жителями нашей планеты. И когда равновесие было полностью нарушено, я вступил в свои обязанности…
— И что ты сделал?
— Вся моя сила, которая была связанна с моим внутренним «человеком», была собрана воедино, и с ее помощью — я изгнал первородных за грань. Замок, который стоит в том измерении — мое творение. И я его построил для того, чтобы наблюдать за ними.
— Что за бред? Зачем он нужен? Ты тупо переселил расу, которая жила здесь все время в другое измерение?
— Да, именно так. Это чуть выше твоего понимания, и уж говорить о том, что мы существуем в нескольких измерениях одновременно — не имеет для тебя никакого смысла.
— Слышал я о таком, любой научный фантаст — душу бы продал, чтобы написать книгу по твоим историям.
Виктор пропустил мое замечание мимо ушей.
— Переселение первородных — было не легким делом, но удалось лишь из-за того, что во мне есть ген драурга.
— Ген друарга? Это что такое?
— Драург — это истинное название Первородного.
— Так а смысл того, что мы их называем первородными?
— Жнецы не хотят относится к ним, как к первым на Земле, они ненавидят их на подсознательном уровне.
— Бред… — сказал я, понимая, что в голове началась полная каша, — Я не понимаю, как это вообще возможно было сделать.
— Это сложно для тебя, понимаю, — начал Виктор, — Своей силой я запечатал их, но потерял своё тело, стал дряхлым стариком, а не «титаном»… Зато мир стал безопасным для людей.
— То есть, физически ты продолжал существовать?
— Именно так.
— Умер от старости?
— Нет. Я не старею и не могу стареть. Но мои знания — многим не нравились. И когда я пришёл в себя, начал небольшую охоту.
— Они убили тебя, чтобы скрыть всю правду? Правду о людях?
— Да, Паш… — в его глазах появилась вселенская грусть.
Услышав такую версию, я верил ему… Она пугала меня, но я просто не мог подумать, что на столько моя раса — мерзкая…
Мастера вышли из «моей» комнаты, оставив меня на едине со своими мыслями.
Меня накрыла волна эмоций и разочарования в собственном мировоззрении. Знание правды — нависла на мне тяжелым грузом.
Я едва смог уснуть, после такого «адреналина»… Но ночью, в мою комнату зашел другой человек.
Она тихонько приблизилась к моей кровати, и, прежде чем я обернулся на инстинктах, ощущая присутствия другого, почуял знакомый запах.
«Настя…»
Она стояла рядом со мной и ничего не говорила… Моя голова ясно понимала, для чего она здесь…
Ее успокаивавшее присутствие — помогало мне, она знала меня, чувствовала.
А когда коснулась губами моего оба — я смог вновь уснуть.
Глава 34
Живой
Во сколько наступило мое утро — я не мог узнать, ибо из-за отсутствия солнечного света за гранью — я мог только предположить.
Своеобразное солнце, которое существовало здесь — совершенно не грело, не имело яркого света, и уж точно — не слепило.
«Оттенок» белого света — струился в мое окно, что дало — более лучший обзор, дабы рассмотреть свою комнату повнимательнее.
Мебель была сделана из темного дуба, и на фоне «скудности» интерьера — смотрелось весьма интересно. Она хорошо контрастировала с серыми стенами и черным ковром. А наличие вазы с полевыми цветами — сбивало с толку, ибо вообще никаких образом не вписывалось в общую картину.
За территорией комнаты слышались различные звуки, словно я находился в живом мире… Щебетание птиц, журчание ручья, звуки ветра…
Меня это сбило с толку, ибо я был уверен на все сто процентов, что засыпал за гранью, и пытался вспомнить — возвращался ли назад в мир «живых».
«Нет… Я определенно не возвращался…»
Еще один звук — заставил меня обернуться на свою постель.
Настя лежала поперек кровати, мирно посапывая…
Она выглядела такой красивой и невинной, что я залюбовался ею. Спокойное и расслабленно лицо имело светлый оттенок кожи, которая и без этого была очень гладкой и без признаков какого-либо стресса.
На ее губах была темно бежевая помада, которая подчеркивала пухлость ее губ, а светло голубая пижама, под мантией жнеца — была вообще неуместной на фоне черной комнаты.
Хотя…
Все было уместно, как и то, что посреди ночи она проскользнула под мое одеяло… Эти ощущения покоя, расслабление… Её объятья — спасли меня, я смог отдохнуть.
Настя в один момент зашевелилась, натянуло одеяло по самую голову и в очередной раз протяжно вздохнула, заставляя меня улыбаться.
«Такой протяжный вздох означает только одно… Полное расслабление».
Я отошел от кровати на столько тихо, на сколько мог, дабы случайно не разбудить спящую красавицу. И с удивлением обнаружил, что около кровати были белые тапочки.
«Как в похоронке».
Благо, что тапочки не производили никакого шума по ковру и деревянному полу, и я со спокойной душой выскочил из комнаты. Пришло время осмотреть, что у нас с остальными частями дома.
Деревянного пола, кроме как в своей комнате — я более не обнаружил. Всюду были однотонные ковры, с мягчайшим ворсом. И достаточно длинным. Прошу заметить.
Из спальни я вышел в длинный коридор, стены которого были такими же серыми, если не считать редкие картины, разных цветов и оттенков.
Но и что самое интересное, в доме не обнаружилось ничего черного, хотя первоначально — мне казалось иначе.
Оттенок близкий к этому цвету — да, есть, но не полноценный.
Пройдя пять метров по коридору, я оказался в более большой комнате, если сравнивать со спальней, и он явно был похож на «рабочий» кабинет.
У дальней стены комнаты стоял камин, с играющим в нем огнем, перед ним небольшой диван и столик, который был полностью завален книгами.
Ах да, ну и Виктор сидел и читал книгу около «костра».
— Павел, — сказал он, и указал на диван, — Доброе утро, присаживайся.
Без особых «загонов» я подчинился и сел рядом.
Виктор был одет в серый длинный халат, под которым проглядывались черные брюки и бежевая рубашка.
«Со вкусом стиля у предка — все печально».
Я не смог разобрать название книги, которое тот читал, но судя по всему — она полностью поглотила его.
— Любопытный у тебя дом, — сказал я, — Мне раньше казалось, что повсюду черный цвет, а сейчас же… Его
