в голове приятный мужской баритон с просительными нотками в голосе, а стена под рукой нагрелась и завибрировала.
«Ты знаешь, что нужно делать или просто желаешь быть полезным?»
«Знаю, — протянул Хранитель Академии. — Вы просто дайте мне слепки аур тех, кого желаете пускать в Хранилище постоянно и без проверки.»
Ну, ауры своих мужей я помнила, поэтому дала их сразу. Подумала и разрешила Академии пускать туда тех, кого они приведут с собой, но только при условии полного сканирования ауры, мыслей, печатей и клятв, что будут стоять на существе. И да, я параноик.
Затем внимательно всмотрелась в ауры Владычиц, их истинных и двух девочек-подростков, чтобы передать точный слепок. Пусть Фарионэль и сказал, что в Хранилище должны зайти только правительницы земель, я не была с этим до конца согласна. Истинные Владычиц чаще всего это кто-то из министров и по долгу службы общаются с существами разных статусов и положений. Как по мне, а именно с их помощью можно потихоньку передавать исторические сведения в народные массы, чтобы те не так шокировались, когда знания будут раскрыты окончательно.
Стена под рукой завибрировала сильнее, раздался щелчок, и проем медленно начал отъезжать, открывая проход на крутую винтовую лестницу.
— Дамы и господа, прошу приготовиться, мы отправляемся в незабываемое путешествие, которое изменит ваши жизни и раскроет глаза на правду! — торжественно закричал Ардафан, заставив всех вздрогнуть.
— Дедушка!
Глава 37
Помещение, в которое мы все спустились, было невероятно по своей красоте. Стоило ступить с последней ступени, как под куполом зажглись бирюзовые огни, создавая атмосферу волшебства. Потолок помещения был стеклянным, и, подняв голову, можно было увидеть на звезды.
— Морана смогла поместить в закрытом пространстве кусок безвременья? — шокировано пробормотала, не отрываясь от красоты, что создала прошлая Смерть.
— Да, она любила всё необычное и сложное. Особенно, если смогла создать это собственными руками. — грустно улыбнулся Ардафан, осматриваясь.
Помещение было настолько большим, что уходило вдаль, и не было видно конца и края стеллажам, заставленным книгами. В разных местах арочные проемы и полки оплетал плющ, а под потолком в кашпо разместились прекрасные плектрантусы, традесканции и дихондра.
— Вы хотите сказать, что всё это богатство находилось у меня под носом, и никто об этом и не знал даже? — пораженно пробормотал Антонис, бегая от стеллажа к стеллажу, читая названия корешков. У него было лицо безумного ученого, сделавшего прорыв в исследовании.
— А меня другое интересует. Что нам с этим всем делать и почему этим должны заниматься мы? — морща свой аристократический носик, встала в позу Лауринэль.
Мужья старались незаметно дергать её за рукав платья, останавливая от глупых порывов показать характер, но те были быстрее. Не надолго же хватило её почтения перед богами. Интересно, она осознает до конца, кто стоит рядом со мной? Остальные-то стараются не отсвечивать, ощущая даже под сильной личиной могущественное существо. Дед посмотрел на эльфийку как на нечто неразумное, но интересное. Того гляди и вовсе на опыты какие себе заберет. Откуда мне знать, чем Демиурги в свободное время занимаются?
— Дитя, ты понимаешь, для чего вы сюда спустились и почему? — желая хоть как-то спасти глупое создание от неминуемой кары, я обратилась к наследнице эльфийского трона.
— Да, Милостивая Смерть. — удивляя меня не только новым именем для смертных, но и своей разумностью, девочка присела в почтительном реверансе. — Мы те, кто стоит у власти и должны изучить материалы, спрятанные на долгие тысячелетия от глаз смертных, чтобы знать, какие знания можно пускать в массы для всего населения, а какие лучше так и оставить за печатью, если они опасны для подданных и мира.
— Сколько тебе лет? — переглянувшись с Ардафаном понятливыми взглядами, задала ещё один вопрос.
Лауринэль, к слову, происходящее не нравилось, и на дочь она смотрела с неким соперничеством, что наводило на неприятные мысли. Ну хоть говорить она не могла, и то хлеб. Один из мужей просто закрыл ей рот ладонью, прижимая возмущенную женщину к себе.
— Семьдесят пять, Милостивая. — сейчас эльфочка смотрела без той надменности, которой награждала меня в зале советов.
Да и что-то мне подсказывало, что делала она это не из-за скверных манер, а потому что рядом находилась мать, желающая видеть подле себя свою точную копию. А вот властью и вниманием Лауринэль делиться не хотела, что ярко демонстрировала, вырываясь из рук истинного всё упорнее.
— В принципе, возраст вполне подходящий для принятия престо… — я не договорила.
— Ты не имеешь права решать!! — Лауринэль всё же смогла вставить свое важное мнение, укусив супруга.
— ИМЕЕТ!! — громоподобно заговорил Ардафан. От звука его голоса содрогалось помещение, а своей ауре он позволил совсем немного засветиться перед смертными. Но им и этой малой демонстрации хватило, чтобы упасть на колени и заскулить. Да я сама сделала от дедули несколько шагов в сторону. — Смерть — Хранительница равновесия и порядка в мире! Она ваша защита от сил Хаоса! Она ваш проводник душ на перерождение! Боги не вмешиваются в дела смертных и тем более в наследование престола. Им абсолютно всё равно, кто сидит на троне! Но боги делают исключение, когда на кону стоит сохранение равновесия!
— Дед, а мам знает, что ты пришел в мир? — поинтересовалась осторожно, чувствуя волнение Тьмы вокруг.
— Кхм, ещё нет. — сконфузился Демиург, возвращая целостность личины и убавляя громкость голоса.
— Уже да. — весело хмыкнула, насмешливо смотря на заторопившегося великана.
— Ну ты это, общайся, почитай чего-нибудь, дела порешай, а как захочешь встретиться с Кхорном, позовёшь. Ну а я пошёл, заболтался что-то, пора и честь знать. — проговорив всё скороговоркой, дед растворился в воздухе. А на месте, где он только что стоял, появилась злая матушка.
— ГДЕ?! — прошипела юная черноволосая девушка, стоя на тропе Тьмы, чтобы не вредить смертным.
— Ушёл, но обещал вернуться. Он меня с собой в гости к дядюшке Кхорну возьмет. — мило улыбнулась Маре, невинно хлопнув ресничками.
— ЧТО?! ПАПА!!
С этими словами окончательно разгневанная Смерть рванула догонять своего отца. Но думаю, если она не сняла те страшные босоножки, то шансы на это нулевые.
— Так, на чем я остановилась? Ах да. Ты, — тыкнула пальцем в Лауринэль, сидящую на полу, — передашь трон ей. — тыкнула в её дочь, имя которой я так и не узнала. — Сделаешь это всё официально, с объявлением, коронацией и всеми остальными вашими монаршескими штучками. Не мне тебя учить.
— Она не справится! — прошипела недовольно эльфийка, поднимаясь на ноги.
— Справится. Это ты только что задала глупый вопрос, а не дочь. В конце концов, отцы помогут, а
