ему, и он смотрит на меня, кивает, а затем снова обращает внимание на Вивиан.
«Я думал, что буду у него в долгу», — говорю я Чарли, которая с прищуром смотрит на Арикса.
«Я тоже. Я ему не доверяю. Он хотел убить тебя, когда ты умирал, Драгикс».
Я поднимаю брови.
«Интересно».
«Интересно?!» — тон Чарли возмущённый, и я не могу не улыбнуться.
«Я самый большой хищник на этой планете. Тот факт, что он хотел убить меня, говорит мне, что он мудрый правитель».
Чарли фыркает.
Арикс делает шаг ближе к кровати Вивиан, и Сарисса смотрит на него, как на опасное ядовитое существо.
— Я не мог не услышать о ваших планах покинуть эту планету, — говорит он, указывая на вход в кради, где он, должно быть, подслушивал. — Вероятно, вы найдете решение своих проблем в моём городе, — мягко говорит он. — У нас есть много алхимиков, которые возятся с металлом и теплом. — Вивиан моргает.
— Единственная вещь, которую я усвоила, это то, что ничто в этой вселенной не бесплатно. Какова твоя цена?
Он медленно улыбается ей.
— Мы сможем обсудить это, когда тебе станет лучше, — говорит он. — Я не был бы честен, если бы вступил в переговоры с кем-то, кто всё ещё восстанавливается после потери крови.
Глаза Вивиан вспыхивают при этом, а улыбка Арикса становится шире.
— Скоро увидимся, — обещает он, а затем, кивнув мне и подмигнув Чарли, выходит из кради.
Следующим входит Ракиз, его взгляд направлен прямо на Неваду. Он прищуривается, глядя на неё, и она вскидывает руки.
— Я скоро пойду вздремнуть, клянусь. Вокруг всё стало слишком интересным, чтобы уходить.
Самки смеются, и Ракиз подходит ко мне ближе. Дексар входит позади него, и я напрягаюсь.
«Я хотел бы сесть, маленькая двуногая».
Чарли поднимает голову и закусывает губу.
— Ты уверен?
Я киваю, и она отодвигается от меня, помогая мне сесть. Кради кружится в глазах, и я делаю глубокий вдох, наконец сосредотачиваясь на Дексаре и Ракизе.
— Мы хотели бы поблагодарить тебя за помощь в сегодняшней битве, — формально говорит Дексар, и Ракиз кивает.
— Я прибыл сюда ради Чарли, — говорю я, и она мягко толкает меня локтем в ребра.
«Будь милым».
Я вздыхаю.
— Пожалуйста.
Ракиз подходит ближе.
— Мы также хотели бы воспользоваться этой возможностью, чтобы официально извиниться за наших предков. К настоящему времени, ты знаешь, что мы не убивали твой народ. Но мы понимаем, почему ты ненавидишь нас за это. В браксианской культуре есть несколько форм расплаты и символов извинений, более мощных, чем обычное одолжение. Каждый из нас хотел бы оказать тебе любую услугу, которую ты можешь использовать для всего, что в наших силах исполнить. Кроме наших пар, — быстро говорит он, и я фыркаю.
У меня есть моя Чарли. С чего бы мне интересоваться их женщинами?
— Ты можешь не соглашаться, — говорит он, когда я молчу. — Но знай, что мы навсегда останемся перед тобой в долгу за действия нашего народа. Что наши люди защитят тебя от тех, кто захочет убить тебя и лишить тебя чешуи. Мы не такие долгожители, как ты. Мы не помним твой народ, но для тебя то, что ты перенёс, должно ощущаться так, будто это произошло вчера.
— Так и есть.
Чарли молчит рядом со мной, но берёт меня за руку в знак поддержки.
Я делаю глубокий вдох, представляя лица своей семьи. Моя мать, отец, сестра, друзья. Все мертвы. Но я один могу выбирать, как чтить их память.
— Моя маленькая двуногая научила меня тому, как уйти от трудного прошлого, — говорю я после долгой паузы. — Цепляясь за действия твоих предков, я рисковал потерять женщину, которая держит моё сердце. Я принимаю ваши извинения.
Чарли лучезарно улыбается мне, как будто я один несу ответственность за появление всех звезд на небе.
Чарли
Я моргаю, открывая глаза, когда что-то движется под моей грудью.
— Драгикс?
Он улыбается мне сверху вниз, выглядя совершенно довольным и на сто процентов живым.
— Кого ты ждала увидеть, моя двуногая?
Я смеюсь над абсурдным прозвищем, а потом наклоняюсь и целую его.
— Я так по тебе скучала, — бормочу я, и только когда Драгикс смахивает слёзы с моего лица, я понимаю, что плачу.
— Я тоже скучал по тебе. Ты оставила во мне дыру, маленькая.
— Ты имел в виду то, что сказал тогда?
Он поднимает бровь, и я краснею, внезапно почувствовав себя до смешного неловко.
Я отвожу взгляд, и его рука нежно обхватывает мой подбородок, побуждая меня посмотреть на него.
— Когда ты сказал, что любишь меня, — выпалила я. — Ты умирал, поэтому я не буду держать на тебя зла, если ты не хотел этого говорить.
Драгикс внезапно садится, увлекая меня за собой. Его глаза сверкают золотом и очень, очень серьезны.
— Я имел в виду больше, чем всё, что я сказал за всю жизнь. Ты моя, Чарли, — говорит он. Он снисходительно улыбается мне, когда я напрягаюсь. — Всё в порядке, — мягко говорит он. — Я тоже твой. Я начал спариваться с тобой, когда мы ещё были в моём логове. Моего дракона не волновали все причины, по которым мы не должны быть вместе. Он просто знал, что ты та, с кем я должен быть, будь то вечность или всего несколько дней.
Я смотрю на него, ошеломленная.
— Что значит, спаривались?
— Это означает, что наши жизни теперь связаны друг с другом. Куда идет один, за ним последует другой. Это значит, что ты вторая половина моей души, и мы никогда не расстанемся. — Он колеблется на мгновение, выглядя слегка неуверенным. — Это подходит для тебя?
— Подходит? Я люблю тебя, Драгикс. Я знала, что люблю тебя в тот день, когда ты был так ранен, и мы спали под звездами. Но я боялась признаться в этом… даже себе. Для меня большая честь быть твоей парой, но… что это значит, что наши жизни связаны друг с другом? Я знаю, что ты больше не бессмертен.
Драгикс наклоняется и тыкается носом мне в шею. Мои глаза закрываются, но затем я заставляю их снова открыться, зарываясь руками в его волосы и оттягивая его голову.
— Ты пытаешься меня отвлечь, — говорю я, и он вздыхает.
— Боюсь, ты будешь разочарована во мне.
— Ой-ой. Лучше признайся, приятель.
— Когда ты уснёшь в свой последний раз, я отправлюсь за тобой. Мы отправимся в великое запределье вместе.
Я застыла.
— Драгикс, мне осталось всего пятьдесят или шестьдесят лет. Люди ужасно стареют.
Он улыбается мне.
— Я верю, что ты получишь
