К пятиэтажке, где прошло мое детство, мы подъехали в три часа ночи.
– Может быть, в гостиницу? – С сомнением спросил меня телохранитель.
– Не нужно. У меня ключи есть. – Покачала я головой.
Водитель кивнул, но от идеи проводить меня до дверей квартиры не отказался. Я тихо постучала в дверь. Все же невежливо ломиться посреди ночи. Тем более, у отца там уже своя новая семья.
Через минуту после моего стука за дверью послышались шаги. Я кивнула Глебу Степановичу, показывая, что он может идти.
– Яна? – Удивился отец, открыв дверь.
Я печально улыбнулась.
– Пустишь пожить? – Спросила дрогнувшим голосом.
– Конечно. – Он радостно улыбнулся и прижал меня к себе. – Рад, что ты все же добралась о дома. Иди в свою комнату, переодевайся. А я сейчас чайник поставлю.
– А где моя будущая мачеха? – Я заглянула на небольшую кухню.
– На неделю к родителям уехала. Что-то там помочь надо было. А у меня работа как раз. – Чуть смущенно ответил он.
Я кивнула и прошла в свою старую комнату. Включила свет и остановилась на пороге. Здесь совершенно ничего не изменилось. Видно было, что за комнатой ухаживали, пыль протирали и все такое прочее, но даже книга, которую я оставила на столе оказалась там же. Меня тут ждали. И, кажется, всегда будут ждать. Вот только готова ли я отсиживаться здесь, за спиной отца вместо того, чтобы найти свое место в этой жизни и счастье с тем человеком, которого уже выбрала?
Я тихо всхлипнула и поспешила закрыть дверь, чтобы отец не услышал. Не хватало еще его заставлять нервничать. Довольно и того, что я себя в свои двадцать с небольшим уже старухой чувствую. Так морально вымоталась. Я судорожно вздохнула, сцепив зубы. Не время сейчас для слез. Потом наревусь. Вот завтра отец уедет на работу весь день только реветь и буду.
Александр
Две недели… Две недели назад уехала Яна, показав, каким идиотом я был рядом с ней. По отношению к ней. Две недели жестокой ломки. Две недели, как у меня все из рук валится. Две недели, как собственная мать со мной не разговаривает. Точнее, со мной вообще почти никто не разговаривает. Ада Лаврентьевна в офисе цедит слова сквозь зубы, Марина Кауф молча игнорирует все мои вопросы по поводу ее сестры, Степанида вообще наорала и подзатыльник дала.
Я понимаю, что они правы: Яны я попросту недостоин. Но я устал без нее. Я так привык, что она почти всегда рядом, что сейчас был готов на стену лезть от тоски по ней. Даже сидя в офисе за документами, я не мог сконцентрироваться на работе. Перед глазами стояло обиженное лицо Яны, когда я попытался ее отчитать в галерее. Господи, где у меня голова в тот момент была? Точно не на плечах. Но я так испугался за нее. Я никак подумать не мог, что они с матерью додумаются встретиться с кучей бандитов, которым человека убить – раз плюнуть. Меня Зверь на это задержание не просто так взял. С юридической точки зрения все должно было выглядеть законно, а то получилось бы как с Толмачевым, за которого лысого командира спецназа протащили по все кабинетам и устроили выволочку за дестабилизацию равновесия в области. Так что увидеть там «женскую гвардию» во главе с моей матерью я никак не ожидал. Это было для меня шоком. Только так я могу себя оправдать…
Нет, не могу. Сейчас понимаю, что наделал кучу ошибок. Давил, принуждал, пытался ставить ультиматумы. С Яной так нельзя было. У нее еще долго получалось терпеть меня такого.
– Сидишь, вурдалак безмозглый! – В мой кабинет вошла… Степанида. Что она в моем офисе забыла?
Вообще, она уже приезжала к моей матери еще раз. Уж не знаю, о чем они там разговаривали, но выглядели жутко довольными. Это напрягало меня еще больше.
– Сижу. – Проворчал и отбросил от себя документ, который все равно в голове никак не усваивался.
– Ой, тормоз. Ну сиди. Может высидишь чего. Вдруг Яна на свою свадьбу тебя пригласит. – Ведьма плюхнулась на стул для посетителей и взяла в руки степлер.
– Какую свадьбу? – Напрягся я. Степлер в руках Захаровны мог стать приличным оружием.
– Баранов, открою тебе очень важный секрет. Если долго смотреть на девушку, то можно увидеть, как она выходит замуж. Не слышал, нет? – Она зловеще ухмыльнулась и щелкнула степлером перед моим носом.
– Она не хочет меня видеть. – Покачал я головой.
– С чего ты это взял, придурок? – Ведьма насмешливо приподняла бровь.
– Она сказала, что я на нее давлю и все такое прочее. – Пожаловался я.
– Так не дави. – Пожала плечами она. – И съезди к ней уже и хотя бы извинись за свое идиотское поведение.
– Она у отца сейчас. – Вдохнул я.
– И что? Боишься, что тебе морду набьют? Так это и я сама могу сделать. – Хмыкнула Степанида.
– Не боюсь. Точнее, переживаю, что совсем все испорчу и она меня видеть никогда больше не захочет. – Признал я свое поражение.
– Придурок, ты уже давно все испортил. Время исправляться. – Она поднялась со стула, отвесила мне очередной подзатыльник и вышла из кабинета.
Я остался наедине со своими мыслями и осознанием того, что я действительно идиот. Надо было сразу ехать за ней, на коленях ползать, просить, чтобы вернулась… А куда вернулась? Туда, где она не хочет быть? А может быть, просто спросить, чего она хочет?
Я сорвался с места, понимая, что мне действительно мозгов природа недодала. Ведь это так просто: спрашивать Яну о ее желаниях.
– Меня сегодня не будет. – Бросил Аде Лаврентьевне.
– А завтра? – Спокойно спросила она.
– Я не знаю, когда приеду. – Признался честно, пробираясь к выходу.
– Ну, слава богу! – Пробормотала секретарша и довольно улыбнулась.
Пока ехал до соседней области, прокрутил в голове все возможные варианты развития событий. Она может меня послать. Может быть равнодушной. Может согласиться с моими аргументами. Может… Много чего может. Я должен пробовать. Должен с ней разговаривать.
Дом нашел почти сразу. Навигатор и добрые люди подсказали. С квартирой тоже проблем не возникло. Был уже глубокий вечер, когда я нажал на кнопку звонка. Дверь мне открыл невысокий, но очень крепкий мужчина, которого я уже видел на свадьбе его приемной дочери.
– Здравствуйте! Мне нужна Яна. – Только сейчас до меня дошло, что я явился даже без цветов. Разве так прощения просят?
– Явился. – Мужчина усмехнулся и осмотрел меня с головы до ног. – Яна много кому нужна. Ты чьих будешь?
– Александр. – Протянул руку.
– Сергей. – Рукопожатие вышло крепким. – Ну пошли, Александр. Расскажешь, как докатился до жизни такой. Не наркоман?
– Нет. – Покачал я головой и снял пальто в прихожей. – Я – юрист.
– Еще хуже. – Пробормотал отец Яны. – Проходи на кухню. Яны еще час не будет. Помогает знакомой бухгалтерию считать. А мы про жизнь поговорим.
