носил скорее невинный характер. Никакого языка. Никакого напора. Никакой страсти. Просто, чтобы оба удостоверились в реальности происходящего.
Разорвав поцелуй, нежно погладила Захара по щеке.
— Как ты себя чувствуешь?
— Нормально, — буркнул он. — Что это было, а, Кара?
— Я люблю тебя, — зажмурившись, призналась ему, — и если ты не передумал, просто женись на мне.
— ЧТО?! — кажется, мне удалось удивить не только Захара, но и себя. Я немного не так представляла наш разговор. Черт, совсем не так!
Проговорила мы где-то четверть часа. Я все-таки не смогла сдержаться и разревелась.
— Ненавижу себя за беспомощность, — произнес Снежный, нащупывая мою руку. Я давно перебралась на постель, чуть потеснив больного.
— Все будет хорошо, — произнесла больше для себя, больше для него.
— Тогда чего ты плачешь, милая? Поняла, на что только что согласилась? — засмеялась через слезы.
— Зак, какой же ты придурок, — снова наклонилась для поцелуя. На этот раз ласки были более смелыми и ощутимыми.
Глава 40
Захар
Арт пришёл рано утром. После того, как меня покинула медсестра. Чувствовал себя отвратно.
— Привет, Захар, — сказал он вымученно. — Я тут столкнулся с медсестрой, тебя проводить до душа? Мне, правда, пришлось отправить своего человека за принадлежностями. Минут через 10 привезут.
— Чёрт, чувствую себя калекой. Спасибо, — замямлил я, совсем растеряв свой боевой задор. — Карина вчера ворвалась в палату, как ураган. Странно это говорить, но похоже я — счастливый ублюдок.
— Что произошло? Мы говорили с ней вчера, — сказал Арт.
— Да? Она мне не говорила. Признаться, нам вчера не до этого было. Мы помирились, и Ринка согласна стать моей женой и даст право на усыновление Мака, — улыбался я, как начищенный пятак. — Не думал я, что не смогу в этот момент увидеть её лицо.
— То есть ты женишься? — спросил озадаченно Артур. — Добился-таки своего?
— Ты же знаешь, у меня план был совершенно другой. Даже не знаю, благодарить мне твою знакомую или нет.
— Прости, — коротко выдал он.
— Чего уж там, дело сделано. Что теперь с ней самой?
— Что-что… ревела она раненной белугой. Я ей всё рассказал и сильно отругал. С одной стороны, правильно, пусть осознает всё, она же делала это с чёткой уверенностью, что я тебя покрываю. Дурёха! Решил пока пусть отцом займется, у него сложная операция и тоже нужно лечение. А мне теперь нужно много работать, друг.
— Что так?
— Я теперь о многих забочусь…
— Обо мне в том числе?
— О тебе в первую очередь. Вопрос с отцом напавшей уже решён, а с тобой, — раздались шаги, кровать в моих ногах прогнулась. — Я сегодня пришёл, завтра в полдень должны повязки снять. Я попросил, чтобы тебя осмотрел лучший наш офтальмолог в городе. Он подъедет через два часа.
— О, звучит здорово. Надеюсь, что у меня всё-таки есть шанс.
— Я тоже хочу, чтобы всё разрешилось. Я за последние дни очень измотан, — тяжело выдохнул признание Артур.
— Расскажешь?
— А-а, чего говорить? С момента твоего приезда у меня в жизни полный кавардак, хотя всё началось немного загодя, с моей встречи с Ликой, — заметил Бессмертный.
— О, друг, по-моему, ты крепко втюхался. Давно ли твою жизнь кардинально меняли женщины? — подколол его я, сложив руки в замок на груди.
— После встречи с Иркой больше никто. Только сейчас я сам потянулся за женщиной, а не наоборот. Когда меня женщина не хочет и не лезет ко мне в штаны — это нонсенс.
— Давай, не бросайся своими победами, — пожурил я Артура.
— Тебе ли не знать, каково это?
— Э, нет, брат, я давно в лиге брошенных и глубоко невезучих людей. Начиная с момента расставания с Кариной я жил неправильно, потому что сверху там кто-то есть. Тот, кто дает тебе под дых крепким кулаком, напоминая об ошибках. Признаться, у меня не было много времени это осознать. Похоже я был слеп сердцем и, наверное, это моё наказание, чтобы прозреть мне нужно было лишиться зрения, — голос у меня дрогнул от избытка чувств.
— Ты перегибаешь. Не придумывай…
— А что еще остается думать? Так мне как-то проще смириться с тем, что я ослеп временно или…
— Не думай об этом, слишком много людей за тебя переживают, — на моё плечо легла ладонь Бессмертного. — О сыне лучше думай, я вчера с ним сидел. Отличный малец, жаль я не стал пока отцом.
— Да, Мак — мой смысл жить, как и Карина. Я люблю их сильно, — признался я.
— Я рад, что ты нашёл путь к сердцу любимой женщины. Пора стать сильнее нам обоим, — с горечью и надеждой в голосе произнёс мой первый друг за долгое время. — Я помогу тебе со всем.
— Это хорошо, потому что я хочу как можно скорее привязать моих любимых к себе всеми возможными способами, — твёрдо отчеканил я, оставаясь всё также в темноте, но чувствуя, что не одинок больше.
— Мне позвать сюда регистратора из ЗАГСа?
— Да, это было бы то, что нужно.
— Ты считаешь, что Карине понравится столь романтичная роспись здесь? — намекал Арт.
— Как можно скорее, Артур. Может я не романтичен, но, думаю, Карина поймет и простит. Я так хочу видеть её лицо и платье хочу для неё красивое. Однажды мы сыграем свадебную церемонию на лазурном берегу в окружении райских цветов, я буду молить Бога, чтобы я прозрел к тому дню, — мечтательно проговорил я, рисуя в голове этот день.
— Беру свои слова назад. Ты самый неисправимый романтик и алкаш, которого я знаю, — я почувствовал улыбку друга и явный подкол.
— Эй, меня бросила бывшая! Дайте мне скидку за жизненные неудачи.
В дверь постучали.
— Артур Андреевич, я привез, что Вы просили, — раздался голос какого-то паренька.
— Ага, спасибо, Кирилл.
— Ещё что-то нужно? — голос полный обожания и гордости, парень явно молодой.
— Нет, Кирилл, возвращайся к Саше, — ответил сухо Бессмертный.
Дверь снова захлопнулась.
— Я гляжу ты молодежью занимаешься… У тебя пацаны по поручениям бегают?
— Он детдомовский, как и я, — ответил спокойно Арт.
— Ты — сирота? Никогда бы не подумал, — ляпнул я и пожалел.
— Что, по-твоему, детдомовские не могут в люди пробиться или что? — хмуро спросил Артур.
— Нет, просто я бы не подумал, что ты оттуда. А с этим парнем что? — решил я сменить тему.
— Ничего. Он вышел из детдома, и я предложил ему работу. Не абы какая, но, согласись, себя содержать и стать человеком, не зависящим от государства, тоже неплохо? — Артур открывал какие-то пакеты и шелестел упаковками.
— Давно ты ими занимаешься?
— Сразу, как поднялся на боях без правил, — ответил он
