не подверг блудную овцу остракизму в издательском мире. А уж тем более вряд ли наймет хулиганов, дабы Катю покалечить. Не совсем же он дурак? Зачем рисковать ради того, что не принесет тебе ни малейшей пользы?
Катя срочно принялась приводить себя в порядок – да что там в порядок, в боевую готовность, – и в Дом писателя она входила в полной уверенности, что ни один мужчина не отведет от нее глаз, а Жуков, тот и вовсе сдохнет от злости.
Однако первым она обнаружила совсем другого – милиционера Дениса Полухина.
– Что вы тут делаете? – удивилась Катя.
– Я человек простой, но тянусь к культуре, – ехидно пояснил он, и Катя улыбнулась собственному простодушию. Ясно ведь, что Денис пришел по долгу службы и что он ни за что на свете в этом не признается.
На Жукова Катя не обращала внимания. Ну, не замечала она такого малопривлекательного мужчину, когда вокруг вьется тьма красавцев! Пусть не тьма, пусть не красавцев, однако тактика себя оправдала. Сергей ерзал, словно уж на сковородке. Вообще-то ему сейчас хватало других забот, кроме как развлекать ничем не примечательных гостей, но, очевидно, Катины обтянутые итальянскими колготками ноги манили его не меньше, чем грядущий доход с продаж.
– Катя, – наконец прямо обратился коммерческий директор. – Добрый вечер.
– Добрый вечер, Сергей Васильевич, – улыбнулась Катя. – Кажется, начало задерживается?
– Да. Не можем найти Федора. На редкость необязательный человек. Не знаешь, где он может быть?
– Дома? – предположила Катя. Второй вариант, о Рите, она высказывать не стала. Если парочка хочет побыть наедине, грех им мешать, и пропади пропадом все презентации.
– Домой к нему уже поехали. Он сам поставил условие, чтобы его сюда пригласили и дали выступить. Как сыну, доблестно завершившему труд отца. Небось, надеется примелькаться в нашем кругу. А теперь вот опаздывает. А, плевать! Катя, я был не прав.
– В чем? – удивилась Катя.
– Во всем. Я вел себя как идиот. Это от неожиданности. И от счастья. Ты такая сексуальная, – он понизил голос, – ты свела меня с ума.
«Не каждый, сходя с ума от любви к женщине, угрожает сделать ее инвалидом», – иронически подумала Катя, но смолчала, продолжая загадочно улыбаться. Тут требуется не трезво мыслящая женщина, а этакая Мона Лиза, адаптированная для любителя пиратских романов.
– Я сделал все, что ты хотела, – увлекая Катю в уединенный угол, страстно прошептал Сергей. – Я рассказал полиции правду.
– Сам пришел и рассказал? – недоверчиво уточнила Катя.
– Да. Они теперь знают, что эта твоя девчонка ни при чем. Наверное, они подозревают теперь меня, но мне уже все равно. Я сделал это для тебя. А то, что я наговорил тебе тогда… это чушь, забудь. Просто я бесился, что ты меня выставляешь. Катя, – Жуков прикоснулся к Катиному локтю, – поедем сегодня к тебе.
Катя растерялась. Картина мира переменилась, и приспособиться к ней моментально было трудной задачей.
Впрочем, и не пришлось.
– Срочно, срочно, – прошипел над ухом голос одной из секретарш. – Она зовет, Сергей Васильевич, – срочно!
– Иди, – кивнула Жукову Катя. – Давно пора начинать.
Нахлынуло облегчение – есть время подумать. Не так это просто – повернуть на сто восемьдесят градусов, а затем сразу обратно. Подобные зигзаги всегда подозрительны.
Катя решительно направилась к Полухину.
– Денис Борисович, – обратилась она, – выдайте мне служебную тайну. Малюсенькую. – Она показала кусочек мизинца. – Вот такую. Я ее заслужила бескорыстной помощью следствию.
– Да? И на какую же тайну вы претендуете?
– Жуков сам пришел рассказать вам про Иру или вы приперли его к стенке показаниями свидетелей?
– Сам? – усмехнулся Денис. – Не переоценивайте своего начальника, Екатерина Александровна. Он отпирался до последнего. Однако теперь это официальный факт, который признал даже он. Жуков Сергей Васильевич, он же Старый пират, – Денис усмехнулся, произнося ник, – был на даче у Турищева непосредственно перед приходом Илюшиной Ирины. По его показаниям, застал писателя уже мертвым.
– Вот коммерсант! – со смесью брезгливости и восхищения прокомментировала Катя. – И здесь попробовал спекульнуть. Спасибо, Денис Борисович. Вы мне очень помогли.
– Взаимно, Екатерина Александровна. Еще о Жукове. Не советовал бы вам в ближайшие дни оставаться с ним наедине. Береженого бог бережет.
– Кстати, Федор с вами уже разговаривал? – вспомнила вдруг Катя.
– Федор? О чем?
– Ну… он не обращался к вам вчера вечером или сегодня?
– Нет.
– А Рита Селина?
– Тоже нет. Откуда такие вопросы? Вы что-то знаете?
«Не стоило оставлять Федора без присмотра, – виновато подумала Катя. – Конечно, ему трудно было решиться». А вслух произнесла:
– Подождем, пока он появится. За ним уже поехали.
Однако Денис, похоже, не слушал. Та же вездесущая секретарша прошептала что-то ему на ухо, и он почти побежал следом за ней. А Катя, притворяясь, будто так и надо – за ним. Ведь любопытно же!
В подсобке билась в истерике Лайма. Зрелище настолько Катю поразило, что заставило оцепенеть. Лайма – в истерике! Мир действительно перевернулся…
Рядом Жуков откровенно ругался матом. Раньше он себе подобного не позволял. Правда, при виде милиционера осекся и перешел на цензурную речь, однако злобности не утратил.
– Пока полиция занимается ерундой, копая против честных людей, нас всех укокошат! В цивилизованной стране такого никогда бы не допустили! Там защищают интересы среднего класса, на котором держится государственность!
Сей политический спич был обращен к Денису. Лайма между тем, всхлипывая, выкрикивала:
– Все! Я устала! Я больше не могу! Я все брошу! Я не железная! Он это нарочно, нарочно, чтобы разорить меня! У меня нет сил! Я не выйду теперь к ним! Отмените презентацию, мне все равно!
Кате стало ее жаль. Боже мой, ведь Лайма действительно не железная, просто умеет держать себя в руках. Что произошло, раз даже она сломалась? Или это результат напряжения последних дней? Если вечно носить маску, рано или поздно та осточертеет.
– Что случилось? – спокойно осведомился Денис. – Коротко и конкретно, пожалуйста.
– Он уме-е-р! – провыла Лайма. – Сперва он, теперь он! Они это нарочно, нарочно, чтобы меня помучить!
«Удивительный эгоцентризм, – мелькнуло в голове у Кати, а руки между тем наливали водку в стакан, поднося Лайме. – И умирают-то все нарочно, дабы ей напакостить».
Сделав огромный глоток, Лайма закашлялась и смолкла. Денис повернулся к Жукову.
– Я послал курьершу за Федором Турищевым, – раздраженно сообщил тот. – Она только что звонила. Дверь была открыта, она вошла и обнаружила, что тот мертв. Так она говорит.
– Причина смерти?
– А я откуда знаю? Я там не был.
– Она вызвала полицию? «Скорую»?
– А я откуда знаю? – почти проорал Жуков, явно не владея собой. – Почему я должен за вас все расхлебывать? У меня и
