что приятно. Если в том непонятном месте, куда я должен идти, есть приемные часы, то это какое-то учреждение. Может, завернуть в общагу, майку сменить?
Где-то на половине включился интернет, я полез проверять почту… И час спустя понял, что отпустило. Гарантия включена, повезло, да и есть какое-то понимание, что нужно делать. В смысле — что-то делать, что именно я пока не знаю. Но выясню.
Не смогу вытащить, так хоть что-то сделаю. Нельзя так. И все тут.
Выставив еще порцию фоток Миры для подписчиков я скинул часть знакомому. Этот их повсюду растащит, я только попросил вотермарк не затирать. Глядишь еще сотню-другую к завтрему наберется.
Я уже почти угадывал окрестности, мир выглядел почти нормальным. Свалился разом пакет докладов от Джуниора, проглядел без интереса. Взял заказ — доставил заказ, никакой самодеятельности. Потом одноклассник хотел пообщаться, ему скучно на работе. Отговорился, что у меня своя работа и на ней за такие дела съесть могут. Тот прислал картинку с факом и отключился.
— Э, куда опят залэз?!
Я снова стоял на свежем асфальте. Вот как так получается, что неведомая мистическая дорога выводит именно сюда? Или этот вопль с акцентом условие закрепления меня в реальном мире?
— Спасибо, у вас очень хорошо получается!
Дорожник не поверил и начал ругаться. Пришлось «всеводобркнуть» и упрыгать на другой конец улицы.
Столько переживаний, а еще трех нету. Значит, идем выпрашивать непонятно что у непонятно кого, при этом за непонятно какую цену. Но ведь обещал? А мы, Кузякины, слово держим!
Почти всегда.
Искомое мне здание оказалось обычной административной трехэтажкой. На стене у входа в единственный подъезд висел десяток разных табличек государственных и около-контор, в том числе и непонятный, но явно мой «Миграционный комитет».
Дождин точно понял, чего я хочу? Или этот комитет — куда надо комитет?
На вахте пришлось пояснить по какой я надобности и самый обычный охранник в самом обычном камуфляже внес мои данные в журнал. Потребовал паспорт, я предложил телефон, охранник не удивился и провел уже знакомым считывателем, после чего потерял ко мне интерес.
Только сейчас я понял, что цветок отдавать жаль. Она его выращивала, старалась, кто здесь оценит? Может, баллами возьмут? Выбежав на улицу метнулся в гастроном, выбрал тортик посвежее, авось сойдет. Охранник при виде меня сделал вид, что незнаком и снова внес в журнал и только после этого щелкнул переключателем вертушки, давая пройти.
Что поразило сразу — пустота. День в разгаре, место явно присутственное, да еще разрешительное, тут должны быть толпы озабоченных делами людей, так где они? Может, нас просто разводят по сопредельным мирам и в этот же момент здесь в коридоре десятки людей? Если подумать, то в общаге может быть такой же принцип: всегда чувствуешь, что рядом кто-то есть, но он всегда или за только что закрывшейся дверью или вот-вот свернул в другой коридор. Прямо идеальный ужастик.
Я остановился у одной двери, там что-то знакомо щелкало. Потом звякнуло и я сообразил: пишущая машинка! Их чего, еще используют?
Нужный мне кабинет на четвертом этаже был почти в конце коридора. Остановившись у двери, зачем-то обитой этой мягкой штукой с заклепками, я осторожно постучал. Ага, понятно зачем обито — повернувшись, я постучал уже ногой, чтобы было слышно. А вот что ответили изнутри я не услышал, так что вздохнул и кое-как улыбнувшись потянул ручку на себя. Не люблю всяческие конторы, особенно если на двери написано… Блин, забыл посмотреть.
— Здрасть?
Такая себе комнатка, тесненькая. В мою мансарду таких несколько влезет. Три стола, два у стен, напротив друг-друга, и еще один у окна. Старого, еще с деревянной рамой, судя по облупившейся краске — я точно правильно зашел?
— Вы с чем, юноша?
— С тортиком.
Две из трех присутствующих немолодых женщин хмыкнули, а та, что сидела у окна, оторвалась от вязания:
— И только с ним? Это по какой же надобности?
— За разрешением.
— На что?
— Да не знаю, как сказать.
Вязальщица скрежетнула спицами, перебросила петлю и посоветовала:
— Как есть говорите.
Вопрос — если я попал не туда и начну говорить об умрунах, пустыне, демонах и иных мирах, то как отреагирует нормальный человек? Тетки совершенно нормальные, разве что по летней погоде одеты слишком плотно. Хотя мало ли какой тут дресс-код? Но вдруг я комнатой ошибся? Или этажом? Как начну гнать, а мне психиатров вызовут.
Я зашел в комнату целиком, осторожно поставил коробку с тортом на стол одной, предварительно спросив разрешения.
— Как есть… ну, я в Доставке работаю.
Вязальщица на миг оторвалась от своего занятия и взглянула так, что стало понятно — курьеров она не очень уважает.
— И вот занесло меня в одно жутковатое место, а там…
Я рассказывал о встрече с умрунами, об их просьбе помочь, о том, что как бы надо хоть что-то для людей сделать и с каждым словом чувствовал себя все больше дураком. Вломился в обычную бухгалтерию, гружу теток метафизической фигней. Сейчас меня пошлют.
— Ступайте, молодой человек.
Я дернулся, но та, что сидела справа, добавила:
— Кулер рядом с лестничной площадкой стоит, наберите воды. Не нам же бегать?
А, да, точно. Видел что-то вроде.
Встав, я взял у левой чайник, вышел в коридор. Дверь сама мягко и неотвратимо захлопнулась за мной. Таблички на ней не было.
Что-то здесь необычное…
Я все никак не мог понять, что именно. Так, я захожу в здание, там охранник, все нормально. Передо мной заходили люди, но в коридоре их не было — фигня, могли зайти в комнату. Потом я поднимаюсь по лестнице, как мне было сказано. Стучусь… да нет, раньше.
Чайник набрался полный, я только поймал пальцем несколько капель и слизнул зачем-то. Что-то на лестнице? Блин, сожрут сейчас мой торт, а потом ржать станут. Или…
Я вышел на лестницу, посмотрел как вверх уходят старые, узкие ступени. Вытертые, куча народа по ним прошла.
Да, вот именно. Трехэтажный дом, а мне сказанный кабинет — на четвертом. Уфф, даже отлегло, старый добрый нереал все-таки тут. Значит, не зря пришел! Мысли тут же переключились на торт — между прочим, я хороший выбрал, так неужели они втроем его сожрут? А я как же?
Интереса ради спустился на третий этаж — пусто, темновато, лампы горят через одну. Такой же кулер, стулья вдоль стены для посетителей, невнятные звуки работы, доносящиеся не то из-за дверей, не то прямо сквозь стены. Двери вот тоже однообразные, а та, за которой на четвертом
