то большинство исследований можно было прекращать. Компоненты быстро выдыхаются. Вы же знаете, как это бывает.
Продолжая прожигать девушку в скафандре пламенеющим взглядом, Асмодей поднял ладонь, призывая человека умолкнуть.
— Всякое нарушение порядка имеет последствия, — начал он, и сердце Фиды затрепетало. — Если бы я всех понимал и входил в положение каждого, то что стало бы с миром через пару сотен лет? Моя работа, господин Ромирес, в том, чтобы держать в узде тех, кто осмелится не подчиняться правилам, — он встал ещё ближе и положил руку на пухлую щёчку Фиды, глаза которой светились счастьем. По толпе пробежал ропот удивления.
— Но какими бы строгими ни были правила, — продолжил демон, смягчившись и растягивая губы в соблазнительной улыбке, — всегда можно договориться.
Эпилог
Трое сидели за круглым столом в тревожной тишине и неотрывно следили друг за другом. Свеча на подоконнике догорала, а сумерки плавно уходили в ночь. Молчание нарушил хриплый мужской голос.
— Дама треф, — Римус положил на стол карту, изрядно потёртую за пятьсот с лишним лет.
— Беру, — недовольно проговорила Мила. — Сигизмунд, твой ход.
— Да, дорогая, — дух покорно выложил на стол один за другим два туза.
Римус, которому следовало отбиваться, перевёл на него озадаченный взгляд.
— Берёшь? — спросил дух, не понимая причин заминки.
— Да как бы тебе это сказать, — задумчиво ответил Римус. — Я бы, конечно, взял, но ребят, вам решать, — он положил на стол две свои оставшиеся козырные карты, и духи изумлённо ахнули.
Мила опомнилась первой.
— Это что же, — заговорила она, ощущая, как неумолимо подступает отчаяние. — Всё? Но я не готова, я не хочу! Сигизмунд! — она обернулась к мужу и упала ему на плечо, заходясь рыданием.
Тот положил полупрозрачную руку ей на голову и стал мерно поглаживать свою благоверную, которая сотрясалась от слёз.
— Дорогая, я думаю, что нам уже пора, — спокойно начал он. — Отведённое нам время давно ушло, и признаюсь тебе, наша с тобой жизнь и жизнь после жизни — это самое прекрасное, что когда-либо происходило со мной.
— О, милый, — совсем расчувствовалась женщина. — Но ты такой молчун! Почему ты никогда не говорил мне об этом?
— Потому что ты ему не даёшь рта раскрыть, — возмутился Римус. — Слушайте, ребят, мне с вами тоже было хорошо, иначе я б давно закончил эту игру. Но Сиг прав — всему когда-то приходит конец, чтобы дать начало чему-то новому. Здесь и сейчас вы должны решить: я отбиваюсь или забираю карты себе и всё остаётся как есть.
Супруги ласково переглянулись.
— Будет так, как ты скажешь, Мила. — проговорил Сигизмунд, беря жену за руку. — Я не хочу, чтобы ты расстраивалась.
Став неожиданно спокойной и утерев эктоплазматическую слезинку, женщина вздохнула.
— Нет, Сигизмунд, на этот раз всё будет так, как скажешь ты.
Мужчина на секунду растерялся и переведя взгляд на Римуса, застыл в немом вопросе. Тот лишь пожал плечами, затем потянулся к картам и медленно покрыл выложенные перед ним тузы двумя оставшимися козырями.
Супруги стали неспешно сближаться для прощального поцелуя. Никто больше не плакал, а на смену нерешительности пришли лёгкость и успокоение. Они едва успели коснуться друг друга губами и в следующую секунду растворились в темноте вместе с огоньком погасшей свечи.
Римус моргнул пару раз, прогоняя скупую слезу.
— Прощайте, друзья, — шепнул он темноте. — И будьте счастливы в вашей новой жизни.
Конец
