Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
– О Крюк… Какая ночь, Крюк!
– Да, ночь… – Крюк нежно обхватил ее за корму, там тоже были полушария, но побольше и пониже, они зазывно шевелились в такт их кружаниям. – Знаешь, детка, какая черта в тебе мне больше всего нравится?
– Какая, милый? Моя доброта и скромность?
– Нет, детка! О нет!
– А какая?
– А ты попробуй угадай, детка. И я сразу все пойму, что у нас там будет.
– Не знаю, Крюк, не знаю, милый. Ты такой загадочный… Так открой же мне тайну! Скажи мне, какая моя черта тебе больше всего нравится?
– Та, которая делит твою жопу на две половины, детка! – нежно сказал Крюк и тихо засмеялся, нежно погладив вот эту самую черту и ощутив всем телом, как эта черта там, под материалом, волнуется.
– Ах, Крюк, какой ты шалун! – Она слегка покраснела лицом, потупила нос вниз, но ответно зашлась в приступе нежного серебристого смеха. – Ах-ах-ах…
Крюк понял, что это такой тайный знак одобрения, и решил форсировать события.
– А не душновато ли тут, детка?
– Да, душновато. Отчего бы это, дорогой?
– Это „духи“ напердели, детка. Их плохо кормят в зиндане, вот они и серут, твари злобные.
– И что же нам делать теперь, дорогой? Может, сходить за противогазами?
– Нет, детка, это лишнее. Есть два варианта, детка. Или я их всех сейчас исполню, или мы пойдем в сад, подышим природой полной грудью…»
Скобки, курсив: «… Блин, где тут сад? Все разбомбили на хер. Куда еще тут можно пойти? Надо, чтобы деревья были, плодово-овощные как минимум. Думать…»
«– Конечно, пошли в сад, – сказала она – она вообще добрая и даже „духов“ жалеет. Она не знает, какие вредные эти „духи“ и что они могли бы с ней сделать, если бы не отважный Крюк. Потому что она сидит на складе и заведует сгущенкой и тушенкой и Крюка все время подкармливает, поэтому он такой мощный и накачанный.
Они вышли в сад. Было чудесно. Ночь и в самом деле была – ну просто полный пис…дец!..»
Скобки, курсив: «…кажется, не совсем литературно. Все это говорят, вроде нормально звучит… Но… Думать, чем заменить. Что у нас еще может быть полным? Если пару букв выкинуть – не поймут! Думать…»
«…Он прислонил ее к дереву, она закрыла глаза и зажмурилась. Он склонился над ней, прижался к ней всем своим огромным, мощным корпусом и стал нежно стаскивать с нее камуфляж…»
Скобки, курсив – глубокие раздумья: «… а ведь женщины иногда носят платье? Может, пусть будет в платье? Платье где застегивается – сзади, спереди? Спросить у Лизы…»
«…Он стал осторожно расстегивать пуговки на ее платье. Их было ровно двадцать семь – ровно столько ему шарахнуло в этом году.
– Это судьба, – подумал он, постепенно наливаясь звериной страстью. – Это вам не с крыши писать! Такие роковые совпадения бывают только раз в жизни! Только раз!
– О Крюк! – проворковала она, делая вид, что любуется на звезды. – Что ты делаешь, Крюк?
– Я хочу тебя, детка, – мужественно ответил он, нежно раздвигая ее ноги своим могучим коленом и нависая над ней, как неприступная скала. Страсть продолжала наливаться.
– О, не надо, Крюк, не надо! – чуть не плача простонала она. – Я прошу тебя, давай прекратим это!
– Почему, детка? – удивился Крюк, весь заходя к ней между ног и прижимаясь уже другим местом. Страсть наливалась очень сильно. А в том месте вообще все было, как выстрел к „РПГ-7“. Твердо и на конус. – Почему бы нам не сделать это?
– Потому что я жена морского офицера, Крюк! Он плавает в морях по защите Родины, а я блюду ему верность! И у нас из-за этого может быть только легкий флирт…»
Скобки, курсив: «…Все-таки насчет моряков подумать. Это красиво и романтично. Типа, ходит, весь в черном, а на жопе – кортик. Может, „духи“ захватят подводную лодку, а наши моряки поедут с ними сурово сражаться? Думать. Уточнить у Кости: флирт – это совсем без еботни или куда?»
«– Извини детка, но вынужден сказать тебе суровую правду жизни, – могучий череп Крюка посетила глубокая резкая морщина. – Сегодня я получил совершенно секретную шифрограмму. Не хотел тебя расстраивать, но раз такой расклад попер…
– Что, милый Крюк, что? – задрожала она всем своим аппетитным телом, благоухающим классными нерусскими духами. – Не томи, скажи мне эту страшную тайну!
– Твоего мужа – капитана первого ранга, моряка-героя, дважды орденоносца – два часа назад завалил „дух“, – решительно сказал он, тихонько снимая с себя форменные трусы и чувствуя, что страсть наливается просто совсем вообще. – Прямо на мостике. На капитанском. Они подошли слишком близко к берегу, и „духовский“ снайпер моментом исполнил твоего мужа, капитана первого ранга. А не хер высовываться! Вся команда скорбеет…
– О нет, милый, нет! – тихо заплакала она и тут же в связи с этим расслабилась – отвлеклась на горе.
– О да, милая, да!
И, воспользовавшись этой минутной слабостью, Крюк неслышно стащил с нее трусняк и с разбегу вогнал ей так, что осыпались груши со всех соседних деревьев.
– О нет, Крюк!!! – жутко крикнула она, дернувшись всем телом, как будто ее током звездануло. – Ты не можешь…»
На этом запись обрывается. И мы не можем узнать, чего там не может загадочный мачо Крюк. Высокий и мощный, с могучими коленями. А жаль. Спрашивать Васю бесполезно, он ни с кем не делится своими творческими замыслами. Разве что иногда стишки почитает, безо всякой связи, вне контекста, да вопросы этак вкрадчиво задаст, вроде бы и не по теме. А если узнает, что я блокнот брал, смертельно обидится и неделю не будет разговаривать. Так что не будем травмировать юное дарование. Сейчас я блокнот обратно положу и пойду к себе в «кубрик».
Давайте я лучше доложу об итогах операции в Сарпинском ущелье. Итоги не бог весть какие, но положительный результат все же есть. Итак, докладываю.
Помимо того пленного деда, которого мы нашли во второй пещере, на основном направлении взяли живьем еще троих. Одного взрослого мужика и двоих юношей. Остальных положили при штурме: хоть они и плавали вслепую в «черемуховом» аромате, у всех было оружие и сражались до последнего патрона. Если объективно, то можно снимать шляпы перед таким мужеством. Компетентно сообщаю – на личном опыте проверено, – когда в помещение залетает хотя бы одна шашечка «черемухи-7», вся присутствующая публика мгновенно погружается в дикое сопельно-слезливое состояние и опрометью ломится на выход. В помещении находиться просто невозможно, есть вполне реальная перспектива быстро сдвинуть лыжи от непереносимой концентрации хлорацетофенона.
А эти товарищи соорудили влажные повязки и остались все до единого. И приняли бой, будучи буквально в плачевном состоянии. Вот такие славные герои. Но – мертвые.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
