лиричную музыку.
Зараза…
Кулаки рефлекторно сжались до хруста.
Действительно, это был Сарбаев. Жук-навозник! Он и правда приехал в этот отель. Неужели только ради Нади? И, судя по всему, делал большие успехи в её соблазнении. Они тесно прижались друг к другу и парили в лёгком танце. Я готов был его убить…
А Надя?
Я весь окаменел от восторга, стоило мне только увидеть на ней потрясный, вечерний наряд, в котором она сияла ярче самого дорого в мире драгоценного камня.
Почти уронил на пол собственную челюсть, а потом в довесок ослеп. С каждым днем она будто всё хорошела и хорошела. А я всё больше сходил от неё с ума.
Наверно именно в этот момент я пожалел, что женился…
* * *
Итак!
Спортивная битва, значит.
Да я лучше сдохну, чем позволю Сарбаеву себя сделать.
Меня бесило сейчас абсолютно всё, как это еще глаз не дергался?! Начиная с его поганого веника, который он Наде подарил, заканчивая тем, с каким высокомерным видом он посадил её в тачку, чтобы увезти утром на склон.
Да, да! Кража цветов — моих рук дело. Поймал паренька из обслуги, денег ему дал, чтобы тот цветы у Наденьки выхватил. Сам букет успешно отправился на мусорку…
Я как раз вышел на балкон. Не смог себя контролировать — минута, уже мчался к выходу из отеля, прихватив ключи от своей машины. Любыми способами буду им мешать. ЕМУ! Недоносок её никогда не получит. Он что забыл на что способен Титов? Так я напомню!
Сказано — сделано.
Я пришёл к финишу первым.
Обогнал лузера Сарбаева хоть на пару шагов, но победу одержал честно и заслуженно, потому что был смотивирован как никогда. Приказал себе, или выигрываю, или живым со склона не возвращаюсь. Только с победой! И главным призом — Сарбаев больше ни на шаг к Наде не подходит.
Признаюсь, давно так не ликовал.
Это было что-то с чем-то!
Адреналин адский!
Я уделал Сарбаева…
Все овации были мои, девушки фанатки тоже — хоть что-то счастливое за последнее время.
Меня окружила ликующая толпа с поздравлениями, отдаляя от противника. Кое-как я вынырнул из неё, чтобы оценить выражение лица Селима.
Мы посмотрели друг на друга. Он ничего мне не сказал. Бросил ядовитый взгляд напоследок, развернулся и уехал в неизвестном направлении. Не смог признать себя неудачником публично, поэтому молча ушёл.
Это означало лишь одно — он больше никогда не посмеет подойти к Наде.
Я был так горд за себя! На таком драйве пребывал! Что не понял самого важного — Нади среди болельщиц нет. Спустя десять минут, я выяснил — она уехала домой.
Звонил ей, а она не отвечала.
Потом меня Ирина перехватила и сказала, что Надя уехала по семейным обстоятельствам, а меня потащила на встречу с важными гостями, среди которых был зам мэра.
На некоторое время пришлось уйти в дела рабочие…
Наде не мог дозвониться, меня это бесило. Я понял, что она не видела моего триумфа, а значит спор был затеян зря? Как она могла не увидеть, как я стал номером один! Как я уделал вертихвоста Сарбаева?! Как я стал лучшим их лучших. И она должна быть со мной, а не мило улыбаться и краснеть Селиму. Это всё должно быть моим по праву!
Закипел, разозлился. Ведь представлял, как она на меня липнет, на шее виснет, осыпая поцелуями и комплиментами. Ха! Размечтался. Другая бы девушка — да. Но это же Надя Смирнова! Исключение из правил.
Уже почти психанул и к ней домой собрался ехать, но график стал плотным, перед Новым годом, не присесть. Ещё и зам мой достал с клоунадой — переодеваний в Деда Мороза. Каким-то образом ему удалось меня уговорить. И вот, я надел на себя красное пальто и белую бороду.
На мероприятии меня ждал такооой сюрприз! Что я на время потерял дар речи. Кому из детишек первым выпала честь протестировать мои колени и уши на прочность?!
Егору и Артёму.
Глава 27
Тимур
Ничто особо не предвещало беды таких масштабов. Я был практически уверен. Пока откуда ни возьмись не прилетели два наглых, блондинистых и большеглазых птенчика, нагло заскочив мне на колени.
— Здравствуй Дедушка Мороз! Ты подарки нам принёс?!
Малышня хихикает, провоцируя меня каверзными вопросами, про красный нос. Но красный он у меня не из-за грима, а от ярости, что я снова вижу демонят, а у меня будто дым из ушей валит, я пыхчу как паровоз, закипая от негодования.
До тех пор, пока не всматриваюсь в их лица, и цепенею.
У них точно мои глаза…
Никак не могу к этому привыкнуть.
Внутри меня что-то кипит и бурлит, но я не понимаю, с чем это связано и что за реакцию испытываю. Только по отношению к ним! Только, когда их рядом вижу, всё с ног на голову. И в душе что-то чувствую такое запредельное, словно оно пытается что-то важное сказать, но я не понимаю.
— У Деда Мороза такой красный нос!
Один из проказников щипает меня за нос, второй хихикает, но тормозит брата.
— Не надо, мы же маме обещали, что будем послушными.
Маме!
Точно!
Где же их родительница бесстрашная прохлаждается.
Взгляд быстро перевожу и рыскаю по толпе, высматривая мамашу сех милых чад. Чуд!
— Ладно, Егор, давай по-серьёзному, — зашептал один малец другому. А потом они вдруг набросились на меня и крепко обняли.
В этот самый миг я не понял, что со мной произошло. Весь дух вышиб из тела, когда два тёплых комочка с такой нежностью, с таким искренним отчаянием, тесно прижались к моей груди, что моё черствое сердце сжалось в ком и обволоклось волшебным теплом. А потом быстро забилось, будто от счастья.
Я даже не понял, как мои руки оказались на их спинах и обняли в ответ. Ничего не соображал, только слушал, как мальчишки жалобно лепечут мне в уши свои самые сокровенные мечты.
Я забыл, когда в последний раз испытывал нечто такое, так, чтобы до влаги на ресницах. И да, вот прямо сейчас, я почувствовал, как глаза заволокла пелена.
Что со мной происходит…
— Дед Мороз! Мы с братом хотим попросить у тебя подарок! — принялись шептать мне в оба уха, обнимая с двух сторон за шею. — Тебя.
Что они попросили?
Я опять сражён наповал поведением этих ребят. Нет, это не новая приставка, не игрушечный джип, размером со стиральную машину, это… я не
