должен помогать тем, кто слабее меня, кто не может сам защитить себя.
Судя по решительным физиономиям, соратники мои думали так же.
— Казарма третьей роты? — предложил Джозеф.
И этот с нами, отлично, а в Васе я не сомневался.
— Мне пришло в голову кое-что получше, — сказал я, и все посмотрели на меня. — Потребуется подготовка. Вода, еда.
— Ты думаешь о том же, о чем и я, — Ингвар усмехнулся.
— Отец Мудрости посылает хорошие мысли сразу в несколько голов, — добавил Сыч. — Отличная идея.
* * *
Замысел мы принялись воплощать в жизнь сразу после того, как вернулись с патрулирования к девяти утра. В душе воды уже не оказалось, пустым стоял бачок у входа в спальню, где всегда можно было набрать кружку, но помимо сухого пайка нам выдали по литровой бутылке.
Мы каждый рацион поделили на двоих, а освободившиеся аккуратно спрятали в рюкзак Ингвара.
До обеда выспались, и на обеде сделали то же самое, но только с водой, поскольку накормили нас в столовой, почти как обычно, только без супа. Итого у нас получилось восемь литров воды и четыре сухих пайка, рассчитанных на активно работающих мужиков — достаточно, чтобы протянуть сутки пяти бьющим баклуши женщинам.
А ведь впереди ужин, и там получится отжать еще что-то.
Но пока мы собрались в «курилке» перед казармой, чтобы справиться с неожиданно возникшим препятствием:
— Да вы чо, пацаны, как на меня там посмотрят? — Эрик лупал глазами, и вид у него был непривычно растерянный. — Тут понимаешь зараза ходит, дрищи нападают, а я появился? Такой весь красивый?
— А какая тебе разница — как смотрят? — Вася похлопал финна по плечу. — Все честно. Свободное время? Да. «Дрочильня» обязана тебя обслужить, и не думаю, что у них очередь. Крепись, братан.
— Ну все равно палево какое-то, — не согласился Эрик. — У нас теперь живые бабы есть!
— Вот чтобы до них добраться, все это и затеяно, — терпеливо напомнил Ингвар.
— Ух, да я понимаю, — финн шмыгнул носом, почесал в затылке. — Может кто другой? Пацаны, а? Заодно напряжение сбросите. Никто не хочет?
Судя по мрачным, осунувшимся лицам, о сексе никто вообще и не думал.
— Ты у них постоянный клиент. Все знают, что ты озабоченный, так что больше некому, — Вася улыбался широко-широко, и вроде бы дружелюбно, но в глубине его темных глаз горел насмешливый огонек.
Не все тебе, Эрик, прикалываться над другими.
— Ладно… — сказал он наконец. — Лягу на амбразуру ради общества, так и быть!
— Только не говори — чем ляжешь, — добавил Пестрый Сыч, и все дружно заржали.
Вот уж не думал, что у индейца есть чувство юмора, хотя кто его знает, может все нудные разговоры про духов и мир мертвых — одна большая шутка, а мы ведемся как первоклассники?
Эрик вернулся через полчаса, довольный будто стадо мамонтов.
Да, все получилось, зашел без проблем, да через «дрочильню», где на него посмотрели косо, но обслужили, а потом забрался на третий этаж, где держат девчонок, и поговорил с Жанной. Да, они пообещали выбраться через то же самое окно, которым вчера воспользовалась Мария, через час после отбоя.
Мы все вздохнули с облегчением, а в положенный срок отправились на новый раунд патрулирования. К счастью, дрищи на сегодня взяли паузу, и вновь ничем о себе не напомнили, так что из интересного мы увидели только какую-то тварь вроде ящерицы, которая мгновенно зарылась в песок при нашем приближении.
Всюду жизнь, даже в пустыне.
Ужин оказался сухим пайком, так что мы пополнили наши запасы еды и воды. Разложили их по рюкзакам, добавили несколько одеял с опустевших, увы, коек; и времени до отбоя как раз хватило, чтобы разобрать и смазать оружие.
Спать тянуло неимоверно, глаза закрывались сами, приходилось буквально держать их пальцами. Я слышал, как Вася на соседней койке изображает храп, как ворочается через проход Эрик, но прислушивался не к ним, а к остальным, кто не участвовал в заговоре.
Нам нужно выскользнуть из казармы так, чтобы никто не проснулся.
Светящаяся минутная стрелка на моих часах сомкнулась с цифрой четыре, и я выскользнул из-под одеяла. Не глядя на то, что делают остальные, уложил его на место и даже смял так, чтобы о тьме казалось — под ним кто-то находится. Шершавая лямка рюкзака легла в руку, а вот берцы будто спрятались от меня, пришлось шарить, чуть ли не хлопать по полу, пока их не нащупал.
Мы заранее расписали все по секундам, и поэтому действовали в полной тишине, каждый вроде бы сам по себе, но по единому плану.
Мимо меня на четвереньках проследовала темная фигура, за ней еще одна, и я пристроился следом. Вот умора будет, если сейчас откроет глаза кто-то из не посвященных в заговор, и увидит, чем мы заняты… «папа, а пусть слоники поползают», если слегка переделать бородатый армейский анекдот.
Скрипнула дверь, и мы один за другим проскользнули в коридор: я, Ингвар, Сыч, Эрик, Вася, Хамид. Когда планировали операцию, решили, что шестерых хватит, и что Джозеф с Фейсалом останутся, чтобы прикрыть нас, если чего.
Нацепить берцы, влезть в рюкзаки — пара минут.
В здании сейчас должен бодрствовать лишь дневальный на первом этаже, но мы к нему не пойдем. Наша цель — вон то окно в торце коридора, оно легко открывается, этот момент я лично проверил днем, а внизу, под ним, нет ничего такого, обо что можно сломать ногу, когда выпрыгиваешь.
— Готовы? — прошептал Ингвар. — Тогда пошли.
Сыч, который лучше всех видит в темноте, идет первым, норвежец вторым, как первейший стрелок, ну и замыкает Вася.
Окно не подвело, распахнулось беззвучно, впустив уличную прохладу, индеец перемахнул через подоконник, снизу донеслось негромкое «шлеп». Пропал из виду Ингвар, Хамид, настала моя очередь, и вот я оказался самым неловким, едва не заехал головой в стекло.
А когда спрыгнул, приземлился неудачно, так что в лодыжке болезненно хрустнуло. Да, таких не берут в десантники, это уж точно.
— Бум, — прокомментировал Вася собственное приземление, и на несколько мгновений мы застыли неподвижно, прижались к земле, приглядываясь и прислушиваясь.
Приборов ночного зрения в части нет, и тепловизоров тоже — с одной стороны это плохо, у нас нет шансов ими разжиться, а другой стороны хорошо, никто не обнаружит нас с их
