более пагубными, хотя в общем и объективно неизбежными, повсеместно выявляясь при соприкосновении европейских народов с жившими долгое время изолированно и сильно отставшими от них в социальном и культурном развитии племенами, — аборигены страдали от неизвестных ранее болезней, вредных привычек (к алкоголю, табаку), оскудения промысловых угодий.
На эти обстоятельства прежде всего и обращала внимание дореволюционная, да и ранняя советская историография, выдавая их чуть ли не за главный результат контактов русского и коренного населения Сибири. Теперь, однако, мы знаем, что для подавляющего большинства сибирских народов определяющей явилась другая сторона последствий их вхождения в состав государства, менее всего заинтересованного в уменьшении числа плательщиков ясака и стремившегося при всей своей эксплуататорской сущности по мере сил препятствовать этому. Включение Сибири в состав крупного централизованного государства означало установление на ее территории законности хотя бы в самом элементарном виде, приводило к прекращению прежней анархии и внутренних усобиц. Уже в XVII в. аборигены для разрешения возникавших в их среде споров и ссор все чаще обращаются к содействию русской администрации, видимо считая воеводский суд более объективным. При активном содействии представителей государственной власти, опасавшейся ясачного недобора, уменьшились, а затем и прекратились кровавые распри между различными родовыми и этническими группами Сибири [153, с. 414, 436; 18, т. 3, ч. 2, с. 248–249; 134, с. 120–122]. Вскоре проявились и положительные последствия мирных контактов сибирских аборигенов с трудовыми (и в целом не менее эксплуатируемыми) слоями русского народа.
Местные жители, познакомив русских с некоторыми гидами съедобных растений и рядом полезных в новых условиях хозяйственных навыков, в свою очередь сильно изменили под воздействием русских быт и характер трудовой деятельности: у аборигенов складывались более совершенные приемы промыслов, земледелия и скотоводства, из нх среды все чаще стали выходить «люди торговые и прожиточные». Следствием этого взаимообогащения культур явилось не только разрушение натуральных форм хозяйства и ускорение социально-экономического развития местных народов, но и установление общих классовых интересов у пришлого и коренного населения. Показательно и то, что, несмотря на продолжение в аборигенной среде миграционных и ассимиляционных процессов, несмотря на опустошительные эпидемии и феодальный гнет, районы расселения сибирских народов не менялись столетиями, а общая численность коренного населения Сибири возрастала и в XVII в., и в последующих столетиях (если к началу XVII в. коренное население Сибири насчитывало 200–220 тыс. человек, то в 1926–1939 гг. численность сибирских народов составила 800 тыс. человек) [42: 104, с. 682–700; 106, с. 275–358; 102, с. 6; 47, гл. 1; 148, с. 69; 58, т. 2, с. 505]. Это было возможно лишь в условиях сохранения и жизнеспособности хозяйства аборигенов и решительного преобладания положительного над негативными явлениями при контактах с русскими переселенцами.
Особенно очевидными выглядят положительные последствия присоединения сибирских земель к России, если рассматривать значение этого события в масштабе всей страны, неотъемлемой частью которой быстро становилась Сибирь.
И здесь, разумеется, не все обстояло просто. Грандиозное расширение границ Русского государства еще более уменьшило плотность населения в стране, и до XVII в. весьма незначительную, дало новые возможности развитию «вширь» господствовавшим феодальным отношениям, замедлив тем самым их эволюцию, потребовало дополнительных расходов на военно-административные и иные непроизводительные нужды… Но на первый план и здесь явно выступают последствия иного рода.
В ходе произошедших за Уралом в конце XVI–XVII вв. событий определилась основная территория нашей страны. За Русским государством закреплялись чрезвычайно богатые природными ресурсами земли, которые дали в XVII в. колоссальный приток средств в его коренные области, позволив лучше оснастить и реорганизовать армию, укрепить оборону. Русское купечество получило большие возможности для увеличения торговых оборотов и расширения сферы приложения капиталов. Произошло общее увеличение продуктивности сельского хозяйства. Усиление торговых связей в целом по стране дало дополнительные стимулы для дальнейшего роста товарного производства и складывания всероссийского рынка, который, в свою очередь, благодаря сибирской пушнине втягивался в рынок мировой. Россия стала обладательницей несметных и в реальной перспективе неисчерпаемых природных богатств.
В основе всего этого лежал будничный, ничем, казалось бы, не приметный созидательный и ратный труд тысяч простых русских людей. Сибирь в этом смысле действительно есть памятник и продукт народного творчества [152, с. 126]. Хотя в ее освоении имеют свои заслуги практически все слои русского общества, именно простой русский человек превращал ее богатства во всеобщее достояние и за невероятно короткий срок сумел заселить и преобразить дикий и пустынный край. Освоение Сибири может служить наилучшей иллюстрацией к марксистскому положению о решающей роли народных масс в истории. И видимо, не случайно этот великий и многотрудный подвиг давно привлекает к себе внимание художников, писателей и ученых.
Уже И. А. Гончарову, побывавшему в 1854 г. в Сибири, преобразующие ее люди представлялись «титанами». Знаменитый русский писатель посвятил им такие строки: «И когда совсем готовый, населенный и просвещенный край, некогда темный, неизвестный, предстанет перед изумленным человечеством, требуя себе имени и прав, пусть тогда допрашивается история о тех, кто воздвиг это здание, и также не допытается, как не допыталась, кто поставил пирамиды в пустыне. Сама же история добавит только, что это те же люди, которые в одном углу мира подали голос к уничтожению торговли черными, а в другом учили алеутов и курильцев жить и молиться — и вот они же создали, выдумали Сибирь, населили и просветили ее… А создать Сибирь не так легко, как создать что-нибудь под благословенным небом…» [38, с. 527].
Известный советский географ и исследователь Сибири В. В. Покшишевский — один из немногих, кто обратил внимание на «ту дорогую цену, которую наш народ заплатил за превращение Сибири в органическую часть Русского государства; цена эта уплачена не напрасно», заметил он [111, с. 202].
Здесь уместно вспомнить и пророческие слова великого русского ученого и патриота М. В. Ломоносова, сказанные в то время, когда по сути едва лишь закончился начальный этап освоения Северной Азии: «Российское могущество прирастать будет Сибирью и Северным океаном…» [80, с. 498].
Современное поколение советских людей видит воплощение слов М. В. Ломоносова в действительность и вносит свой вклад в великое дело освоения Сибири.
Новым покорителям сибирских просторов посвящает эту книгу автор.
Приложение
1608 г. — Отписка тюменского воеводы туринскому
…И в прошлом… в 116-м году августа в 26 день приходили на Пышму реку нагайские люди, Урус мурза с товарищи, были от Тюмени в 20 верстах, погромили тюменских служивых людей татар два юрта… и, погроми
