эмоциях, чем хотела на самом деле устроить скандал:
– Что же Вы, Николай Максимович, свою непревзойденную Ольгу не позовете?
Просто в тот день он заметил, что не прочь придушить меня, но я же такая неженка, не позволила ему вписать удушение в контракт!
Сорвалась, признаю. Просто… я еще не до конца осознавала в тот момент, КАК он может сжимать пальцы вокруг шеи, КАКИМ взглядом при этом смотреть, и ЧТО я буду чувствовать.
Глупая была, неопытная. И неоперившийся грозный птенец в моем лице пытался клюнуть побольнее: вспомнила начальницу конкурирующей фирмы, что была куда прозорливее меня и наверняка позволяла Юдину (моему Юдину!) много больше.
Да… меня съедала ревность. Банальная ревность, когда я только представила, что Николай будет касаться другой. Целовать другую. Сжимать в объятьях. Спать с ней?!
Пусть я и видела, что сессия может и не заканчиваться сексом. И все же.
Другая будет слушаться, ловить каждый его приказ, каждое движение, отзываться на чуткие пальцы…
Психанула в общем, и слова вылетели раньше, чем я поняла, что могу о них пожалеть.
Николай Максимович дернул бровью на мою тираду.
– Ты хочешь, чтобы я разорвал контракт с Орловой?
– А если так? – Смотрела на него с вызовом. Как обычно, когда мы не находились в спальне, игровой, или я не слышала ключевое: «На колени». С этой фразы начиналась игра. Где бы он ни приказал: будь то его кабинет в офисе, дом или тематический клуб, куда приглашал, чтобы полнее погрузить в культуру БДСМ.
Юдин медлил с ответом.
– Почему, Диана?
Я даже опешила.
Что значит «почему»? Понятно же…
Но он всегда заставляет меня озвучивать. Хочет слышать правду из моих уст.
Ладно!
– Потому что я не хочу делить Вас, Мастер. – Пусть и назвала его своим Верхом, но взгляд не опустила. Продолжила вызывающе смотреть на мужчину.
Юдин огладил пальцы, которые были сцеплены в замок. Вздохнул.
– Собственничество – это нехорошо. – Стоило мне нахмуриться, он продолжил. – Но и не плохо. Я услышал тебя, Диана.
– И это… ответ?..
– Ты меня попросила. Я принял. Мне нужно время, чтобы подумать и разрешить эту ситуацию.
Я замерла. Даже задержала дыхание.
Вот так просто?.. Он… согласился? Расстаться со своим сабом, которая, кажется, довольно давно уже ходила при нем?
Стоило мне только попросить?..
Не могла поверить в это до конца, пока Юдин не позвал меня к себе в кабинет. Стоило зайти, увидела большую коробку на столе. Пустую.
– Бери и за мной.
Не понимая, зачем мне коробка, все же взяла ее… чтобы пройти в тайную комнату.
Николай указал на стеллаж с плетками, стеками и прочими игрушками для темного удовольствия.
– Сложи все отсюда в коробку.
– Зачем?
– Теперь это не понадобится.
Я все еще не понимала. Скорее по инерции взяла в руки плеть, перекладывая в коробку, которую поставила на пол. Распрямилась, повернула голову к кожаному дивану, где наблюдала за первой в своей жизни сессией. Пусть и в качестве зрителя.
Он тогда брал предметы с этих полок.
Они… именные? Принадлежат ЕЙ?
Следующие девайсы отправились в коробку со злостью: хотелось все ломать!
Почему он заставляет меня прикасаться к игрушкам, которыми хлестал свою Оленьку?!
– Свечи тоже. – Указание от Юдина, и в коробку летят восковые цилиндры.
Полки пусты. Коробка заполнена.
– Теперь избавься от этого.
– Что?
– Я хочу, чтобы ты собственными руками поставила точку в том, что касается моего прошлого… увлечения.
Я несколько раз моргнула. Не ослышалась?..
– С Орловой покончено, – подтвердил мои умозаключения Юдин. – Теперь ты единственная Нижняя, которая есть у меня.
– Монополист? – Улыбка озарила мое лицо. И даже коробка, в которую я выбросила БДСМ игрушки теперь не приносила горечи, а наоборот!
Николай Максимович позволил мне самой проследить за тем, как он порвал отношения с этой Оленькой!
Да я разделаюсь с этой коробочкой с превеликим удовольствием!
Точку нужно поставить? Будет вам точка, господин Верхний!
Юдин дернул уголком рта.
– Ты невозможна, Боталова. – Он покачал головой.
В тот день, понимая, что рядом с таким крутым мужиком осталась лишь я, только я, меня изнутри переполняла… гордость! И чувство собственной значимости!
Возможно, Николай на это и рассчитывал и умело подвел к очередной сессии, на которой я попросила его хорошенько меня отшлепать… но вот с того момента мои желания экспериментировать с ним сдвинулись с места.
Я без страха соглашалась на многое.
И сейчас, год спустя, вновь оказавшись в кабинете, откуда все началось, слышала, как стало глухо биться мое сердце, заметив, как Николай Максимович встает из-за стола и решительно направляется к игровой.
Уже только нашей.
Полочки заполнили новые атрибуты. Мои. Предназначенные только для меня.
Я возбуждаюсь по мере того, как прохожу в полутьму, закрываю за собой дверь и с нетерпением переминаюсь с ноги на ногу, ожидая приказа снять туфли, платье и принять позу покорности.
Но Николай удивляет.
– Подойди.
Он стоит у стеллажа ко мне спиной, поэтому не вижу, что мой Доминант выбрал на этот раз.
Месяц! Я ждала этого дня целый месяц!
Он не разрешал мне прикасаться к БДСМ, хотя я просила, скулила, стонала… в его руках.
Секс был. Настоящий, жаркий, развратный, посылающий по моему телу главные сигналы: «Хочу только его!»
Но это был классический секс. Без связывания. Порки. Воска. Льда. Приказов.
Как… в обычной паре!
Юдин мучил меня тем, что поставил условие: следующую сессию проведем, если смогу заполучить его подпись на бумагах. Документах, которые я должна буду подготовить сама, а для этого проделать колоссальную работу, погрязнув в серьезных бизнес-процессах.
Но я справилась! Он подписал. Только что.
И теперь мое тело жаждало вспомнить, каково это, когда Дом управляет им.
Никогда бы не подумала, что мне будет хотеться именно этого.
Не ванильной любви, которая теперь казалась мне скучной: без искры, изюминки, настоящего вкуса. А вот этого: темной желанной страсти, способной вырывать из груди стоны на грани боли и удовольствия.
Подошла к Николаю, останавливаясь в шаге от его спины.
Он повернулся. В руках ошейник.
Я облизнулась.
Да-а… начинается!
– Ты была хорошей девочкой. – Ухмыляется Юдин и застегивает на мне кожаную полоску.
Приподнимает подбородок и, прежде чем отдать знакомую команду: «На колени», сам раздевает меня и жестко целует в губы, выдыхая: «Моя девочка».
Его.
Абсолютно! Полностью!
Вижу в глазах знакомый вопрос, возникающий каждый раз, когда мы переходим к пикантному: «Ты подчинишься?» Вопрос, который он ни разу не задал вслух. Только один раз произнес, утверждающе. Вопрос, на который я, склоняя голову, с удовольствием отвечаю: «Да».
