— Это изумительно.
Адвокат отклонился назад в своем вертящемся кресле и возразил:
— Нет, это называется целесообразностью.
— Как насчет вашего гонорара?
— Рад вас обрадовать, вам об этом не надо беспокоиться.
— Почему?
— Давайте скажем так: я рад, что имею возможность оказать услугу Кирстен.
Мы оба отметили, что он назвал ее по имени. Я помолчал, потом сказал:
— Спасибо.
— Мистер Тейлор?
— Да?
— Не очень полагайтесь на целесообразность в будущем. Это величина переменная.
Я уже дошел до двери, когда адвокат добавил:
— Вы же не захотите обидеть людей, которые вам помогли.
— Черт, вот это уже напоминает угрозу.
Он вскинул брови:
— Я же юрист. Я никому не угрожаю.
— Вы, верно, шутите. Вы лишь этим и занимаетесь. Только эта ваша деятельность сертифицирована.
Я резко сократил прием таблеток. Вместо двух в качестве завтрака я терпел до полудня и выпивал одну. Считал это выдержкой. После этого адвоката мне уже ни на кого не хотелось смотреть. Я пошел назад, в гостиницу, удивляясь, почему меня не порадовали новости, которые он мне выложил. Похоже, в тюрьму я не попаду, но я понимал, что все еще на крючке. Кто-нибудь обязательно потребует возврата долга.
В вестибюле я встретил миссис Бейли, которая сказала:
— К вам пришел молодой человек.
— Вот как.
— Он ждет в холле.
— Понял.
— Мистер Тейлор, этот молодой человек очень рассержен.
— Разве они все не рассержены?
Это был Терри Бойл. В дорогом костюме, типа того, что был на адвокате, во всяком случае, в том же ценовом диапазоне, который остается вне пределов достижимости для меня. От Бойла, как говорится, пар шел. Я сказал:
— Привет, Терри.
Он прямо трясся от злости. Взвизгнул:
— Ты трахаешь Кирстен.
— Bay… говори потише.
— Не буду.
Я поднял руку. Терри отступил назад, и я предложил:
— Ладно, давай сядем, а ты попытайся остыть.
Мы сели.
Я вытащил сигареты и закурил. Он отмахнулся от дыма и заявил:
— Я тебя нанял, и что ты делаешь? Ты, черт побери, лезешь в постель к этой суке.
— Кто тебе сказал?
— Она.
— И ты ей поверил?
Бойл как будто ждал такого вопроса. Спросил:
— У тебя есть татуировка в виде ангела на груди?
— Я…
— Есть, точно есть… Дай-ка я взгляну.
Он дернул мою рубашку, пуговицы полетели в разные стороны. Я схватил его за запястье и проговорил:
— За последнюю неделю я избил троих. И знаешь, мне понравилось. Вот какой вопрос ты должен задать сам себе: ты хочешь, чтобы тебе сломали запястье?
Я пригнул руку Терри к полу, и тот пошел на попятный:
— Ладно… Господи, зачем же так сразу…
— Ты будешь себя нормально вести? Мне надоело тебя предупреждать.
Он отодвинулся от меня, потер руку и простонал:
— Больно.
Я попытался привести в божеский вид порванную рубашку. Сказал:
— Мне нравилась эта рубашка. Ты и представления не имеешь, как быстро кончается мой запас одежды в шкафу.
Губы Терри искривились, вернее, вверх задрался правый угол, и он заметил:
— Глядя на тебя, ни за что не подумаешь, что ты одеваешься у портных. Скорее ты находишь все, что тебе нужно, в благотворительных лавках.
Теренс Бойл был одним из тех, из кого никогда не устанешь вытрясать душу.
— Терри, я проверил Кирстен. Как бы ты ее ни ненавидел, нет никаких доказательств, что она убила твоего отца.
— И разумеется, ты проверил ее по полной программе, особенно в постели. Там никаких улик не нашлось, или вы были слишком заняты?
— Сдавайся, Терри. Пустая трата времени.
Он вскочил на ноги:
— Я с ней встречаюсь на следующей неделе. Так или иначе, но я эту шлюху прищучу.
— Да будет тебе, Терри.
— Отвали, Джек Тейлор. Ты омерзительное человеческое существо.
И Терри ушел.
Подошла миссис Бейли:
— Вам что-нибудь принести?
— Нет… спасибо, — отказался я.
— Так вам удалось помочь этому молодому человеку?
— Не думаю.
— Не обижайтесь, мистер Тейлор, но над вами постоянно сгущаются грозовые тучи.
— Вот это верно.
МОНАСТЫРЬ СВЯТОЙ МАГДАЛИНЫ
В тот день, когда Люцифер покидала прачечную, она встала рано, уложила маленький чемодан и полюбовалась драгоценностями, который ей удалось собрать. Два маленьких кольца «клада», жемчужные четки и маленький золотой крестик на серебряной цепочке. Это все принадлежало «мученицам», девушкам, в смерти которых монахиня была повинна. Перебирая пальцами цепочку, она подумала, не стоит ли снести ее в скупку на Ки-стрит. Но Люцифер получала такое острое наслаждение от воспоминаний о том, какую огромную власть она имела над этими девушками, что решила оставить крестик с цепочкой на память.
Теперь уже никогда у нее не будет такой жизни, она знала, что дальше все пойдет под откос. У ее сестры было два сына, которых Люцифер обожала. Она благодарила темные силы, которым служила, за то, что сестра не родила девочек. После службы в монастыре Святой Магдалины ее ненависть к женщинам стала еще острее. Они были такими слабыми, постоянно ныли, что-то затевали. С ее губ сорвался смешок:
— Уж я-то точно обучила этих глупых телок хорошим манерам. Они не скоро меня забудут.
Я поднялся наверх и снял разорванную рубашку. Посмотрел, нельзя ли ее починить, но она была загублена окончательно. Бросил рубашку в мусорный ящик. Зазвонил телефон. Я взял трубку и произнес:
— Да?
— Джек… это Брид… Брид Ник ен Иомаре.
— Ридж
Почувствовал, что женщина рассердилась. После паузы она сказала:
— Я добыла нужную вам информацию.
— По Кирстен?
— Да.
— Хорошая девочка.
— Давайте без снисходительного тона.
— Умница, славная девушка.
— Я буду в пабе «У Максвиггана» в восемь.
Клик.
