меня какую-то иллюзию, поэтому я такой послушный.
– Нет. Я не гипнотик.
– Мы никогда не пересекались, если не считать твоей кровавой атаки на маскарад. Я был определенно слишком занят, пытаясь перебить всех членов твоей гильдии, чтобы успеть признаться, что со словами мне сложно.
– О, насколько же неверно все, что ты только что сказал, – я сцепила руки за спиной, проверяя, как далеко он позволит мне зайти, и шагнула к столу. – Прав ты в одном: я не на Маск ав Аска узнала о твоей нелюбви к чтению. Я это случайно обнаружила посреди ночи за много дней до того, и это открытие привело ко столь многим другим приятным вещам.
Кейз сжал кулаки, выглядя весьма настроенным вырезать мне язык, как и обещал.
– Мы. Не. Встречались до той ночи.
– Ты, кажется, зол. А я думала, мы притворяемся, что я тебе не враг.
– Это ты притворяешься, а я прикидываю, как бы мне лучше от тебя избавиться. Через суд Ивара? Или собственноручно?
– Мне и правда нравятся твои руки.
Пекло, это было почти как в первые дни после нашего воссоединения. Он – угрюмый, острый на язык Повелитель теней. Я – девочка из прошлого, когтями продирающаяся к мягкой стороне его сердца. Когда все это закончится, уверена, мы оглянемся на эту ночь и посмеемся. Он скажет, что был дураком. Поцелует меня. Сделает все те вещи, которые я представляла себе ночь за ночью.
Мы стояли в шаге друг от друга, на лицах камнем застыла горечь. Глядя на то, как он пронзал меня взглядом, как его глаза на полмгновения опустились к моим губам, я не могла понять, хочет ли Кейз придушить меня или поцеловать.
Я покачала головой и, позволив плечам поникнуть, указала на стол.
– Прежде чем ты сдашь меня Лорду Магнату или прибьешь, дай мне хотя бы помочь тебе с этим.
– Не нужна мне твоя чертова помощь. Я сам могу их прочесть.
– А, – я покачалась на пятках, просмотрев первые несколько символов. – Рада слышать, потому что история увлекательная. Ну и как она тебе?
В моем представлении у него было три потенциальных варианта действий: вышвырнуть меня из комнаты, признать, что происходит что-то странное, или же он мог просто раскроить мне грудь клинком.
Мне стоило догадаться, что даже без воспоминаний он все равно оставался Повелителем теней. Он заключил сделку.
– Ты меня раскусила, – сказал он тоном, от которого вниз по позвоночнику заструилась дрожь. Я застыла, полная любопытства и немного напуганная. Уголок его губ потянулся вверх, вырисовывая кривую усмешку. – За все то время, что эти записи у меня, я разобрал лишь несколько знакомых слов. Ты, воровка, вкратце расскажешь мне, о чем речь, чтобы я понял, зачем мне их прислали. Затем, завтра, я попрошу о том же другого человека, чтобы проверить, сходятся ли рассказы.
– А если сойдутся?
Кейз склонил голову набок, его взгляд омрачила ядовитая вспышка ненависти.
– Я помилую тебя еще на одну ночь и позволю рассказать мне то, что, по-твоему, я должен знать.
О боги. Если он выполнит свою часть сделки, это может на шаг приблизить его к тому, чтобы усомниться в этой реальности. На шаг приблизить его ко мне.
– А если нет?
– Встретимся завтра ночью там, где река разделяется, и выяснишь.
Я проглотила тугой узел, заткнувший мне горло. Я встречусь с ним, это уж точно, но где-то на дереве рядом с Товой примостится Гуннар, стрелы будут наложены и готовы страхом вонзиться в сердце человека, который питался им.
– Согласна, – сказала я и пролистала листы пергамента. Нужно будет мудро выбирать слова.
Стоит отдать должное моему отчиму, это была великолепная идея. Кейз уже понял, что в его существовании есть несостыковки. Он знал, что людям известно то, чего он не мог припомнить. Возможно, это поможет ему предположить, что в деле замешан месмер памяти.
Возможно, он наконец-то обратится к нам, а не к Ивару.
Но что, если я выдам слишком много, – страх еще сильнее скрутить его путами месмера горечью осел на языке.
– Это… – мой голос надломился. – Это сага о двух королевских линиях альверов, которые прежде правили здесь, на Востоке. Два принца, один с дочерьми, второй с сыновьями, боролись за престол.
Кейз прищурился, но ничего не сказал, так что я продолжила:
– Как гласит история, обе семьи были благословлены уникальными Талантами. Может, ты читал о легендарных мастерах памяти, – мой голос смягчился. – Альверах-аномальщиках, имевших способность по-настоящему менять разум.
Когда Кейз продолжил молчать, я позволила удушающей тишине проглотить меня целиком. Я выдала слишком много? Недостаточно?
Я вздрогнула, ощутив прилив горячей крови к груди, когда он приблизился настолько, что я могла бы прикоснуться к его лицу. Я бы так и сделала, если бы он не был готов переломать мне все пальцы.
– Легенда? – Кейз пролистал пергаменты, явно сбитый с толку.
– Деталей там больше, но ты же просил пересказ, – я вынула один из последних листов. – Это все о разных Талантах внутри месмера памяти. Об альверах, способных выкрасть прошлое прямо у тебя из головы и поделиться этими мыслями с другими.
– Как?
– Через дыхание. Как живое, так и последний вздох мертвеца. Подойдешь поближе… – я осторожно шагнула вперед, так что ему пришлось опустить подбородок, чтобы смотреть мне в глаза. – Приблизишь губы, как для поцелуя, а затем глубоко вдохнешь. Воспоминания ускользнут.
Голос Кейза стал грубым и шершавым.
– А какие еще Таланты были у этих мастеров памяти?
Вот мой шанс заставить его усомниться. Я молила богов, чтобы у него возникла хотя бы капля недоверия к Черному Дворцу.
– Второй талант принадлежал альверам, способным… менять воспоминания.
Я посмотрела на него знающим взглядом. Я ожидала разных реакций – но никак не смеха.
Кейз разразился каким-то издевательским хихиканьем. Таким, что наполнено снисходительностью.
Я сложила руки на груди.
– Что смешного?
С моего языка сорвался писк, когда его сильная рука сдавила мое горло. Достаточно крепко, чтобы, стисни он чуть сильнее, мне стало трудно дышать. Он прижал меня к стене, удерживая собственным телом.
– Ты лжешь. И лжешь посредственно, – его глаза были черными омутами, когда он прижал свой лоб к моему. – Насколько я, по-твоему, глуп? Я слышу ее в твоем голосе – надежду, что я решу, будто все твои манипуляции – это какой-то трюк месмера. Как будто я вообще поверю, что месмер может менять настоящие, реальные мысли. Я не знаю, может, ты какая-то ведьма, которую преисподняя подослала мучить меня, но ты играешь в опасную игру, воровка.
– Не играю я в игры, – прошептала
