спрашивает! Ты сожгла амбар с общинным зерном! Не отпирайся, тебя заметили, когда ты убегала с места преступления в сторону ворот из посёлка!
– Что за бред вы несёте, Тимок-ур?! Да меня вообще не было в посёлке Хунай! Последние два дня я провела на охоте!
Старейшина хотел было резко ответить, но его остудил шаман, положив руку на плечо старому воину. Айдас-хуф прошёл вперёд, взял в руки свой большой каменный амулет и затем задумчиво почесал пятернёй свои густые волосы.
– Погодите. Что-то не сходится. Валери-урла не врёт, она действительно ничего не знает о пожаре, спалившем все наши запасы еды.
– Но как же показания свидетелей? Да и зачем она так поспешно сбежала вчера из посёлка Хунай сразу после начала пожара? Да и, если подумать, где она могла переждать ночь, как не в безопасном посёлке наших соседей! И откуда она взяла столько денег? – встрял в разговор один из воинов, это был Конд-хог, самый старший из семи родных братьев Мажека.
Шаман снова задумчиво почесал свою шевелюру и, усевшись на стул перед стоящей перед ним девушкой, снова взял в ладонь свой большой жреческий амулет духов Леса и потребовал:
– Рассказывай! Нас интересует всё, что ты делала вчера и сегодня со всеми подробностями.
И Валери стала рассказывать. О своей охоте. О бегстве от костяного червя. О встрече с теневой пантерой и битве двух лесных хищников. Подробно рассказала, как одну за другой прикончила двух опасных лесных твари и почему решилась продать шкуру теневой пантеры бродячим торговцам. Указала на то, что честно разделила монеты пополам и не собиралась укрывать этот трофей. Рассказала, как тщательно готовилась к ночёвке в лесу и об утренней встрече с летающим сильфом. Рассказала, как вместе с огромным богомолом искала и уничтожала кладки костяного червя. Умолчала Валери лишь о Сестрёнке, так как вдруг в последний момент испугалась, что котёнка у неё могут отнять или запретят находиться в посёлке хищному зверю. Когда она закончила, старый охотник лишь ехидно рассмеялся, показывая, что он ни капельки не верит в рассказ девчонки:
– Ну насмешила! Думаешь, мы поверим в подобную чушь? Да я охотился всю свою жизнь, знаю все окрестные места как свои пять пальцев, но я ни разу не встречался ни с мифической теневой пантерой, ни с придуманным тобой костяным червём! А уж в рассказ про поездку верхом на богомоле может поверить только наивный ребёнок!
Валери ожидала примерно такой реакции на свой рассказ. Поэтому спорить не стала, а просто подошла к своему плетёному коробу и выложила на стол трофеи – зуб теневой пантеры, а также голову и кусок шкуры костяного червя. Потом же, с усмешкой взглянув на сбитого с толку старейшину, охотница весьма дерзко заявила:
– Я не знаю, на кого вы там охотились всю жизнь, уважаемый Тимок-ур, да и охотились ли вообще, если вы даже не знаете зверей, обитающих прямо тут рядом с нашим посёлком! Вот зуб пантеры с очень необычной насечкой с внутренней стороны. Вот голова костяного червя. Вот его шкура с множеством лапок, по её размеру нетрудно понять, насколько крупной была многоножка. С гигантского богомола трофеев у меня нет, так как я его не убила. Но вы можете спуститься вниз к болоту прямо под нашим подвесным мостом и своими глазами увидеть разрытые гигантским чудовищем кучи и огромную нору.
Несмотря на откровенно дерзкий тон девушки, старейшина опустил голову и промолчал. Зато вместо него выразил свои сомнения Конд-хог:
– Валери-урла, я всё же выскажу свои мысли по поводу твоего рассказа. Красивая сказка, много встреченных чудовищ, про которых никто никогда не слышал. Но что мы видим в качестве доказательств твоих слов? Принесённую голову какого-то неизвестного насекомого и непонятный кусок шкуры. А что если ты просто-напросто нашла их в лесу? Или тебе их дали наши враги из посёлка Хавар, чтобы обеспечить тебе алиби. Зуб вообще ничего не говорит, он мог принадлежать кому угодно. А уж в возможность того, что зверь может исчезнуть на ровном месте, я никогда не поверю, пока не увижу своими собственными глазами!
Валери усмехнулась и повернулась к пустой на вид постели.
– Сестрёнка, мне нужно, чтобы ты показалась людям! И покажи им свои зубки, чтобы они убедились, – девушка произнесла эти слова вслух, одновременно дублируя мысленно.
Все присутствующие в комнате дружно ахнули, когда на старой драной шкуре появилось белоснежное пушистое создание. Сестрёнка широко зевнула, показав свои острые клыки. Валери подошла к зверьку и безбоязненно положила в пасть свои пальцы, указав на зазубрины на клыках маленького котёнка.
– Ну что, кто-нибудь из вас всё ещё считает, что невидимых зверей не бывает? Или есть ещё сомнения, какому созданию принадлежит лежащий на столе клык? – поинтересовалась Валери, поглаживая котёнка за ушками. – Голова же костяного червя свежая, как и шкура. Так что их явно не могли хранить где-нибудь, чтобы потом дать мне в качестве фальшивого доказательства. Да и проверить мои слова совсем нетрудно. Айдас-хуф может пообщаться с маленькой пантерой и узнать, что именно в гнезде пантеры я и провела ночь!
Шаман как-то странно посмотрел на неё, словно не понимая, шутит девочка или нет. Проверять он ничего не стал и близко к Сестрёнке не подходил. Мужчины в комнате стали неуверенно переглядываться между собой. Наконец, Конд-хог признал, что Валери полностью ответила на все выдвинутые им обвинения. Старейшина Тимок-ур устало присел на кровати рядом с белым котёнком и, не глядя ни на кого конкретно, принялся рассказывать:
– Вчера сразу после того, как ты вышла из посёлка, случился пожар в общинном зернохранилище. Зерно сушилось на полу закрытого от дождя охраняемого амбара, но злоумышленник подошёл к зданию с задней стороны и бросил через вентиляционное окошко в подвал горшок с горящим маслом. В подвале лежали собранные для продажи шкуры, хранились старые мешки с паклей, сухие дрова для отопления Дома Совещаний… В общем, пожар разгорелся мгновенно, огонь был страшный. Густой дым заметили почти сразу и забили тревогу, но долго не могли открыть забитую деревянными клиньями входную дверь. И к тому моменту, когда открыли запертую дверь в амбар, пламя уже пробивалось через доски пола и пожирало зерно… Спасти сумели очень малую часть запасов, да и то это зерно наверняка стало непригодным для посева. В этот день амбар охранял Кай-хог. Он-то
