— Похоже, у меня сегодня будут гости, — сообщила Коташова, вернувшись в кухню. А глаза её буквально светились от… счастья! Вот в таком приподнятом настроении подругу Маслова видела только в том случае, когда у той намечалась (либо уже состоялась) встреча именно с виновником настоящего звонка. Только происходило это все реже.
— Ритка, не чуди! — Ксюха строго посмотрела на хозяйку квартиры. Нет, она определенно чего-то не понимала. — На меня орешь, а сама? — по поводу Алантьева спорили периодически. Ну не нравился тот Масловой, чего и не пыталась скрывать. И высказывалась на данный счет достаточно категорично, призывая Ритку проявить, наконец, благоразумие.
— У нас изначально никаких договоренностей не было, — миллионный раз за последние несколько лет напомнила Рита. — Он сразу, между прочим, сказал, что семью не оставит. Никогда. И меня это вполне устраивало.
— Хорошо, ладно, восемь лет назад, если не ошибаюсь, это было, — точно, когда там и при каких обстоятельствах закрутилось у Коташовой и Алантьева, не знал никто. Но Маслова умела просчитывать. И в целом сейчас не ошиблась во времени.
— Почти десять, — поправила Рита, наполняя бокалы красным вином. Хотя обычно, когда решали вот так посидеть, на розливе была Маслова. А вот сейчас собственное правило нарушила.
— Почти десять, — повторила за подругой Ксения, с долей задумчивости продолжая, — А сейчас поправь меня, если ошибаюсь. Он у тебя с какой периодичностью появляется?
Достаточно больной вопрос для Риты. Она даже себе не могла объяснить данных отношений, иронично называя их виртуально-любовными. Только ирония всё чаще получалась какой-то, совсем не ироничной.
— Ксюх…
Коташова сделала попытку остановить гостью от дальнейшего обсуждения затронутой темы. Не готова была и сегодня затрагивать свои отношения с человеком, в сути которых разобраться и сама-то не могла.
— Ладно, по-другому спрошу, — уступила Маслова. — Когда он у тебя последний раз был? Не по телефону там звонок, не лайк где-то в ОК или Инсте, а в живую, вот тут, в этой самой квартире?
К чему клонит подруга, Ритка прекрасно понимала. Только именно вот с этим человеком порвать раз и на всегда не могла. Было в нём что-то необъяснимо притягивающее, что не встречалось ей ранее в других кавалерах.
— Полгода назад, — прозвучал спокойный ответ Риты. Она вообще не могла понять, почему так всех из её окружения беспокоит именно её личная жизнь. В конечном счете — это её личная жизнь. Вообще — её жизнь!
— Отличный любовник! — театрально всплеснув руками, констатировала Ксюха. Ну вот не понимала она подругу от слова — совсем!
— Для меня — замечательный, — упрямо повторила Коташова, не дожидаясь тоста, под удивленно-недоумевающим взглядом гостьи делая внушительный глоток из своего бокала. — И, главное, верящий в то, что я его всё это время верно жду.
— И, что хочет сейчас? — впрочем, вряд ли вопрос вообще следовало задавать. Опять же — учитывая приподнятое настроение после полученного звонка, Коташовой.
— Увидеться.
— Рит, ты вообще нормальная? — с тенью сомнения посмотрев на хозяйку квартиры, полюбопытствовала Маслова.
Нет, по сути, ей было без разницы, как и чем там живет Ритка. Но вот личная жизнь последней вызывала большие вопросы. И, по мнению Ксюхи, требовала если и не серьезного вмешательства, так определенно — корректировки. Причем — с участием подруг.
— Да вроде без психических отклонений, если до сих пор не в дурке, — поведя плечами, заметила Рита. Не очень она любила говорить о собственных отношениях с мужчинами. И тому было не мало причин. И, одна из главных, те, действительно, складывались как-то неправильно. Но вот где и что делала не так, для начала самой бы понять.
— Прости, сомневаюсь, — вынесла свой вердикт Маслова.
Впрочем — как обычно. По мнению последней, Коташовой давно пора было обзавестись если и не мужем, против появления в своей жизни которого та выступала категорически отрицательно, так постоянным любовником. Пусть не миллионером, в их городке такого точно не сыскать, так хотя бы регулярно приходящим.
— Ксюха, ты сама своего бросить не хочешь? — Ритка сделала попытку уйти от очередного обсуждения собственной личной жизни. И сейчас использовала верный и, обычно дающий свои результаты, ход. Маслова сейчас должна была бы сменить тему.
— Так, давай не будем съезжать. Мой — при мне. Между прочим, в отличие от твоего, официально в разводе. И надежда на будущее с ним у меня всё же есть, — заявила она совершенно неожиданно, определенно задавшись целью сегодня «прочистить» мозги старшей подруге по вопросу личных взаимоотношений. — И видимся мы с ним по несколько раз на неделе. А твой помелькает месяц-другой, и черт те знает на сколько времени сваливает. Считаешь это нормальным? Никогда не думала, что он к тебе как на прием к психотерапевту ходит, когда в семье катаклизмы начинаются?
Никогда не думала. Или — не хотела думать. Вообще не получалось думать, стоило ему написать или, как сегодня — позвонить. Просто бросала все дела, уходила из гостей, отменяла заранее составленные планы. Ей был нужен именно этот человек. Чтобы чувствовать себя женщиной — желанной, любимой.
— Ксюх, не могу я без него, — а вот такого услышать от подруги Ксения точно не ожидала. Коташова всем им казалась какой-то «стальной леди» с «каменным сердцем». — Хорошо, тебе станет легче, если я признаю, что понимаю, что это ненормально, — продолжала та, прислонившись к спинке стула и сосредоточив взгляд на остатке вина в бокале. — С одной стороны, когда он исчезает, у меня нет ломки, нет истерик. С другой же — стоит ему нарисоваться на пороге, меня как клинит. Есть в нем какой-то непонятный магнетизм.
— И сидишь монашкой с ним, — уверенно добавила Маслова.
По её мнению, причем — единственно верному, Коташовой давно пора было свою жизнь изменить коренным образом. Тем более, что и варианты, в целом — были. Только запросы какие-то завышенные. То — пьющий, то — не любимый. Можно подумать, весь мир живет исключительно с любимыми! Тем более, когда тебе далеко за тридцать!
— Ну, до монашки мне, не смотря на внешность, далеко, — с усмешкой обронила Коташова. Не смотря на видимую открытость, были в её жизни тайные, известные только ей одной моменты. Не хвалила себя за них, нет, но и никогда не корила. Как говорится —
