в Каире, уверенные в том, что завоеванные земли безраздельно принадлежат им. Но Нельсон со своими английскими кораблями уже мчался вдогонку за неприятелем, который ускользнул от него под прикрытием тумана. Адмирал Брюэс стал на якорь на рейде Абукира. Туда вскоре прибыли и английские корабли. Более легкие, чем корабли республики, они тотчас же окружили французов, обойдя их со стороны суши.
Первого августа ловкий маневр, который Брюэс считал невозможным, был выполнен, и французские корабли оказались между двух огней. Самого адмирала ядро настигло на палубе флагманского корабля, но он не хотел уходить, несмотря на рану; через несколько минут корабль взорвался. Адмирал дю Шайа, потерявший сознание после тяжелого ранения, пришел в себя и крикнул:
– Почему вы прекратили стрельбу?
– Адмирал, осталось всего три пушки.
– Продолжайте стрелять до последнего заряда! – приказал он и снова потерял сознание.
Капитан дю Пти-Туар продолжал командовать, стоя на обрубках ног в бочонке с опилками, чтобы остановить кровь, когда ядро раздробило ему руку, в которой он держал рупор. «Никогда не сдавайтесь», – произнес он и умер. Нельсон выиграл сражение и отрезал от моря французскую армию в Египте, но моряки достойно сыграли свою роль в этой героической драме. Сам Бонапарт сказал Клеберу: «Теперь нам предстоит здесь умереть или выйти отсюда великими, как древние воины». Французы осадили крепость Сен-Жан-д’Акр.
Здесь Бонапарт наткнулся на англичан, впоследствии непреклонных защитников свободы Европы от его захватнических амбиций, а в те времена боровшихся, как и остальная ее часть, против Французской революции. Они оказали помощь туркам и руководили ими, а те проявляли героизм, прячась за высокими стенами. Внезапные действия у стен крепости дали французам преимущество, но всякий раз как они шли на штурм, их отбрасывали назад. Генерал принял мучительное решение снять осаду Сен-Жан-д’Акра. Он рассчитывал, что взятие этого города откроет ему дорогу на Константинополь, и с этого начнется завоевание Востока, с которым и были связаны его мечты о славе. Достигнув вершины могущества, он с горечью повторял имя английского военачальника Сидни-Смита, защитника Сен-Жан-д’Акра, твердя: «Из-за этого человека я упустил свою удачу».
Французская армия оказалась в изоляции, была отрезана от мира, оставалась без новостей и без подкрепления; до нее только доходили слухи, что в Европе возобновились военные действия. И офицерам, и солдатам, – всем начала надоедать эта ссылка, пусть даже окруженная ореолом славы. Бонапарт только что нанес поражение турецкой армии, которую доставили в Абукир английские корабли; вернувшись в Каир, он принялся читать газеты, которые с вежливым злорадством приказывал посылать ему сэр Сидни-Смит. Управление военными, да и политическими делами в Европе велось из рук вон плохо: Бонапарт снова увидел, как открылись врата славы, которые, как он считал, навсегда захлопнулись перед ним после договора в Кампо-Формио. Ночью он принял решение и, оставив во главе Египетской армии Клебера «страдать и умереть» от кинжала убийцы-фанатика, он отправился в морское путешествие вместе с генералами Ланном, Бертье, Мюратом, Андреосси и двумя знаменитыми учеными, Бертолле и Монжем. Им удалось избежать встречи с английскими крейсерами, и 9 октября 1799 года они высадились в Сен-Рафаэле, в полумиле от Фрежюса. Повсюду, где появлялся Бонапарт, население встречало его криками: «Он вернулся, чтобы спасти Францию!». Он действительно собирался ее спасти, но только для того, чтобы потом потерять из-за безмерного честолюбия, жадно припавшего к хмельному источнику успеха и абсолютной власти.
После Кампо-Формио были переговоры в Раштадте, однако дипломаты отклоняли одно за другим все мирные предложения. Ведь у них за спиной слышался гул и грохот: армии пришли в движение. Вся Италия склонила голову перед Францией, войска которой заняли швейцарский кантон Гризон (Граубюнден); русские вступили в кампанию, а австрийцы почувствовали, что настал момент снова присоединиться к коалиции европейских государств. Уже год она неустанно работала, приводя в порядок свои войска.
Это были не только страны, покорные монархическому режиму, который Великая Французская революция потрясла до основания. Французский армейский корпус поддержал восстание на территориях, принадлежавших Берну и Фрибуру, затем, когда оказалось, что обнародованная генералом Брюном демократическая конституция оспаривает древнюю независимость кантонов, начались жестокие, продолжительные бои, после чего было провозглашено единство Гельветической республики. Французские генералы признавали неукротимую храбрость, которую проявили маленькие отряды вооруженных крестьян, чьи патриотические чувства оторвали их от мирного труда.
«Достойно восхищения, – говорил генерал Шауэнбург, – что войска, которые уже два века не бывали в сражении, смогли выдержать пять боев, следовавших один за другим, при этом стоило их выбить с одной позиции, как они немедленно закреплялись на другой и защищали ее». Женева была присоединена к Франции, та же судьба постигла и свободный город Мюлуз. Вся Европа постепенно усваивала урок, который ей уже давно немилосердно вдалбливали в голову разные учителя: что время свободы и независимости для маленьких государств миновало.
Журдан и Бернадот переправились через Рейн, а эрцгерцог Карл двинулся им навстречу. Массена занимал город Кур, а рядом стоял отдельный корпус австрийской армии под командованием генерала Бельгарда, и тут, наконец, Директория объявила войну империи. Через нес колько дней Журдан вступил в сражение с эрцгерцогом Карлом между городками Липтинген и Штоках. Сил у французов оказалось недостаточно, и, несмотря на яростное сопротивление, они были вынуждены отступить. Массена не смог прийти им на помощь, и Журдану пришлось отойти в глубь Швейцарии после не удачной попытки взять с боя позицию Фельдкирха над местом впадения Рейна в Боденское озеро. Генерал Лекурб успешно воевал в Вальтелине, но, оставшись без помощи, также был вынужден начать отступление. Кампания на Рейне повсеместно провалилась.
Тылы Итальянской армии оказались в еще более сложном положении. Те части, что прежде одерживали в этих местах блестящие победы, находились в Египте вместе с генералом, который вел их к победе. Войска, пришедшие им на смену, менее закаленные в сражениях и возглавляемые менее опытными военачальниками, повсюду терпели поражение. Местное население восставало, поддерживая союзников. Макдональду пришлось уйти из Неа поля. Русские во главе с Суворовым отрезали ему путь, не позволив соединиться с частями генерала Моро. Хотя маршал был болен и мог передвигаться только на носилках, в сражении при Требии 18 июня он лично повел свою тридцатитысячную армию на сорокапятитысячное войско противника. Он потерпел поражение и был вынужден уступить Суворову проход к реке, который защищал два дня. Один Массена еще держался в Швейцарии, у горной цепи Альбис. Эрцгерцог Карл занимал Шафхауз и Цюрих.
Во Франции все сильнее и
