— Значит, я не нарушу твои планы, если предложу отказаться от десерта? — усмехнулся он.
— Нет, конечно! — («Подумаешь, пятнадцать минут!»)
— Тогда попроси счет, и пойдем.
— Ну хорошо.
Расплатившись, она поднялась из-за стола. Но потом, управляя машиной, машинально притормаживала. Близилась полночь, пробок в центре давно уже не было, и в какой-то момент Вера об этом пожалела. Все-таки пятнадцать минут! Целых пятнадцать минут! Многочисленные огни на улицах города вызывали у нее чувство глубокого удовлетворения. Светло как днем. Риск дорожно-транспортного происшествия сведен к минимуму.
— Почему ты ползешь, как черепаха? — подозрительно поинтересовался Никита.
— А зачем гнать? Я не люблю рискованную езду.
— Когда мы ехали сегодня в «Товары для офиса», я этого не заметил. Напротив, ты порой шла на рискованный обгон. Что-то с графиком?
— С каким еще графиком?
— Десять-пятнадцать минут для тебя проблема? Когда ты выбиваешься из графика?
— Это многолетняя привычка. Не забывай, что всю жизнь мне приходилось рассчитывать только на себя. Пройдет, — уверенно сказала Вера.
Когда они подъехали к дому и Вера уже запирала дверцу машины, Никита неожиданно сказал:
— А если я у подъезда пожелаю тебе спокойной ночи, поцелую в щечку и уйду, что будет? Ты после этого выживешь?
Она растерялась. Выжить-то, конечно, выживет, но вряд ли уснет без снотворного. И то не сможет принять лекарство, пока не пересмотрит планы на следующий день.
— Я пошутил! — тихо рассмеялся Никита. — Прости!
Он обнял Веру за плечи и легонько подтолкнул ее по направлению к подъезду:
— Я пойду медленно-медленно. Чтобы ты успела прийти в себя…
…Все, что произошло потом, в целом, соответствовало мысленно написанному ею сценарию. Только в спальне, когда в результате совместных усилий, Вера осталась в одном белье, том самом, цвета шампанского, Никита вдруг удивленно спросил:
— Что это? Ты не отрезала этикетку?
Хорошо, что в темноте не было видно, как она покраснела. Надо же! Так торопилась, что забыла отрезать ярлычок!
— Ты купила это сегодня? Погоди, я оторву.
— Я…
— Ничего, ничего. Очень красивое белье. У тебя хорошая фигура, Вера.
И, нащупав застежку бюстгальтера, он стал осторожно расцеплять крючки. Вера же так давно этим не занималась, что растерялась полностью. Даже в какой-то момент пожалела о содеянном. Но потом и сожаление, и растерянность, и все прочие чувства ушли на второй план. Куда-то далеко-далеко… Она не заметила, как пролетело время, только в ушах почему-то все время стоял звон разбитого стекла. Будто со стола упала любимая Верина ваза. И разбилась вдребезги.
О том, что была в тот момент счастлива, она бы с полной уверенностью не сказала. Что-то мешало Вере почувствовать себя по-настоящему счастливой. Ведь счастье никогда не ассоциировалось у нее с полной потерей контроля над собой. Это было необычно, и все. Главное, что теперь она была как все. Полноценным существом, обе половины которого функционируют в положенном режиме. Что ее теории полностью себя оправдали, а, значит, она, Вера Алмазова, живет правильно, так, как все должны жить. Руководствуясь разумом, а не чувствами.
— Тебе понравилось? — спросил Никита.
— Да, конечно.
Вдаваться в подробности она не собиралась. Сначала надо проанализировать сегодняшний вечер, сделать соответствующие выводы и внести корректировки, чтобы не повторять ошибок. Например, злосчастный ярлычок. И собственные неуверенные жесты. Ведь есть же книги на тему, как этим заниматься? Давно надо было купить и ознакомиться с содержанием. Но представить, что она покупает в магазине эти книги, Вера пока не могла. То же самое, что выйти на центральную площадь города и прокричать о собственной неполноценности.
Но можно кого-нибудь попросить. Например, Василису. Но представить себе, что Васька покупает эти книги…
— О чем ты думаешь, Вера?
— Так. Ни о чем.
— Хочешь поговорить о том, что произошло? — осторожно спросил он.
— Нет, — отрезала Вера. — Не переживай: я привыкну.
— Я-то не переживаю. Вот ты, похоже, не в себе. Все вышло не так, как ты ожидала? Может быть, отложим нашу свадьбу?
— С какой стати?
— По-моему, тебе все это нужно для галочки.
— Что это? — с вызовом спросила Вера. — Надо называть вещи своими именами. Если со мной что-то не в порядке, так и скажи.
— Ты можешь хоть сейчас разговаривать нормально, а не сухими казенными фразами? Ведь мы же в спальне, а не в твоем кабинете! Или для тебя нет никакой разницы?
— Если ты до сих пор не имел дела с порядочными женщинами — это твои проблемы. Я тебе не девочка на ночь, поэтому наши отношения должны строиться…
— Все, хватит, — перебил он. — Я понял. Тебя, Вера, не переделать. Давай спать.
Она долго не могла уснуть и все думала о том, как быть дальше. Что-то у них с Никитой не клеится. Чувства, которые они оба испытывают в момент близости, не укладываются в схему. А ведь казалось, что она его любит. А может, это просто обида? Может, Никита был прав, когда сказал, что нужен ей как электробытовой прибор, для удобства? Для того лишь, чтобы она больше не испытывала зависти к своим замужним подругам?
Ладно, есть завтрашний день, а значит, есть план. Пока она ведет борьбу, она существует. Только как бы теперь сделать так, чтобы к обеду Никита покинул ее квартиру?
«Как бы сделать так, чтобы к обеду отсюда уйти?»
— думал он, прислушиваясь к ровному Вериному дыханию. Спит или притворяется? Еще в ресторане он понял, что день этот безнадежно испорчен и его просто надо пережить. А потом забыть как страшный сон. Сначала Вера пять часов подряд мучила его делами, потом повезла в ресторан есть пиццу, которую оба терпеть не могут. Потом был глупый разговор о том, каких женщин следует любить, а каких уважать. Охотнее он рассказал бы сейчас анекдот или что-нибудь из своих веселых приключений. Но рассказать это Вере? Вряд ли можно рассчитывать, что она рассмеется. Сделает постное лицо и спросит: «Ну и что?»
Вера ждала десерта, он торопился поскорее со всем этим покончить. Если заставить ее немедленно оплатить счет, изменит это что-нибудь или не изменит? Станет она нормальным человеком или нет?
Судя по тому, как Вера вела машину, ничего не изменилось. Он подумал, что его невесте не мешает проконсультироваться у психотерапевта. Это уже становится навязчивой идеей: ее пунктуальность. Таким способом недолго нажить себе невроз. Ну и что, если они не съели десерт? Если приедут в ее квартиру на пятнадцать минут раньше? Ночь-то какая! Тепло, тихо. Небо, как черный бархат, украшенный сверкающими стразами далеких звезд. А город не спит, весь переливается разноцветными огнями. Он обожает эти ярко освещенные проспекты. Сколько романтики в ночной Москве! Можно просто потерять голову и закатиться в один из ночных клубов, где гремит музыка, спиртное льется рекой, и нет ничего запретного. Кутить, веселиться напропалую, а утром встретить рассвет, стоя на набережной Москвы-реки. Какая ночь!
