соединением, создала большие затруднения атака советской 10-й дивизии на передовой плацдарм. Поставленную ему задачу он смог выполнить лишь частично. После прорыва неприятельских позиций (утром 17 августа) он атаковал вдоль дороги Варшава — Миньск-Мазовецкий всего одним штурмовым батальоном майора Мончинского и тремя резервными батальонами вместо того, чтобы делать это всей дивизией, как ему было предписано. Тем не менее Миньск-Мазовецкий, угрожаемый одновременно 14-й дивизией с юга, без особого труда пал в руки 15-й дивизии, которая затем была передана 4-й армии.
Эта атака двух польских дивизий по сходящимся направлениям разбила советскую 10-ю дивизию, оборонявшую подступы к Миньску.
В описанных боях войска Центрального фронта взяли около 10 000 пленных, 40 орудий, много десятков пулеметов. Вечером 17 августа они, как и 15-я дивизия, находились на линии Миньск-Мазовецкий — Калушин — Седльце— Меджижеча — Бяла-Подляска.
Советская XVI армия была разбита. Поскольку были разбиты прикрывавшая ее Мозырская группа и две дивизии ее левого фланга (8-я и 10-я) были уничтожены, она оказалась в очень трудном положении. Чтобы выйти из него, ее командующий приказал произвести мощные локальные контратаки, которые на некоторое время замедлили продвижение левого фланга нашего Центрального фронта. Таким образом, XVI армия смогла покинуть варшавский гласис, несмотря на огромный беспорядок, царивший в ее дивизиях.
Советская XII армия и 1-я Конная армия Буденного не играли роли в этом сражении. Первая не проявила в тот день никакой активности. Конная армия продолжала, без всякого успеха, попытки наступления на Львовском направлении. Обе тем самым нарушили категорические приказы русского главнокомандующего.
На следующий день наш Центральный фронт был реорганизован. 2-я армия была возрождена и включала: 1,3, 19 и 21-ю пехотные дивизии, 4-ю бригаду и конный отряд Яворского. 4-я армия теперь состояла из 14, 15, 16-й пехотных дивизий и 12-й пехотной бригады. 3-я армию в составе 2-й и 7-й пехотных дивизий также вошла в состав Центрального фронта.
Направление наступления 2-й армии проходило через Меджижеч — Бельск— Белосток. 4-я армия была направлена от Калушина на Острув — Остроленку. 3-я армия продолжала обеспечивать безопасность правого фланга и тылов наступающих в северном направлении армий.
События, развернувшиеся с 13 по 17 августа на северном фланге русского фронта, и фланговый удар нашей Вепшской группы 17 августа вызвали у русского Главного командования живую реакцию. Русские попытались дать отпор польским инициативам, но делали это беспорядочно.
Перехваченные командованием нашего Северного фронта, русские радиограммы показывали, что Тухачевский продолжал колебаться. В одной из них он приказывал IV армии безотлагательно бросить III кавалерийский корпус и 53-ю пехотную дивизию на Плоньск. В следующем предписывал сосредоточение всей IV армии в районе Цеханува, Макува, Пшасныша, а атаку на Плоньск поручал одному III кавалерийскому корпусу. Наконец, он попал в очень затруднительное положение вследствие крайней разбросанности его войск; он попытался прежде всего собрать IV армию в единое целое, способное нанести «удар кулаком» на севере.
В конечном счете, из-за своих последовательных ошибок, Тухачевский оказался безоружным в решающий момент войны, противостоя польскому командованию, которое реализовывало свою стратегическую концепцию на одном из фронтов с безжалостным упорством, а на другом — с редко встречающимся пылом.
Попытки ответа русских на Висле в 1920 г
План русского контрудара, физически, впрочем, нереализуемый, был изложен в приказе по Юго-Западному фронту № 406/Оп от 17 августа, в котором говорилось[77]:
«1) VI армии — оставить заслон в бромбергском направлении, сосредоточить к 20 августа в районе Прасныш — Цеханув — Маков не менее двух-трех стрелковых дивизий и 3-й конный корпус, с задачей атаковать по дороге с тыла неприятеля, продолжающего наседать на 15-ю и 3-ю армии.
2) XV армии обеспечить перегруппировку IV армии и атаковать одновременно с частью ее сил группу противника в районе Плоньска.
3) 3-й армии — оборонять подступы к реке Нарев, а также течение р. Зап. Буг от устья Нарева до правого фланга 16-й армии. У Вышкова иметь предмостное укрепление на левом берегу Зап. Буга. 21-ю стрелковую дивизию тремя переходами перебросить через Кассов в район Дрогичина во фронтовой резерв.
4) XVI армии — отойти за реку Ливец, вывести две дивизии в резерв за левый фланг.
5) Мозырской группе — выбить противника из района г. Бела и упорно оборонять районы Янов — Бела — Словатичи.
6) XII армии — продолжать решительное наступление главными силами в направлении Холм — Любартов, 58-я стрелковая дивизия возвращается в состав 12-й армии.
7) 1-й Конной армии — напрячь все силы и во что бы то ни стало сосредоточиться в назначенный срок в районе Владимир-Волынский — Устилуг, имея целью в дальнейшем наступать в тыл ударной группе противника».
Русский автор в таких выражениях комментирует деятельность русского командования и так истолковывает нижеследующий приказ:
«…Ввиду большой стратегической ценности настоящей директивы, в которой фактически суммирован целый ряд отдельных директивных указаний за период с 15 по 17 августа, мы считаем нужным более подробно рассмотреть ее.
Учитывая, что 18-я стрелковая дивизия 17 августа вела бои в направлении Плоньска, а 54-я стрелковая дивизия из района Воля — Дружье наступала на Сохоцин, в то время как другие четыре дивизии (10-я кавалерийская, 15-я кавалерийская, 12-я и 53-я стрелковые) армии были далеко впереди, командующий Западным фронтом рассчитывал, что при выполнении нового марш-маневра 4-я армия должна будет иметь три основных боевых момента.
Во-первых, выход в намеченный ей район, то есть, другими словами, превращение ее в стратегический резерв командзапа.
Во-вторых, совершая свой марш-маневр в новый район Прасныш — Цеханув — Маков, войска 4-й армии должны из района Плоньска попутно ударить в тыл Новогеоргиевской группе противника с целью ликвидировать ее нажим на 15-ю и 3-ю армии.
В-третьих, при еще более резком ухудшении обстановки на фронте 15-й и 3-й армий, 4-я армия могла бы ударить в южном направлении, где-нибудь между р. Ливец и Зап. Бугом.
И надо заметить, при создавшейся стратегической обстановке на правом крыле Западного фронта эта оперативная задача была одной из целесообразных. Но, расчлененное на два основных решения, которые были к тому же тесно связаны с умением чрезвычайно гибко маневрировать, все это требовало не только от войск стремительности действий, но и от командования армией высоко развитой самостоятельности, инициативы и вообще немалой доли искусства управления войсками.
Что касается отвода XVI армии за р. Ливец, то здесь командующий фронтом рассчитывал, что с помощью быстрого отрыва частей от вцепившегося в них противника можно будет выиграть фланг и тем иметь возможность быстрее вывести и сосредоточить в виде резерва намеченные дивизии (8-я, 10-я,
