как мою, так и моих потомков до пятого колена. А это был ещё не самый большой бриллиант.
Я подняла тюрбан, чтобы посмотреть его с разных сторон. Тяжелый. Наверное, дорогущий. Но гораздо дороже для нас оказалось то, что находилось под тюрбаном.
Головной убор скрывал под собой хрустальный купол. И на алой бархатной подушечке, вышитой золотой нитью, лежали остроносые туфли такой тонкой работы, что у меня перехватило дыхание. Я решила позвать Игоря, чтобы тот оценил находку, но пресловутое проклятие неудачи в отсутствие Анатолия сыграло свою роль.
Рукавом паранджи я зацепила за хрустальный купол и тот качнулся на столике. И ладно если бы он просто качнулся, это ещё полбеды, но нет — он зацепил за подушечку и…
Вот это «И» стоит описать подробнее. Если вы бывали на концерте рок-групп и ваши места по «счастливому» стечению обстоятельств оказались возле колонок, то вы можете понять тот перезвон, который ударил по ушам троих людей в этой комнате.
Почему троих? Судя по испуганному запаху, который донесся со стороны кровати, султан тоже проснулся от дикой какофонии.
— Стража-а-а!!! — тонким голосом взвизгнул султан.
Его взвизг был напрасной тратой воздуха в легких, так как в комнату уже влетели бряцающие сталью янычары. Лица мужчин не предвещали ничего хорошего двум ворам, поэтому я инстинктивно спряталась за Игоря, а тот вытащил из-за пояса топор, собираясь драться до последнего.
— Схватить воров! Головы с плеч! Разорвать конями и сварить живьем!!! Живо! — визжал на кровати султан.
От такого обилия задач стражники остановились. Они переглянулись между собой.
— Прости, великий султан Баязид, но что в первую очередь сделать с этими возмутителями спокойствия? — спросил самый старый на вид стражник, чье лицо пересекала тонкая ниточка шрама, идущая от левой брови через правый уголок рта и теряющаяся в бороде.
Султан натянул мохнатое одеяло под самый подбородок и грозно сверкнул глазами на стражников.
— Схватить их и бросить в зиндан! Я утром решу, что с ними делать. Они могут быть не одни. Обыскать весь дворец! И приведите мне Айгюль, пусть она успокоит своего султана! Быстро!
Стражники опустили ятаганы. Из-за их спин показались двое с натянутыми луками. Игорь взглянул на меня и бросил топор. Не хватало, чтобы из-за его безрассудства нас пришпилили, как бабочек к стенке.
Я взвизгнула, когда стражник со шрамом ударил Игоря рукоятью ятагана в висок, а тот рухнул подрубленным деревцем. Меня же схватили жесткие руки и безжалостно потянули в дверной проем.
Мне некогда было любоваться красотой дворца, по коридорам которого меня волокли. Следом тащили Игоря, и я пару раз видела, как по его виску медленно стекает бордовая струйка.
Нас вытащили на площадку, где в воздухе витали ароматы привокзального туалета, а в центре зиял темнотой квадратный проем. Его сверху накрывали скрещенные жерди, переплетенные тонкой серой бечевой.
Местный туалет? Нужно сходить туда прежде, чем нас отволокут в темницу?
Я помнила, что зиндан это темница, но даже не представляла, как она выглядит. Да, когда убрали загородку и подтолкнули к проему, то я вспомнила о страшной яме, откуда люди порой не выходили.
Прыжок вниз был подобен падению Алисы в кроличью нору. Хорошо ещё, что меня придержали за руки смягчившиеся стражники. А вот Игорю повезло гораздо меньше — его сбросили, как куль с мукой. Мне даже показалось, что явственно услышала хруст костей.
Решетку задвинули на место, и вскоре шаги стражников затихли вдалеке. Я подошла к Игорю. Лунный свет падал на веснушчатое лицо, делая его смертельно-бледным. С замиранием сердца приложила пальцы к его шее и облегченно выдохнула — пульс ощущался. Да, он был слабеньким, но был.
Я стерла с лица Игоря налипшие песчинки. В спальне султана он снова без раздумий встал на мою защиту. А потом, опасаясь за мою жизнь, бросил топор.
Нет сомнений, что будь он один, то кинулся бы на пролом, в атаку на стражников. Но он думал обо мне. Я вздохнула и погладила Игоря по волосам. Они оказались мягкими, как у ребенка.
Игорь улыбнулся, не приходя в сознание. Так мило.
Я почувствовала, что сердце забилось с частотой моторчика от фена. Погладила ещё раз, Игорь улыбнулся шире. Эта непроизвольная эмоция окатила меня такой теплотой, такой нежностью, что я на краткий миг забыла, где находится. Я подняла чадру и поцеловала Игоря в щеку.
Кто же знал, что этот проказник притворялся?
Он с хохотом схватил меня в охапку и перекатил через себя. Оказался сверху.
Конечно же, я сделала вид, что испугалась и начала бить его по плечам, по груди. Игорь расхохотался ещё громче и выпустил меня из объятий. Я поправила паранджу и сурово взглянула на него.
— Ну и дурак. Я же в самом деле волновалась!
— Да всё в поряде, красотуля! Мне по кайфу твой засос, так что я не обломался. Может, повторим? — Игорь попытался притянуть меня к себе, но я снова ударила его в грудь.
— Отстань! Или ты забыл, где мы находимся?
Игорь отпустил меня и огляделся. Яма глубиной четыре метра была круглой, пять метров в диаметре.
Я поняла, что видели крысы, когда попадали в кувшин с узким горлышком и не могли выбраться — сейчас крысами были мы. На земляном полу виднелись комья, палки и… я подтянула ноги к груди. Фу! Похоже, что о санитарной гигиене пленников тут особенно не заморачивались.
— Не фу, а скоро тоже наложим. Если чо — я отвернусь, — сказал Игорь и я была готова убить его за такую прямоту.
Увы, физиология подтверждала правоту Игоря и мне пришлось крепиться изо всех сил вплоть до самого утра.
Мы молчали. Каждый думал о своем. Игорь предлагал вылететь из заточения, но я отказывалась — ведь где-то здесь должен быть Анатолий и не следовало бросать икону стиля в таком варварском месте, да ещё одетым в паранджу.
С первым лучом солнца, блеск которого отразился от купола мечети и упал в зиндан, раздались голоса стражников. Вскоре решетка ушла в сторону, а вниз длинным языком развернулась веревочная лестница.
— Эй, воры, вылезайте! Всемилостивейший султан хочет, чтобы вы предстали перед его сиятельными глазами, — послышался голос главы стражников.
— Да пошел он на хер. Если нужно, то пусть забирает свои сиятельные зенки и сам чешет сюда. Нам и тут неплохо! — отозвался Игорь.
Я зашипела на него, как разъяренная кобра и схватилась за край лестницы.
— Эй, ты чо? Где твоя гордость? Пусть сам к нам лезет.
— Моя гордость скоро описается. Так что я лучше буду негордой, но
