сказал, что это касается недопонимания между Силвой и Люцифером. Им надо просто поговорить. Барбатос, спасибо тебе за всё, что ты для нас делаешь. Если бы не твоя помощь, то многое было бы по-другому.
— Спасибо, госпожа за похвалу. Я очень ценю ваше мнение.
Айла обняла его по-дружески и вскоре ушла отдыхать.
Глава 3: Сила клятвы
Истанус приказал Духу Леса уничтожить всё, что построили боги, живущие в Пантеоне. Дух Леса громогласно зарычал, опустил свои огромные руки в землю, из которой в тот же миг разрослись гигантские корни. Они быстро преодолели кратер и достигли деревьев, начиная оживлять их одним лишь прикосновением. Деревья ожили и пошли к близлежащему городу.
За спиной Истануса расправились чёрные, как уголь, крылья. Он воспарил над землёй в считанные секунды. Чернокрылый бог величественно окинул взглядом поле битвы и вдруг увидел Люцифера. Падший не сводил с него своих глаз всё время.
— Я знаю, что Силва тебе нужен для извлечения синего генома. Но почему именно он? У тебя и так полно пленных для экспериментов. — сказал Люцифер.
— Какой же ты догадливый. Так я убью двух зайцев: отомщу ему и получу великую силу клеток Сапфира. Твоя сила огня не знает границ, не знает пощады. Присоединяйся ко мне, и я верну тебе всё, что когда-то отнял.
— Несомненно… несомненно ты хочешь, чтобы я стал твоим живым оружием, а потом убьёшь ради красного генома, который мне вживили против воли. Но так не пойдёт. Силва мне как брат, которому я обязан помочь.
— Дух Леса, уничтожь его! — приказал Истанус и взмахнул крыльями, поднявшись выше облаков.
Огромное древесное существо обернулось и увидело свою цель для уничтожения.
— Шестьдесят шесть воронов! — выкрикнул заклинание Самеан, выбегая из открывшегося чёрно-белого портала.
Стая магических птиц устремилась к Духу Леса и закрыла своими крыльями весь обзор.
— Уходим! Нам с ним не справиться! — крикнул Самеан.
Он схватил друга за руку и потащил за собой в портал. Дух Леса махнул своей гигантской рукой, сбив разом всех птиц, они взорвались. Сотни чёрных перьев летели на землю. Он огляделся, но уже никого не увидел, чтобы исполнить приказ того, кто его пробудил.
Глава 4: Союз
Силва проснулся отдохнувшим. Он провёл рукой рядом с собой, но нащупал лишь пустое холодное место Айлы. Наверное, она давно встала. Мужчина перевёл заспанный взгляд на настенные часы и увидел, что уже было без пяти два часа дня. Он лениво сел на краю кровати, думая, что мог бы вздремнуть ещё несколько часов. Силва знал, что слуга начнёт читать мораль за позднее пробуждение и решил долго не нежиться в тёплой постели.
Силва вышел из душа, как вдруг на него накинулась Айла.
— Сил, сколько можно было спать? До тебя не добудиться! У нас гости, которые уже устали ждать. — Она оглядела его. — Живо одевайся и иди в гостиную!
— Не люблю такой спешки. Дай мне побыть хоть раз ленивой черепахой. — горестно проговорил он и взял полотенце в руки. — Разве меня будили?
— И не раз! Сначала Барбатос, но он не смог связаться с тобой телепатически, так что разбудил меня. Я тебя толкала, пинала, но ты не соизволил даже отозваться из глубин подсознания.
— Хм, странно, но ладно. А кто хоть эти гости? — Он наколдовал на себя чистую одежду и подошёл к жене.
— Твои старые знакомые. Явились посреди ночи. Я даже рада покинуть их компанию хоть ненадолго. Уж слишком жуткая у них атмосфера.
Силва положил ей на талию свои руки и ласково поцеловал, привлекая к себе.
— Скажи Барбатосу отдельное “спасибо”. Он для нас выиграл семь бутылок жгучего вина у Самеана в партиях “Дёхарайт”. Кстати, это очень интересная игра.
Силва спустился на первый этаж дома, где отчётливо услышал знакомые голоса. Он остановился в дверях, где поймал на себе пристальный холодный взгляд Люцифера, сидевшего в кресле возле камина. На диване сидел Самеан, держал в руках фотографию семьи Силвы и Айлы и о чём-то разговаривал с Барбатосом.
— В любом из нас спит гений. Твой, видно, с каждым днём всё дольше и крепче. — сказал Люцифер и усмехнулся.
— Не подкалывай. — кисло ответил Силва. — Барбатос, отведи Самеана в зал для гостей. И спасибо.
Гостиная быстро опустела от лишних присутствующих. Силва взглянул на стеклянный стол по середине комнаты, на котором стояли бутылки с вином и увидел колоды с картами.
– “Дёхарайт”? Я думал эту игру постигла участь динозавров. — удивился Силва, подошёл к столу и взял одну из колод в руки, где были изображены разные чудовища, которые передвигались в своей нарисованной рамочке как живые. Он отложил её в сторону и взял другую колоду, где были изображены боги-охотники. Рядом с ними лежала колода с картами ангелов — помощников богов на Охоте.
— Для остальных — да, но не для меня и Ворона. Хочешь рискнуть? — с энтузиазмом спросил Люцифер.
— Всё же это будет лучшим выбором, чем сражение с тобой. Так что да. Я играю за Охотников.
— Тебе не обыграть дьявола, ты это знаешь.
— Выиграю, если тебе в руки не попадёт карта с Алмазом.
— Шанс пятьдесят на пятьдесят, что он окажется у меня в руках.
Силва убрал магией бутылки со стола, разложил игровое поле по памяти и встал у стола со стороны входа в гостиную. Люцифер поднялся с кресла и встал напротив Силвы. Карты в колодах быстро перемешались и подлетели к игрокам. На игровое поле из колоды Чудовищ самостоятельно без чьего-либо вмешательства вылетели пять различных карт. Маленькие иллюзии существ материализовались на игровом поле.
Силва сыграл одну карту с богом, который держал наготове свою флейту. Он заиграл на ней и из колоды ангелов вылетело на игровое поле три карты с прекрасными юношами. Их иллюзии одновременно убили по одному чудовищу. Все сыгранные, а также “убитые” карты вспыхнули жёлтым ярким светом и отлетели в сторону, где находилась “свалка”.
— Твоя подружка Айла очень на тебя похожа. Она твоя дочь?
Силва поднял на него строгий взгляд и ответил:
— Да. Но она мне не “подружка”, а жена. Не говори об этом Самеану и Барбатосу.
— Если первому всё равно, то второй должен был догадаться ещё очень давно. Ты женился по любви или от безысходности?
— По любви. Айла узнала правду сразу после моей победы над Талварой. У неё был выбор. Она могла уйти и жить счастливо с другим, кого бы она потом нашла себе в мужья. Я не принуждал её ни к чему, даже к близкородственным отношениям.
— К несчастью, кровосмешение
