иных достопримечательностей и всякого скотства, да об этом нет нужды говорить.
18. О царстве Мобар, где покоится тело блаженного Фомы апостола, и о нравах идолопоклонников.
От этого царства десять дней пути до другого царства, название которому Мобар [Коромандельский берег], а оно очень большое и в нем много народов и провинций. В этом царстве покоится тело блаженного апостола Фомы. Церковь его полна идолами, а близ нее пятнадцать домов христиан-несториан, и они христиане лишь по имени, а по правде говоря, гнусные и зловредные еретики. Есть в этом царстве удивительнейший идол, который в чести в очень многих индийских землях. Величиной он со святого Христофора, и его часто рисуют здешние художники. Весь он из золота и стоит на золотом пьедестале, а на шее у него ожерелье из драгоценных камней, очень дорогое и красивое. И вся церковь из чистого золота, и крыша и пол также золотые. И те, кто приходят на поклон к этому идолу, являются издалека, подобно христианам, идущим к святому Петру, и у некоторых, приходящих на поклон к идолу, вокруг шеи веревка, а у иных руки лежат на доске, привязанной к шее, а некоторые держат в поднятой руке нож, так что под конец рука отсыхает {и каждый терзает свою плоть по-разному: кто стучит головой о землю, не глядя вверх, считая себя недостойным смотреть на небо перед идольским ликом, другие вонзают кинжалы и шпаги в руки и прочие части тела, а многие, бесспорно самые из всех глупые, свою набожность доказывают, принося идолу в жертву сыновей и дочерей и считая этого идола наибольшим богом, а кровью этих жертв они кропят себя, как христиане святой водой. — F.} А когда выходят из дому в паломничество, то через каждые три шага на четвертом падают на землю, растянувшись во весь рост, и так поступают на всем своем пути, так что порой немало времени проходит, прежде чем они дойдут до идола, и всякий раз припадая к земле; курят они ладаном и благовониями. Когда же кто-либо пожелает возвратиться с дороги восвояси, то замечает, до какого места дошел, а затем, снова придя на это место, продолжает путь по-старому, пока не достигнет идола[269].
19. О других обычаях идолопоклонников
Перед храмом этого идола есть рытое озерцо, и пилигримы, сюда приходящие, бросают в него золото, серебро и разные драгоценные камни, принося жертву идолу и храму. Много накопилось золота, серебра и драгоценных камней в этом озере[270], и тот, кто желает что-либо сделать для храма, может в озеро войти и взять любое из того, что туда брошено.
Ежегодно, в день, когда создан был этот священный идол, люди выносят его из храма, ставят в красивую колесницу, а затем царь, царица, все пилигримы и весь народ {и жрецы, которые называются туинами. — Pal.} выносят идола из храма и поют при этом разные гимны под музыку. А перед идолом попарно шествуют девы, и их бывает много, и поют они чудесным образом. И многие пилигримы, приходящие на этот праздник, бросаются под колесницу так, чтобы попасть под колеса, и говорят, что поступают таким образом, желая принять смерть во имя бога своего. И колесница проходит по их распростертым телам, и давит и кромсает их, и несет им погибель[271].
После же идола привозят в особое место, а оттуда уже несут его в постоянное его обиталище, и при этом поют и играют на разных музыкальных инструментах, совсем так, как в начале [церемонии]. И что ни год, то гибнет [в этих процессиях] более пятисот человек. Тела же погибших сжигают, и слывут они святыми, ибо считается, что умерли они за своего бога.
Есть у них и другой обычай: приходит человек и молвит: “желаю отдать себя в жертву моему богу”. И тогда друзья его и родичи и все скоморохи (histeriones) этой местности устраивают празднество тому, кто желает принять смерть за своего бога. И вешают на шею этому человеку пять преострых ножей и ведут его к идолу, а он берет один из этих ножей и, возглашая “за бога моего режу плоть свою”, отрезает в том месте, где ему угодно, кусок живого мяса и бросает его идолу в лицо, приговаривая: “умираю по обету за бога моего”, и так иссекает он себя ради своего бога. А тело тотчас же уносят и сжигают, а человека того почитают святым, говоря, что порешил он себя во славу своего идола. И много иного, удивления достойного, творят эти люди, но об этом не будем рассказывать здесь.
Царь этого острова, или провинции, очень богат, и у него много золота, серебра и драгоценных камней. И на этом острове добывают доброго жемчуга больше, чем где бы то ни было на свете. А все прочее, что на этом острове есть, долго было бы описывать.
20. О стране Ламори, где нельзя увидеть Полярную звезду, и о Сумольтре
Из этой страны отправился я на юг и за пятьдесят дней пришел я морем-океаном в некоторую землю, на звание которой Ламори, и стал я там терять из виду Полярную звезду, ибо поглотила ее земля[272]. А жар в этой стране такой, что там все, и мужчины и женщины, ходят нагишом и никакой одежды не знают. Надо мной они изрядно потешались, говоря, что раз уж бог создал Адама голым, то плохо я поступаю, нося одежду против воли божьей. И в этой стране все женщины общие, и никто здесь не может сказать; вот моя жена или вот мой муж. Когда же женщина рожает мальчика или девочку, то дает свое дитя тому, с которым имела грех, и называет этого человека отцом дитяти. Вся земля также в общем владении, и нет никого, кто по праву мог бы сказать: эта или та земля моя. Однако дома у них отдельные (domos tamen habent in speciali)[273].
Народ этот зловреден и ничтожен, и едят они человечину, как мы едим говядину. Сама же по себе эта страна хороша и обильна свежим мясом, хлебом и рисом, и в ней много золота, а также алоэ-дерева, камфары и всякого иного добра. И на этот остров приходят купцы из дальних стран и привозят они с собой детей, которых продают этим неверным, словно скотину, а те покупают детей, режут и едят их. И много водится там и добрых и злых дел, да об этом говорить нет нужды.
