Леху арестовали совсем недавно. Следствие длилось почти год, но друг Арсения смог распутать целый змеиный клубок. И в один прекрасный день арестовали многочисленных членов банды, которая промышляла наркотой в нашем городе.
А мой отец выгнал мачеху. Она требовала, чтобы батя вмешался и вытащил сводного братца из-за решетки. Наконец-то отец увидел ее истинное лицо!
Теперь он в компании Анатолия Дмитриевича – отца Влады – ждет от нас внуков. К которым мы пока не готовы. Но годика через три уже можно будет подумать и о продолжении рода.
Выйдя из университета и заметив меня, Влада покраснела и опустила глаза. И неудивительно! Ночь у нас была бурная и насыщенная, а моя девочка все еще не разучилась стесняться. Хотя я над этим активно работал.
Она ускорила шаг, и я пошел навстречу. Крепко обняв ее, приподнял и закружил в воздухе. Моя веснушка весело рассмеялась, уткнувшись носом в ключицу.
– Поздравляю, – прошептал я.
– Свобода! Больше никаких дипломов и экзаменов! Ура!!
– Да… И освободилась куча времени, – я вздохнул.
– Ну Макар… – заканючила Влада.
– Что Макар? Макар вчера крепко спал. Ровно до того момента, пока Серый не привез тебя из участка…
– Зато вчера Захар сделал Ане предложение.
– Храни его, Боже! – иронично хмыкнул я.
Влада в шутку ударила по плечу.
– Мы пойдем на вечеринку в честь окончания?
– Ты хочешь? – спросил я, поглаживая большим пальцем ее скулу. – У меня для тебя есть подарок.
Ее глаза загорелись любопытством. Влада обняла меня за талию и уткнулась носом в шею:
– Давай подарок!
Я довольно хмыкнул и поцеловал ее висок:
– Надевай шлем, поехали!
Влада безропотно надела мотоциклетный шлем, застегнула его под подбородком и устроилась позади меня, крепко прижавшись всем телом. Последние несколько месяцев ее ладони ни разу не «заклинило», даже когда мы гоняли на байке по городу. Хотелось верить, что мое присутствие давало так необходимое ей ощущение тотальной безопасности.
Байк рванул с места, и Влада еще теснее прижалась ко мне. Вся кровь мгновенно переместилась из головы на метр ниже. Несмотря на бурные ночи, мне по-прежнему было мало ее… И всегда будет.
К этому дню я готовился уже давно. Не ожидал только, что Захар на день раньше сделает то же самое…
До нашего дома добрались быстро. Пожалуй, даже слишком. Я затормозил во дворе, помог Владе принять устойчивое положение, аккуратно снял с нее шлем и развернул спиной к себе и лицом к первому крупному подарку.
– Макар… Это мне? – обернувшись через плечо, Влада посмотрела на меня ошарашенными глазами.
– Тебе!
Я достал из кармана ключи от новенькой ауди. Не такой навороченной, как моя. Но именно на эту модель облизывалась моя веснушка совсем недавно. Последний год она ездила на моем кайене, но я решил, что ей нужна собственная машина.
– Смелее! – произнес я ободряюще, видя, что она медлит, продолжая смотреть на меня своими огромными глазами.
Но вместо того, чтобы сесть за руль, Влада, радостно взвизгнув, обвила меня руками и ногами и повисла как на лиане.
– Макар, это очень дорогой подарок…
– Я люблю тебя, – просто вылетело у меня в ответ.
Как и в самый первый раз. Я легко и непринужденно признался ей в любви, просто озвучив это как непреложный факт. Потому что так и было.
– И я тебя, – выдохнула Влада, пока я нес ее к новенькой тачке.
Главный мой подарок находился в салоне.
– Садись за руль.
Поставил веснушку на ноги. Дрожащими руками забрав у меня ключи, она щелкнула брелком, устроилась за рулем и нежно провела по нему пальчиками. Тяжело сглотнув, я сел на пассажирское сиденье и хрипло поинтересовался:
– Нравится?
– Очень! – призналась Влада и попыталась завести мотор.
– Подожди, – попросил я и взял с заднего сиденья букет цветов.
– Макар, ты сегодня решил завалить меня подарками? – засмеялась она.
– Да, – подтвердил я, открывая бардачок.
Достал из него бархатную коробочку и посмотрел Владе прямо в глаза. Она сразу же все поняла и застыла, завороженно глядя на мои руки, держащие коробочку.
– Выйдешь за меня?
Впервые в моем голосе звучала неуверенность. И впервые я испугался по-настоящему, когда вдруг пришла мысль, что она может отказаться.
Влада подняла на меня глаза, в которых блестели слезы счастья, и одними губами произнесла:
– Да…
