– Через семь лет ты снял эти деньги. Я видел запись с камеры канадского филиала «Bank of America».
– Тридцать тысяч. Я помню. Мне их заплатил Сивере. У него были неприятности. Два месяца охранял его тощую задницу. – Кубинец изменился в лице. Его осенила догадка. – Сивере? Вот, значит, кто меня подставил! Сивере взорвал самолет. А я спасал ему жизнь… Как не вовремя он сдох!
– Я тебе не верю, – делая паузы в словах, сказал Рэм.
– А мне плевать, – со злостью ответил Кубинец.
Поднимаясь, заскрежетали ворота. Из проема показались львиные и тигриные морды. От страшного звериного рыка зрители на трибунах притихли. Амазонки инстинктивно отступили к центру своих платформ. Они только теперь поняли, сколь ужасная участь им уготовлена. Голодные хищники, то и дело устраивая между собой свару, ворвались на арену. Глядя вверх, они кружили вокруг добычи, чуя чужой страх, становились на задние лапы, царапая передними высокие каменные глыбы.
Рывками, с небольшими интервалами, платформы одна за другой начали опускаться. Чтобы не свалиться с них, амазонкам приходилось приседать.
Один из камней сначала почти не двигался, а потом резко опустился на полметра. Девушка не устояла, упала на колени и откатилась к самому краю. Еще секунда – и когтистая лапа разорвала бы ей горло. Но она резко откатилась назад. Финал был предрешен. И это вопрос времени. Камень опустится еще на пару десятков сантиметров, и кто-то из хищников запрыгнет наверх.
Метхум наблюдал за казнью без особого интереса. Вдруг, вспомнив что-то, подозвал к себе Шакира.
– А где племянник этого?..
Шакир снизал плечами.
– Мы хотели его под занавес… Я подготовил особую речь. Вы останетесь довольны.
– Не надо.
– Справедливый, я хотел на вашем и его примерах сравнить благородство с подлостью. Когда вы оплачивали обучение одаренных детей, живущих за чертой бедности, он обворовывал контейнеры с медицинской гуманитарной помощью. За карточный долг он отдал своих сестер в сексуальное рабство, а когда узнал, что отец отказал ему в завещании…
– Не надо, – настойчиво повторил Метхум. – Бросай его прямо сейчас… На камень… С тем диким ставь его.
– С диким?.. Да, вы как всегда правы… Это будет зрелищно.
– Давай-давай, – поторопил Метхум. – И заканчивайте. Мы сегодня сильно потратились. – Он оглянулся, подозвал рукой стоящего за спиной седого индуса. – Почем нам стали эти брабансоны? Не помнишь? В другой раз бери вон тех с рыжими гривами: дохнут так же, но хоть жрут меньше. Как все дорожает! А рыба! Рыбаки нас точно дурят на весе. Купили приемщиков. Я знаю этих проходимцев. И мяса, смотрю, в этом месяце на десять тонн больше взяли… И дороже, да? О, боги! За что вы наказываете меня? – Он погрозил старику пальцем: – Смотри, узнаю, что хоть сто грамм украл, с живого срежу и гиенам скормлю.
Что еще? – император откликнулся на вопросительный взгляд Шакира.
– Дать ему меч? – неуверенно спросил Громогласный.
– Дай кинжал.
Посреди арены вдруг появилась черная полоска. Постепенно увеличиваясь в размерах, она превращалась в огромную квадратную дыру. Через мгновенье из недр арены показалась и быстро поднялась над другими массивная черная платформа. Испуганные хищники шарахнулись от нее в стороны. Этот камень был раз в пять больше остальных. Как царь горы, посреди него стоял молодой белый воин. Его лицо и обнаженный торс были измазаны сажей, длинные вьющиеся волосы доставали до плеч и спадали на глаза. Предплечье левой руки защищал небольшой, диаметром не более сорока сантиметров щит; в правой руке сверкал короткий, с кривым лезвием клинок. Воин обвел презрительным взглядом неумолкающие трибуны. Он еще не знал, что уготовано ему по сценарию, но подойдя к краю камня, понял: его ждет худшее из того, что можно было представить.
– Эй! – он попытался докричаться до ближней к нему амазонки. – Я брошу тебе клинок! Попробуй поймать! Слышишь!
Кубинец узнал Саню. С волнением он наблюдал за тем, как из-под арены вынырнула и стала быстро подниматься платформа с огромным, исполосованным старыми шрамами львом. Плиты сравнялись. Зверь уверенно шагнул в сторону человека. Услышав за спиной зловещий рык, Саня оглянулся и, не раздумывая, бесстрашно пошел на зверя.
Камни, на которых стояли амазонки, продолжали медленно опускаться. На один из них чуть не вскарабкался тигр, но отчаянная девушка вовремя отпихнула его ногой. Другие попытки у взбешенного зверя тоже не имели успеха, но, чуя легкую добычу, глыбу с разных сторон обступили новые хищники. Рискуя, что они вцепятся ей в ногу, девушка продолжала бить по головам хищников, карабкающихся на постамент. Трибуны замерли, и несколько секунд был слышен только звериный рык.
Саня узнал его. Это был тот самый лев из тоннеля. Зверь и человек бросились навстречу друг другу. Резко, неожиданно высоко подпрыгнув вверх и в сторону, человек пропустил стремительного хищника под себя, и пока тот пытался затормозить, успел проколоть ему бок. Льва это не остановило. Обогнув плиту по краю, он кинулся снова. Саня обманным движением показал, что хочет проделать тот же трюк, однако вместо этого пригнулся, встал на колено и, подпирая щитом львиную морду, нанес зверю удар в грудь. Лев отпрянул, успев зацепить Санино плечо лапой. Этого хватило, чтобы сбить человека с ног. Саня покатился по земле, но, быстро придя в себя, вскочил на ноги. Он почти не чувствовал правую руку, и удержать клинок ему стоило больших усилий, но не подал виду.
Кубинец и сам не заметил, как приблизился к краю трибуны, оглянулся и, найдя глазами Рэма, крикнул:
– Ты что, не видишь, это он! Где там твой стрелок?! Чего ждет?!
– Стоять! – вдруг раздался испуганный голос Шакира. – Держите их! – крикнул он кому-то из охранников.
– Вон! Вон они! – тыча пальцем куда-то вниз, истеричным голосом кричал император Метхум. – Сима! Сима, вернись!
Пресыщенные видом смерти, зрители стали оглядываться. Им было интересно, за кем гонятся личные охранники самого Метхума Справедливого.
Внимание Рэма тоже было привлечено к трибунам, безразличие на его лице сменилось удивлением, а через секунду его лицо побледнело, от чего глаза стали казаться еще чернее.
– Какого черта! – в бешенстве выпалил он. – Ганс, недоносок! Ты что сделал?! Кто приказал?! Как?!!
– Сима! – продолжали звать сверху. – Сима!
Но Сима не останавливалась. Крик только подбадривал ее. Она еще сильнее сжимала руку возлюбленного, и ее ноги бежали еще быстрее. Фил тянул ее за собой сквозь толпу зевак, расчищая путь тяжелым ружейным прикладом. Влюбленные были испуганы, счастливы и раздеты. Кровоточащие царапины на их спинах и бедрах, как и вчера, напоминали о пережитых только что минутах безудержной страсти.
Кубинец тоже увидел Фила и, пораженный неприятной догадкой, взглянул на Рэма.
– Это, что ли, твой снайпер? – бросил с укором.
