class="p">– Ну, у нас же платонические отношения!
– Я решила разорвать этот беспорочный круг! – глаза Елисеевой горели подозрительным огнём.
– Мама!
– Твоя мама ушла с подруженцией гулять в парк Горького!
– Выхода нет, сдаюсь! А ты можешь начать с легкого минета? – Петя попытался откинуть одеяло, но Татьяна решительно пресекла попытки рокера разоблачиться и наступила на него (и на одеяло и на Петю) ногой в чулке.
– Это уже ролевые игры.
– Петя, окстись! Я за банальным интервью пришла! Секс с тобой возможен только после свадьбы.
– Как это не романтично…
– Короче, Седых, колись давай, группа Сorner воссоединилась?
– Пока нет.
– Что ты ломаешься, как целка? Все знают, что вы вчера собирались в кабаке «У погибшего рокера».
– Собирались.
– И?!
– Нет! Нет! И ещё раз нет!
– Но ты этого хочешь? – Елисеева помассировал своей ступней Петю ниже пояса.
– Да!
– В драке ты не сильно пострадал?
– Легко отделался.
– Тебя спасли фээсбэшники?
– Давай по чесноку – сначала дрались рокеры и нацики, потом подтянулись гопники и диаспора из шашлычной, а потом фээсбэшники всех положили на асфальт, а потом приехал ОМОН, да ведь на ютубе всё можно посмотреть и пусть каждый сам решает, кто там с кем херачился и кто победил.
– Веста тебя дурака простила?
– Это всё ещё интервью?
– Нет! Это вопрос неравнодушной женщины.
– С целью выйти за меня замуж?
– Даже не надейся! – Татьяна снова потеребила ступней…
– Я так понимаю, минета не будет?
– Правильно понимаешь, я на кухню пошла, кофий пить…
Петя натянул домашние штанишки и тоже явился на кухню пить кофий.
– Кстати, заметила во дворе каких-то упырей в темной «чепырке», они по твою душу тут трутся?
– Похоже…
– Кто такие?
– А я знаю? – взвился Петя, ему надоели трудные вопросы.
– Давай без истерик. Если тебя убьют, чур я пишу книгу про тебя в серию Жизнь замечательных людей.
Оба сплюнули три раза через левое плечо и постучали по деревянному столу. Седых подошёл к окну, чёрная «чепырка» неумолима ждала его.
– Моя жизнь едет в белой машине, с голубым огоньком… – прошептал Петя.
– Бэгэ перефразируешь. А ты знаешь, что тебя обвиняют в плагиате, мол, в песне «Волки» ты украл строчку из армейской песни «Чекисты».
– Какую строчку?
– Ну, про совесть наплевать…
– А янтарную комнату тоже я украл?
– Конечно, где янтарь, Седых, нам нужен янтарь! – завопила Елисеева так, что соседи застучали по трубам.
После кофе с коньяком настроение улучшилось.
– На «Матильду» то пойдешь? – спросила дотошная Елисеева.
– Да даже и не собирался! – отрезал Седых.
– Сходи, может, кинотеатр с тобой сожгут, какой финал будет у моей ещё не вышедшей книжке про тебя… – у Татьяны снова в глазах появился шальной блеск.
– Елисеева, ты меня до кондрашки доведёшь!
Во дворе раздался басовитый рокот. Это приехали байкеры… Петя порылся в закромах памяти. Ах да, он же обещал поучаствовать в благотворительном мероприятии… байкеры привезут подарки в детский дом, а Седых споёт добрые детские песни.
– Елисеева, поехали, у тебя будет эксклюзив!
Байкеры выдвинулись к детскому дому, Петя крутил башкой, но так и не увидел чёрной машины позади. В детском саду всё прошло чудно – детишки радовались всему: и подаркам и возможность посидеть на настоящих харлеях и уралах и сделать крутые селфи. А Петю одна кнопка во время акустического концерта попросила спеть песню про Матидьду, рокер аж поперхнулся и спел что-то приличное. До выхода скандального фильма оставалось четыре дня…
Вечером Седых смотрел финал Ultimate Series, зерги снова кушали морпехов. Петя настроил гитару и сам для себя запел:
Мы будем глотки рвать, мы будем убивать
И нам на совесть нашу наплевать!
Если бы он обладал дальним видением, то он бы мог лицезреть двух волков на опушке леса. Матёрый самец завыл, а волчица подтянула. Это был их лес. Вежливые люди в форме сдались и не ходили по волчьей территории.
В один из пошлых серых дней Петя напел в сотовый телефон похабную песенку:
Ах, ноги длинные, да юбки узкие
Колготки рваные, длинный каблук…
Ах загорелые, ах оголтелые!
Такие б на плечи и досуг!
Спустя малое время на ютубе появилась едкие комментарии. Исписался Седых, дошёл до ручки Седых, рок умер в Седых или он умер для рока. И что-то очень пошлое вышло на телевидении, от чего мама расстроилась. Она плакала, а Петя её утешал.
– Прямо Панина показали, а потом тебя… – сокрушалась мама. Сын гладил её голову и говорил какие-то благоглупости. И ещё решил бросить пить, но, конечно, это обещание не исполнил.
В один из тошных дней от окружающей действительности и особенно телевизора Пете стало совсем муторно, он взял в руки гитару и начал петь:
Выборы есть, а выбора нет!
В чем провинились?
Какой здесь секрет?
И почему, куда ты ни ткнись,
Выборы есть, а выбора нет!
После выхода новой песни на Седых напали и слева и справа. Либералы обвиняли в недостаточной критики кровавого режима Путина. Патриоты интересовались, сколько за новые вирши ренегат Пётр получил от Госдепа. Объяснять что-то публично – глупо и бесперспективно. Седых ударился в молчанку и не давал интервью.
Пустой день. Чтобы заполнить пустоту Петя прослушал пятую симфонию Чайковского, а потом сразу шестую. И понял, что пятая нравится больше, и ещё понял, что плохо разбираюсь в классике. А потом взял гитару и два часа «пилил». На самом деле Седых много терзал инструмент. Но люди думают, что он только бухает, трахает малолетних поклонниц и ни хуя не делает для рока. Грустно и рокер завыл песню на каком-то праславянском языке…
Петю торкнуло, он нашёл первый попавшийся под руку листок бумаги и стал писать. Он не любил заносить стихи в смартфон (делал так только в самом крайнем случае), он любил ручкой водить по бумаге, зачёркивать одни слова и вставлять вместо них другие. Так лучше работалось. Потом он стал подбирать аккорды к словам и скоро уже пел один в комнате:
За свободу надо умереть,
а иначе это не свобода!
Он написал не о политической ситуации в стране, а о личной свободе. Быть не как все, а быть самим собой. Только так. Только в борьбе достигая мира с собой. Только когда ты готов умереть за что-то это что-то становится твоим. И если ты готов умереть за то, чтобы быть собой, это и делает тебя собой. Таким, какой ты есть. По-настоящему свободным человеком.
На следующий день Седых волевым решением – где волшебными пендалями, а где
