Книга Водомерка - Линда Сауле

Самолет начал разбег, и Сьюзан напряглась, ощущая, как мощные турбины разгоняют железную птицу, вдавливая в сиденье. Нарастающий гул, все громче, и вибрация от движения по взлетке – легкая тряска, как судорога пробежала по самолету, и вот он, отрыв от земли, огромная махина взмывает в небо, унося Сьюзан от родных земель, изумрудного острова с лесистыми холмами и живописными городами. Самолет тряхнуло, и Сьюзан инстинктивно схватила Ирвина за руку. Глаза закрылись сами собой, но так стало даже тревожнее, теперь она ощущала малейшее движение, и звук напряженно работающего мотора стал только явственнее. Она крепче стиснула пальцы своего спутника.

Скорее бы самолет набрал высоту, только тогда она сможет расслабиться, повиснуть, как в меду, – в курчавых облаках, наравне с солнцем, в упругой белесости неба, умиротворяющей юдоли покоя. Только тогда она сможет отпустить руку Ирвина, теплую, успокаивающую, чуть сдавливающую в ответ, словно сержант без слов чувствовал ее нервозность, великодушно готовый разделить все страхи.

До Германии два часа лета. Всего ничего. Последний штрих перед финалом. Еще немного, и будет завершена история потерявшегося в песке времени мужчины, назвавшего себя Питером Бергманном. Человека, чей долгий жизненный путь завершился в живописном заливе на берегу Атлантического океана. Странника из ниоткуда, песочного человека, пришельца во времени, шпиона и самоубийцы, заблудшего. Все эти версии разбились в прах, когда сержант Дэли сумел соединить несколько разрозненных фактов и сложить их в общую картину.

Сьюзан, не открывая глаз, принялась прокручивать в голове события последних дней. Все произошло так быстро, что до сих пор не верилось, насколько они были близки к разгадке, сами того не понимая.

Мать была ошарашена, узнав новость о том, что хромой четырнадцатилетний мальчик, которого каждое лето привозили в Ирландию родители, и есть тот самый мужчина, найденный на пляже Россес-Пойнт 13 июля, тот самый Питер Бергманн. В это действительно было сложно поверить.

Для Астор события детства так густо поросли быльем, что она едва смогла вспомнить, как звали ее друга. Еще сложнее оказалось найти потомков семьи, которая уже много десятилетий не возвращалась в Ирландию. Следствию помогла соседка, ровесница Астор, которая прожила в этом квартале всю жизнь и обладала прекрасной памятью на имена. Она с поражающей ясностью помнила не только родителей – уроженцев Германии, но и имя мальчика.

Вольфганг Майер. «Вольфганг Майер», – бормотала про себя Сьюзан, пытаясь приложить недавно узнанное, настоящее имя, и втиснуть его на место имени, которое настолько закрепилось за человеком, что не хотело сдвигаться. Вольфганг Майер – гражданин Германии, семейный человек. Как же инородно и непохоже на «Питера Бергманна» оно звучит. И как сложно соотнести мужчину, найденного в заливе, с отцом семейства немецкого происхождения. Но сделать это все же придется. Вот так взять и заменить расплывчатую картинку человека без прошлого и будущего – на настоящего, из плоти и крови, мужчину.

– Как думаешь, как все пройдет? – спросила Сьюзан у Ирвина, когда самолет наконец набрал высоту и выровнял рев мотора. В окно слепило солнце, и Ирвин попросил ее прикрыть шторку.

– Как? Думаю, это будет трогательный момент.

– Но ведь они пока не знают, что он погиб, как мы об этом скажем?

– Об этом не волнуйся, нас учат сообщать подобные новости. Тебе нужно будет только присутствовать. Самое главное, не терзай их вопросами. Им и без того будет непросто.

– Я не могу тебе этого пообещать, – решительно покачала головой Сьюзан. – Меня беспокоит даже не то, как мы сообщим о нашей находке, но о том, станут ли они распространяться насчет его жизни, ведь в этом деле осталось так много загадок. А я хочу знать больше.

– Не понимаю, зачем тебе это. Ты хотела выяснить, кем он был, тебе это удалось, на этом твой поиск должен быть завершен, разве нет? Я думал, наша поездка – дань уважения этой семье. Кроме того, ты, да и я, уделили столько времени этому делу, что самым правильным сейчас будет просто почтить память Вольфганга…

– Не называй его так, – поморщилась Сьюзан. – Я еще не привыкла.

Ирвин удивленно поднял брови:

– Хочешь продолжать называть его старым именем?

– Не могу себя заставить перестроиться, мы словно говорим о другом человеке.

– Мне жаль тебя разочаровывать, но его имя именно такое – и никакое другое.

Сьюзан вновь закрыла глаза, стараясь подготовиться к будущей встрече с семьей Вольфганга-Питера. Какими будут его родные? Как поведут себя, когда узнают о его смерти? Сьюзан не была даже уверена, что они знали о его болезни. Как бы это не стало для них двойным ударом.

Сама не заметив, Сьюзан крепко заснула и очнулась только тогда, когда самолет уже заходил на посадку и деловитая стюардесса шагала вдоль кресел, проверяя, у всех ли пассажиров пристегнуты ремни. Самолет сел вместе с солнцем, раскрасившим малиновым панораму, видимую из иллюминатора, и к моменту, когда Сьюзан и Ирвин покинули здание аэропорта Берлина, на улицах сгустились сумерки.

Они взяли такси и молча ехали, разглядывая приветственные огни столицы. Путь их лежал в гостиницу, где предстояло провести ночь, прежде чем они встретятся с семьей Майер. Прежде чем сообщат, что тело их мужа, отца, измученное долгой болезнью, найдено при весьма странных обстоятельствах, захоронено и теперь покоится в землях Ирландии, на городском кладбище Слайго.

Их разместили в соседствующие друг с другом номера на втором этаже четырехэтажной мини-гостиницы. В номере витал запах пустоты, которую Сьюзан не была готова вынести в непривычной разлуке с домом. Поэтому, приняв душ и переодевшись в свежую одежду, она встала перед зеркалом и долго смотрела на свое отражение. «Нужно что-то сделать с волосами», – решила она и, сдобрив ладони укладочным средством, взбила волнистые пряди, придавая объем. Потом мазнула губы блеском и сделала пару взмахов тушью по ресницам. Платье с поясом под грудью выгодно обрисовало ее фигуру, и с удовлетворением Сьюзан отметила, что выглядит, несмотря на перелет, довольно привлекательно.

Она постучалась в дверь номера Ирвина, надеясь, что он не лег отдыхать и ее старания не были напрасны. В конце концов, она может выпить и одна, но почему-то эта мысль не принесла ей удовольствия. Послышались тяжелые шаги, и дверь бесшумно открылась.

– Я, кхм… Может, поужинаем в лобби, выпьем что-нибудь? – с нарочитой небрежностью в голосе произнесла Сьюзан.

– Я уж думал, ты никогда не предложишь, – хмыкнул Ирвин в ответ. – Спускайся, я сделаю пару звонков и присоединюсь к тебе. Закажи мне пива, ладно?

Лобби-бар с порога окутал ароматами выпечки и алкоголя. Приглушенный джаз лился из колонок, а ум успокаивал легкий звон посуды и бокалов. Ее встретила улыбка бармена за стойкой, заставленной бутылками, и она подошла к ней, почему-то испытывая неловкость.