чернота осязаема, как сплошная стена нефти вокруг нас, будто я могу зачерпнуть ее горсть и положить в карман. Я оглядываюсь через плечо. Прямоугольный дверной проем плавает в темноте позади нас, обрамляя лес и Диабло-Роуд.
— Что происходит? Это… Ад? — Джон нарушает молчание. Затем указывает на что-то вдалеке. — Что это? — Уровень благоговения в его голосе повышается с каждым словом.
Далеко впереди на горизонте сверкает белая точка, похожая на далекую звезду. Крошечный огонек может быть в сотнях миль отсюда, но в почти полной темноте он словно маяк, ведущий вперед. И я действительно хочу идти к нему, бежать, но знаю, что не могу.
Аарон расправляет плечи и смотрит на Джона. Он, кажется, выше, шире и темнее, как будто темнота вокруг нас высосала часть света из души Аарона.
— Джон Роберт Хилкрест. — Голос Аарона такой же глубокий и официальный, как и его пристальный взгляд. — Это твой суд. Если твои хорошие поступки в этой жизни перевешивают плохие, то тебе нечего бояться. Но если нет…
Темнота вокруг нас шевелится. Она пузырится и кипит, как клейкая масса внутри метки Кайла, и испускает самый отвратительный запах, который я когда-либо чувствовала в своей жизни: густой и острый, как кровь, смешанная с подгоревшим беконом и запахом Лулу, моего хомяка, когда мы нашли его мертвое тельце под раковиной на кухне.
Кричащие лица с когтистыми руками тянутся к поверхности маслянистой черноты, достигая ее. Бормочущие голоса вокруг становятся все громче и громче. Я изо всех сил пытаюсь понять, что они говорят, но не могу.
Потом все прекращается.
Мы втроем стоим в полной тишине, в темноте, с дверью в реальный мир с одной стороны и далекой точкой света с другой. Джон закрывает глаза, кивая.
— Все совершают ошибки. — Его голос эхом отдается вокруг нас. — Никто не идеален. Вы не можете винить меня за это. Не можете. Вы не можете винить меня.
— Пора. — Аарон хватает Джона за плечо.
Джон резко открывает глаза и таращится на Аарона, его нижняя губа дрожит. Затем глаза сужаются, и он вырывает свою руку из руки Аарона и отступает назад. Он мечется несколько раз между Аароном и мной, прежде чем разворачивается на каблуках и бежит к открытой двери обратно в Кэрролл Фоллс.
Аарон реагирует мгновенно. Он превращается в Мрачного Жнеца-Аарона, прежде чем Джон успевает сделать два шага к двери. Только что мой Аарон, стоявший рядом, в мгновение превратился в безликую фигуру в черном капюшоне.
Он бросается за Джоном. Его рваная одежда раздувается и искрится позади него, как черное пламя. Джон оглядывается и всхлипывает, но не останавливается. Он бежит быстрее. Когда его силуэт темнеет в дверном проеме, Аарон бросается вперед. Свистящий звук рассекает воздух, и конец косы пронзает спину Джона.
Глаза Джона вылезают из орбит, и он вскрикивает от боли, когда его грудь наклоняется вперед, а голова и ноги откидываются назад. Его тело выгибается, закрывая клинок Аарона, как будто он был сделан из тонкого шелка. Коса заканчивает свой длинный взмах, и Аарон поднимает ее, чтобы положить на свое костлявое плечо. Светящаяся, похожая на простыню душа Джона свисает с кончика лезвия, как пальто на особенно смертоносной вешалке.
— Т-ты его убил? — шепчу я.
— Он уже мертв, — рычит Жнец-Аарон из черной дыры, где должно быть его лицо. — Я только остановил его.
Он отрывает душу Джона от конца косы и держит ее на расстоянии вытянутой руки, будто это грязная тряпка. Ноги Аарона укорачиваются, и его тело сжимается, возвращаясь к нормальному состоянию. Коса сворачивается сама по себе, все меньше и меньше, и обхватывает большой палец Аарона с мягким лязгом металла о металл.
Освобожденная от лезвия, похожая на простыню душа Джона колеблется, а затем выпрыгивает. Его руки, ноги и тело изменяются, и я узнаю лицо мужчины. Аарон крепко сжимает руку Джона.
— Думаю, ты побежал, думая, что не доберешься до того света вдалеке пешком, — говорит Аарон, разворачивая Джона и уводя его от двери обратно в Кэрролл Фоллс к точке света. — Я не могу сказать тебе, куда ты пойдешь, мой друг. Но предупреждаю: тебе от меня не убежать. Я не твой дядя. Я — Смерть. И я неизбежен. — Аарон встает перед ним и хватает его за плечи. Его пальцы впиваются в призрачную плоть Джона. — Понял?
Джон кивает.
— Теперь ты должен сделать все остальное сам. Я не могу пойти с тобой, и она тоже. — Аарон кивает в мою сторону, и Джон смотрит на меня, но быстро возвращает свои глаза на Аарона. — Но, если ты снова решишь бежать, я поймаю тебя. И поверь, во второй раз я не буду таким милым. Понятно?
Джон снова кивает, и Аарон отступает в сторону. Он толкает Джона в спину, и парень делает шаг или два к белому свету. Чернота простирается перед ним, как спиральный туннель в Дом Смеха. Очень длинный туннель.
— Теперь ступай. Твои жизненные поступки будут оцениваться, пока ты идешь. Если сможешь добраться до света, — Аарон указывает на далекую звезду, — твоя жизнь была хорошей. Но…, думаю, ты уже догадался, что произойдет, если до него не доберешься.
Джон смотрит через плечо на Аарона невинными глазами-блюдцами, как будто Аарон имеет право голоса в этом вопросе. Через пару секунд Аарон снова толкает его локтем.
— Иди, — говорит он.
Джон делает шаг и снова смотрит на меня.
Я не знаю Джона. Насколько известно, он может быть помешанным на сексе нацистом, который любит пинать детей и старушек в свободное время, но, когда он оглядывается на меня с этим окаменевшим взглядом, мне становится его жалко.
— Ты был ужасно груб с ним, — говорю, когда Аарон присоединяется ко мне, и я могу прикоснуться к нему, гарантируя, что наш разговор будет частным.
— Я должен был быть грубым, иначе он снова убежал бы. Или, что еще хуже, попытался бороться.
Мы наблюдаем, как Джон делает шаг к свету, а потом еще один. После нескольких десятков шагов без оглядки на нас, теплая рука Аарона обвивает мою и он мягко тянет меня прочь.
— Пойдем, Либби.
— Разве нам не нужно подождать пока…? — До каких пор? Я понятия не имею, как закончить это предложение.
— Могли бы, но я не советую. — Большой палец Аарона очерчивает маленькие нежные круги на тыльной стороне моей руки. — Вероятно, есть веская причина, по которой Джон сбежал, и мне не нравится торчать здесь из-за этого. — Он дрожит. — Это вызывает у меня кошмары.
Аарон отпускает мою руку и выходит из темноты на
