По лицу княжны Даша поняла: это для нее не новость. Подробностей, может, и не в курсе, но что-то да слышала. Немудрено…
– Да, – тихо согласилась та. – Кажется, я понимаю, о чем Вы…
«Ну, и славно».
– …Однако… Не могу всё же взять в толк… Почему я? Одно дело, королевская семья, другое…
– Вы без пяти минут ее часть, Ваше Высочество. Удивляться нечему.
– Да, безусловно… Но… – княжна хотела, видимо, еще что-то возразить, однако передумала. – Наверное, Вы правы.
«Конечно, права. Как иначе-то?»
Тема была, казалось, исчерпана.
Как будто можно бы на том и расстаться, но уходить Даше уже не очень-то и хотелось. Для того – рано еще, успеется. А Милису она, может быть, и видит-то в последний раз. Скорее всего, даже. Хоть проститься, так сказать – неявно, конечно, но всё же…
– Ну, а в остальном, – спросила она, немного помолчав, – как Ваши дела, Ваше Высочество?
– Благодарю, всё в порядке…
«Угу. Так же, как в прошлый раз?»
– Больше никто не обижает?
– Нет… Кажется, меня и прежде никто здесь… как будто… не обижал…
– Простите, я, должно быть, не так выразилась… Имелось в виду… Недоразумений, подобных тогдашнему, больше не было?
Княжна чуть покраснела:
– Нет-нет, всё… хорошо… – в голосе ее, однако, особой уверенности не было.
– Хорошо, – машинально повторила и Даша – и прибавила – неожиданно для себя самой: – Что-нибудь слышно от… Вашего жениха?
– Нет… То есть да, слышно, разумеется. Вы разве не следите за сводками?
– Слежу, почему же… Но… я хотела сказать… Вы лично – имеете от него какие-нибудь известия?
Милиса смутилось еще больше:
– Нет… он мне не писал… Если Вы об этом…
«Об этом – о чем же еще… Вот же поганец!..»
– …Так что в этом отношении… военном, то есть… боюсь, я знаю не больше, чем прочие, – закончила та поспешно.
«Да при чем тут военное!.. Тебя не о том ведь спрашивают!..»
– Как? – деланно удивилась Даша. – Не сочтите за любопытство… Однако… Я думала, что особы, составляющие… ближний круг… всегда несколько более осведомлены…
– Возможно… Но… – княжна совсем смешалась и замолчала.
Вызвать ее на откровенность на сей раз оказалось не так-то просто.
Кое-что, впрочем, было вполне очевидно и так: к ближнему кругу Милиса себя не причисляла. Да что там, похоже, и вовсе ни с кем из высочайших особ никакого контакта не поддерживала – даже и с Ларэном…
Дальнейшие расспросы в этом направлении, однако, были бы уж и вовсе настоящей бестактностью. И так вон совсем девчонку засмущала – красная, как мак…
– Простите, Ваше Высочество, – улыбнулась Даша. – Не будем об этом больше.
Княжна не возражала.
– А Вы, – осведомилась она в свою очередь, – как… поживаете? А то всё обо мне да обо мне…
– Я? Хорошо, благодарю…
«Да, вот теперь, кажется, можно сказать так с полным правом. Только б не сглазить…»
– Какие-нибудь новости?
– Новости?..
– Ну… – Милиса замялась. – Я имела в виду… может быть… о Ваших родных?..
«Будут – и они будут, недолго уже…»
Она покачала головой, стараясь придать лицу подобающее выражение:
– Нет, Ваше Высочество… Тут я, боюсь, в таком же положении, что и Вы…
«А ведь не говорила я ей ни о каких родных. Тоже со стороны откуда-то нахваталась… Хоть и не сплетница…»
– Простите, графиня, – быстро проговорила княжна, потупившись. – Я не хотела…
– Чего не хотели, Ваше Высочество?
– Вам… – Милиса сглотнула, – должно быть, неприятны… подобные вопросы… Тем более от меня…
– Почему же?
– Ну… я как будто… не в свое дело вмешиваюсь. Ведь Вы никогда не рассказывали мне о своей семье… Сами, то есть… Но я слышала кое-что, уж простите, трудно, живя здесь, не услышать…
– Что Вы, Ваше Высочество, не сто́ит…
– И к тому же… – продолжала та, всё так же не поднимая глаз. – Я чувствую… свою рода… некоторую причастность… ко всему этому… свою причастность…
– Каким же образом?
– Как Вы сами только что отметили, я без пяти минут часть правящей семьи государства, которое…
«Эк куда занесло!..»
Даше сделалось отчего-то неловко.
– Повторюсь, Ваше Высочество, – прервала она. – Ваши извинения совершенно излишни. Уж кто-то, а Вы… точно ни в чем не виноваты. Ни передо мной, ни перед кем-либо еще.
Слова эти Милису, похоже, отнюдь не убедили: она сидела, такая же всё поникшая и понурая, безотчетно теребя лежащую на коленях книжку – на сей раз закрытую. Приглядевшись, Даша отметила: та же самая, что и в прошлый раз, но теперь уже с закладочкой почти на двух третях. Штудирует, значит, местную историю-то…
«А ведь съест себя, – подумалось вдруг, – поедом съест, совсем как та Гизэлла…»
Та, сколько Даша помнила, тоже мучалась чувством вечной вины – за всех и перед всеми (прямо как по Достоевскому). Ну, и ясно, чем в итоге кончилось.
– Послушайте, Ваше Высочество, – сказала она. – Конечно, не мне Вас учить, да и советчик из меня не лучший… Но позвольте всё же… дерзнуть.
Княжна вскинула на нее глаза.
– Ваше сознание ответственности за чужие деяния, безусловно, весьма похвально – иным и за себя-то отвечать в диковинку. Но, боюсь, на Вас самих привычка эта может сказать… не особенно благоприятно. А потому… Не берите на себя такой груз. Отучайтесь от этого, по крайней мере. Довольно уж и того, что сами Вы всегда поступаете по совести…
– Откуда Вы знаете? – прошептала тут Милиса.
– Что?
– Насчет… совести и прочего…
– Не знаю. Просто… мне так кажется. Я неправа?
– Н-нет… то есть… правы… Хочется верить, что правы… Я стараюсь…
– Вот видите. И насчет другого тоже – постарайтесь. Хорошо?
Княжна кивнула, чуть улыбнувшись.
На том они и расстались.
«Что ж, – думала Даша, шагая уже к выходу, – может, и правда постарается. Девчонка-то неглупая, не глупая отнюдь… Не в пример будущему муженьку – тому, конечно, не Ларэну…»
О, вспомнишь солнце…
Не успела она миновать еще и холл за библиотечными дверями, как в конце прилежащего коридора показался вдруг навстречу ей не кто иной, как он самый.
Последовал обычный в таких случаях обмен приветствиями.
