даже не посмотрел в сторону Барда, когда он вошел. Что же, это было очень похоже на Брандстад – каждый занимался своим делом.
Однако Бард по-прежнему был уверен в своей интуиции – общий зал таверны был настораживающе тихим, а значит у менестреля будет работа. А когда после пары баллад благодарные посетители подойдут похлопать его по плечу и с не меньшей благодарностью примут предложение пропустить с ним по стаканчику здешнего крепкого напитка, начнется настоящая деятельность по добыванию информации.
Бард медленно спустил футляр с плеча и откашлялся.
Даже такое малое количество зрителей заставляло его кровь бурлить в радостном предвкушении. Воспоминание о струнах отдавалось в его пальцах сладостной ломотой. Скоро…
– Сыграй мне северную балладу.
Бард был настолько погружен в свои мысли, что не услышал, как за его спиной скрипнула дверь.
Тиллиан не спеша прошествовал внутрь и остановился перед Бардом.
– Ты очень предсказуем, менестрель, – усмехнулся то ли купец, то ли Гончая.
– Ты проследил за мной, – вырвалось у Барда. – Но как?
Тиллиан снова усмехнулся.
– Не стоит оставлять свою лютню где попало.
Бард опустил футляр на пол и резким движением открыл защелки. Лютня была на месте. Он достал инструмент и бережно его осмотрел – ничего.
Тиллиан захохотал.
– Ты не там ищешь, менестрель. Совершенно не там.
Бард снова посмотрел на футляр.
– Верно! – громыхнул Тиллиан.
Бард опустился рядом с футляром на корточки и прощупал руками его подкладку. Он приподнял бархат и провел ладонью под ним.
– Неужели еще не нашел? – забавлялся купец.
Его рука наконец нащупала нечто инородное. Бард подковырнул холодный, гладкий диск из непонятного метала и извлек его наружу. Даже в дрожащем свете дешевых свечей этот странный предмет отливал серебром. Он как будто бы излучал собственное сияние.
– Что это? – брезгливо спросил Бард.
– Это – мой лучший друг, – оскалился Тиллиан. – Небольшое изделие мастеров Конклава, которое я весьма своевременно подложил в твой драгоценный футляр, пока ты, позабыв обо всем на свете, бегал спасать прекрасную незнакомку. Он помог мне тебя обнаружить, мой дорогой менестрель. Конечно, устройство не показало бы такую примерную эффективность, не будь у тебя в душе столько Пустоты. Выследить тебя и подкупить стражей на входе было уже делом техники.
Глаза Барда налились ужасом.
– Ах, не переживай! – улыбка Тиллиана стала совсем нестерпимой. – Бедная Анна не настолько глупа – в ее вагончик такую штуку не подложить. Мне искренне жаль, что у вас хватило прозорливости разделиться. Но ничего, для начала беседы мне хватит и одного из вас, мой несообразительный друг.
Бард с отвращением отбросил диск в сторону. Тиллиан молча пересек комнату и поднял предмет.
– Не стоит разбрасываться такими сокровищами – даже на Шпиле их не так уж и много.
– Что она тебе сделала? Она никому не расскажет о вас, зачем вам ее преследовать? – прошипел на него Бард.
– Это ее собственные слова, или ты выдаешь желаемое за действительное? – Тиллиан неспешно вернулся к тому месту, где стоял Бард, и сунул диск в карман своего камзола.
Посетители по-прежнему не обращали на них внимания. Только хозяин гостиницы на мгновение отвлекся от вытирания стаканов и бросил в их сторону короткий, но озабоченный взгляд.
– Она просто хочет жить, – ненависть сдавила Барду грудь, слова давались с трудом. – Ей и так очень плохо. Почему вы продолжаете ее преследовать?
– Мы? – переспросил Тиллиан. – Здесь только я. Мои коллеги привлекли бы ненужное внимание, менестрель. Доверие Фавра велико, и оно позволяет его Гончим решать вопросы удобными им способами. Что касается Анны… Ты знаешь ее не более дня. Не делай поспешных выводов о ее характере.
– Иные характеры можно прочесть за минуту, – парировал Бард. – Как, например, твой.
– Что же…. Наш общий друг Ханси предупреждал меня о твоей горячности. Ты очень быстро выбрал свою сторону, музыкант. Даже не стал разбираться.
– Наш общий друг?
Бард застыл на мгновение.
– Главное – это баланс, – ухмыльнулся Тиллиан. – В дружбе, на войне, в Братстве… Везде.
Бард не находил слов.
– Я вижу, ты удивлен? – Тиллиан опустился на корточки рядом с Бардом и с показной заботливостью аккуратно, почти трепетно уложил лютню в футляр. – Какой славный урок, правда? Как будто заготовленный самою судьбой. Человек, которому ты доверял столь безраздельно, ведет двойную игру…
Бард нашел в себе силы огрызнуться.
– Я не доверял ему безраздельно…
– Примем эту оговорку, – Тиллиан был так близко, что его тяжелое дыхание обжигало Барду лицо. Менестрель в отвращении поморщился. – Но, держу пари, в сговоре со мною ты его тоже не подозревал? Вечно нейтральный, корректный, загадочный… Скажи, менестрель, тебе ведь наверняка интересно, какую роль уважаемый Брат сыграл в обнаружении дорогой Анны? Смотри! – Тиллиан бережно закрыл футляр и затянул одну из защелок. – Видишь эти пальцы? Толстые, как колбаски, грубые и неловкие. Этим рукам не дано исполнять музыку, – он покачал головой в притворной грусти. – Иное дело – ловкие пальцы наемника…
– Но зачем ему это? – руки Барда впились в футляр.
– Никто не ответ тебе лучше него самого… Ханси! – позвал Тиллиан.
Дверь еще раз скрипнула, и наемник скользнул внутрь.
– Предатель! – вскричал Бард.
Ханси сделал примиряющий жест. Один из посетителей повернулся в их сторону, но тут же отвернулся обратно, увидев, что конфликт еще далек от своей кульминации. И только взгляд хозяина стал немного более пристальным.
– Я не желаю вам зла, – Ханси осторожно присел рядом с ними и сделал вид, что помогает с футляром. – На улице остался только Джозеф, – тихонько обратился он к Тиллиану. – Лошади привязаны к столбу. Давай не задерживаться.
Купец отрывисто кивнул.
– Смотри, менестрель. На верхнем этаже есть уютная комната. Мы просто хотим, чтобы ты провел там один день. Идет?
– Не идет, – Бард отпрянул от них и вскочил на ноги. Оба мужчины медленно распрямились напротив него. – Почему ты это сделал, Ханси?
– Я пытался тебя предупредить, Бард, – пожал плечами наемник. – Рассказал тебе все про Шпиль, про Гончих. Избавил тебя от сомнительного удовольствия играть северную балладу и принял удар на себя.
– Но зачем ты это сделал?
– Затем, что наше сотрудничество с Тиллианом родилось не сразу, мой дорогой друг. Я бы предпочел отсчитывать начало этого плодотворного союза с момента моего триумфального выступления у костра. Видишь ли, я не только выручил тебя в тот момент, Бард. Я также дал Тиллиану понять, что многое про него знаю. У нас потом произошел диалог, и он смог убедить меня в том, что изгнание госпожи Анны с просторов нашей Империи поможет общему делу сохранения баланса всего и во всем. И я склонен с ним согласиться – то,
