шевелясь, бросается к ней, доставая из кармана какой-то пузырек. Стас, выругавшись сквозь зубы, присоединяется к нему.
— Когда ты в последний раз ела? Встать можешь?
Вот Злата и победила. Парни суетятся вокруг нее, считают пульс, дают что-то понюхать. Видимо, она не в первый раз падает.
— В кабинете администратора есть диван. Отнесем ее туда, чтобы не привлекать лишнего внимания.
Стас подхватывает слегка вздрагивающую Злату на руки.
— Маша, я скоро вернусь. Подожди, ради всего святого! — бросает он мне и идет за бледным Ильей.
Сколько раз за вечер я это уже слышала?
С меня достаточно. Просто чудо, что мы не собрали толпу свидетелей этой отвратительной сцены. В холле пусто и я, чтобы никому ничего не объяснять, нажимаю кнопку лифта. У меня просто физически уже нет никаких сил.
На улице много прохожих, люди гуляют, наслаждаясь теплым весенним вечером, и я легко вливаюсь в толпу, где никто не обращает внимания на мои мокрые глаза.
Прогулка помогает мне взять себя в руки. Не хватало еще родителей своей зареванной физиономией напугать. Пройдя несколько кварталов, я вызываю такси и, сев в машину буквально через пару минут, я выключаю телефон.
Снова включаю его я уже в своей комнате, не просматривая вызовы, быстро пишу сообщение Женьке, что я дома и со мной все хорошо, выключаю телефон еще раз и проваливаюсь в глубокий сон.
А просыпаюсь я, к сожалению, в полшестого утра. Вот тебе и поспала в выходной подольше. Воспоминания приходят мгновенно, отдаваясь гулким стуком в висках и нервно бьющимся сердцем. Я зла, обижена и остро чувствую унижение. Интересно, он меня искал? Волновался хотя бы немного?
Поддавшись импульсу, я включаю телефон. Первыми я читаю сообщения Женьки. Мне стыдно, что я ушла, ничего ей не сказав. Наверное, она ужасно испугалась.
Так и есть.
Ты куда подевалась? Тебя все ждут.
Ты где?
Самойлов орет на Злату и, кажется, лупит стену.
Маш, что случилось?
Ты где?
Ты жива?
Кого из них мне убить? Злату или Самойлова?
Могу обоих, мне не сложно.
Ты должна закончить универ и стать успешным юристом. Будешь мне передачи в тюрьму носить и добьешься моего освобождения.
Ладно, пошла убивать. Проживи эту жизнь за нас двоих.
Самойлов тебя ищет. Злющий.
Маш, ну поговори со мной.
А дальше, после моего сообщения:
Ну слава богу! Завтра обязательно выйди на связь. Но голову я тебе все равно оторву, нельзя так людей пугать.
Женька права. Я заставила ее поволноваться. Обязательно извинюсь, когда она проснется.
Наконец, собравшись с силами, я открываю журнал вызовов. Пропущенных вызовов сорок два, около тридцати из них от Стаса. Сдался он в три часа ночи. Ну, значит, все-таки искал.
Сообщений от него тоже много. В основном, он спрашивает где я и просит с ним поговорить. О чем мне с ним разговаривать? О том, какая Злата в глубине души чудесная и несчастная и мне нужно понять и простить?
Последнее сообщение тоже пришло в три часа ночи.
Я буду на балконе у пожарной лестницы. Буду ждать тебя, сколько нужно.
И чего он там ждал, интересно? Надеялся, что я не буду спать и помчусь с ним беседовать?
Ну, чисто технически, я сейчас не сплю. Но уже скоро шесть, он наверняка ушел домой, ночи еще холодные.
Я натягиваю одеяло до самого подбородка, в твердом намерении снова заснуть. В комнате свежо. На улице, наверное, вообще до костей пробирает. Как и на балконе.
Да нет, не может его там быть.
Но чисто на всякий случай можно быстренько проверить. Убедиться, что он не чокнутый мазохист, и со спокойной совестью спать дальше.
Тихонько прокрадываюсь в коридор и надеваю куртку прямо поверх пижамы. Обув ботинки, шепотом говорю коту, шокированному моим странным поведением:
— Я на минуточку. Туда и назад, — и стараясь бесшумно закрыть дверь, выскальзываю из квартиры.
Дверь на пожарную лестницу находится за лифтами, и она очень скрипучая. Поднимаюсь по бетонным ступенькам на один пролет и дергаю дверь балкона. Она легко поддается.
С балкона открывается отличный вид на ночной город, полный огней. Солнце еще не взошло, хотя небо на западе уже посветлело. А вот лампочка над дверью перегорела и сначала мне кажется, что на балконе никого нет. Однако, привыкнув к полумраку, я наконец замечаю.
Он сидит на полу, привалившись к стене, рядом с горой конфетных фантиков. Наверное, очень хотелось курить, но он себя пересилил. Правда конфеты эти не очень, я бы такие никогда не купила.
Тихо подхожу и сажусь на корточки рядом с ним. Стас спит, засунув руки в карманы и натянув на голову капюшон. Куртка на нем тонкая, наверняка заболеет. Я тяжело вздыхаю. Ну что мне с ним делать?
Словно почувствовав мое присутствие, Стас поворачивает голову ко мне и глядя из-под полуопущенных ресниц, тихо произносит:
— Привет.
Глава 46
Убедившись, что Самойлов меня действительно ждал, я начинаю сомневаться, не зря ли пришла. Не уверена, что я готова к разговору. И не уверена, что мне понравится то, что он хочет сказать.
— Решил назло мне заработать пневмонию? — спрашиваю я поднимаясь. — Иди домой. Зачем ты вообще на балконе уселся?
Я разворачиваюсь, чтобы уйти, но он успевает поймать меня за руку.
— Пожалуйста, не уходи, — он смотрит на меня снизу вверх. Уже начинает светать и я отчетливо вижу его лицо. Стас сейчас похож на ребенка. Когда рушатся баррикады, которые он строит вокруг себя, он выглядит очень искренним и даже слегка беззащитным. Ну как тут развернуться и уйти?
— У тебя есть пять минут, а потом я иду греться, — он меня отпускает, и я скрещиваю руки на груди. — Так какого черта ты сидишь тут?
— Я подумал, что ко мне домой ты приходить не захочешь, — он подносит руки к лицу и дышит на ладони. — А спать, не увидев тебя, я все равно бы не смог, — Стас вздыхает и снова становится похожим на обычного себя. Видимо, приготовился к бою.
Я подхожу к перилам и смотрю на город. Не хочу, чтобы он видел мое лицо.
— Так что сказать-то хотел?
— Прости. За все что было сегодня. За Злату, за цирк, за эти ужасные сцены, за караоке. За то, что постоянно уходил и просил тебя подождать. Я так хотел, чтобы ты пришла, а сам тебя даже не встретил.
— Ты был занят, — я пожимаю плечами. — А я
