Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
– Удачи тебе, Соня.
Они поцеловались – дань условностям, а не теплым чувствам.
Кристина смотрела, как Соня идет по оживленной улице. Какая же красивая у нее поступь – легкая, воздушная и в то же время уверенная, как будто ей принадлежит земля, по которой она ступает.
Кристина улыбнулась, вспомнив, как сильно завидовала Соне в те давние времена. Как же ей было страшно на премьере «Алой бабочки», когда она поняла, что Соне действительно нравится Гарри. Общаясь со старшей коллегой, Кристина чувствовала себя неуклюжей и незначительной, поэтому Соне было несложно затмить ее на сцене. В пьесе она играла старшую сестру – сложная роль, вокруг которой закручивались все драматические события. Гарри же был партнером для обеих женщин. Как же плохо Кристина исполняла свою роль! Режиссер уже давно выгнал бы ее, если бы не ее красота, которая заставляла критиков восхвалять ее, даже когда они открыто ругали ее игру.
Сейчас Соне легко быть с ней милой, тогда же она злилась и негодовала оттого, что какая-то неопытная, неумелая актриса претендует на ведущую роль в пьесе, в которой она и Гарри играют главные роли. Она делала все возможное, чтобы Кристину выгнали с репетиций, однако Гарри был непреклонен. «Если уйдет она, то уйду и я», – говорил он режиссеру.
Так что Кристина осталась и прошла через недели страданий, когда поняла, что Соня невзлюбила ее не только из-за ее игры, но и из-за Гарри. «Сколько же эмоций мы растратили впустую», – думала Кристина, возвращаясь в книжный магазин. Она отлично помнила, как мучилась жгучей ревностью, как Соня строила против нее козни и пыталась добиться своего и как горько ей было, когда она потерпела неудачу. Они люто ненавидели друг друга, и эта их роль была гораздо ярче, чем все сыгранные ими на сцене. Две женщины и один мужчина – безнадежный и банальный сюжет! Однако он заставлял страдать их обеих.
Теперь все в прошлом, все забыто. Они могут встретиться как добрые приятельницы, поболтать, почти час обсуждать общие темы, а потом дружески расстаться, не испытывая друг к другу никаких эмоций.
«Забавный мир», – сказала себе Кристина и, закончив с покупками, села на автобус, который шел в Грин-Энд.
Дональду стало лучше, причем настолько, что сиделка собралась уезжать. Теперь нужно было найти ему такое занятие, чтобы он себя не сильно утруждал, – в этом заключалась главная проблема. Доктор Бейкуэлл очень настаивал на том, чтобы Дональд соблюдал постельный режим еще как минимум десять дней.
– Если вы, молодой человек, не будете делать так, как я велю, – сказал он, – я отправлю вас в санаторий, и там вас быстро научат вести себя правильно.
Кристина так и не поняла, хотел Дональд уехать из дома или нет. Когда он пообещал, что выполнит все ради того, чтобы остаться в «Четырех ивах», она уловила в его голосе целую гамму эмоций.
У нее еще не было возможности поговорить с ним о той ночи, когда Майкл Фарли нашел его в двенадцати милях от дома. Она решила не форсировать события и не донимать его своими попытками завоевать его доверие.
И в то же время она ни на секунду не забывала то, что узнала в ту ночь от Питера. Можно сказать, за прошедшую неделю она только и думала что о Дональде. Когда мальчик болел, она то и дело молилась о его выздоровлении, о том, чтобы Господь дал ей возможность наладить с ним отношения и помог выполнить ответственную задачу, возложенную на нее его отцом. «В этом я должна преуспеть, должна», – твердила она себе и верила, что рано или поздно сумеет достучаться до Дональда, хотя как именно – она не знала.
А потом случилось нечто странное.
Однажды днем, когда Дональду было хуже всего, Кристина сидела в его комнате. Сиделка ушла отдохнуть, мальчик же спал. Кристина разглядывала его. Жалюзи были опущены, но яркий свет все равно проникал в помещение, поэтому ей хорошо было видно выражение на его лице – напряженное и слегка нахмуренное. Кристина догадалась, что он не расслабляется даже во сне, что внутри он насторожен, натянут как струна, недоверчив к жизни и ко всему, что его окружает. У нее всегда создавалось впечатление, что он все время ждет какого-то подвоха от внешнего мира.
«Как бы мне хотелось ему помочь, – подумала она. – Знать бы способ достучаться до него».
Неожиданно Кристина поняла, что в комнате есть кто-то еще. Она ощутила чье-то присутствие, почувствовала, что кто-то стоит у нее за спиной. На мгновение ей стало страшно, но страх быстро улетучился. «Неужели мне все это чудится?» – спросила она себя. Но оказалось, что ее интуиция сильнее воображения. Она почувствовала, как кто-то обошел ее и приблизился к кровати, и затаила дыхание. Дональд повернулся, что-то пробормотал, и вдруг его лицо озарила улыбка. Он произнес одно слово: «Мама!»
Кристина почувствовала, что сейчас она здесь лишняя. Поэтому она спрятала лицо в ладонях и подняла голову только спустя некоторое время, когда осознала, что, кроме нее и Дональда, в комнате никого нет.
С того дня мальчик пошел на поправку. Причем его выздоровление было настолько стремительным, что доктор Бейкуэлл однажды сказал: «Вы симулянт, молодой человек, вы взбудоражили нас всех из-за пустяка. И мне нужна ваша сиделка. У меня много пациентов, которым гораздо хуже, чем вам».
Вспоминая то, что произошло в тот день, Кристина никак не могла облечь случившееся в слова. Однако она знала, что для нее – и для Дональда, конечно, – это имело огромное значение. Ей нужно было доказательство жизни после смерти? Что ж, теперь она в нем не нуждается. Ей точно известно, кто приходил в спальню мальчика, кто из потустороннего мира протянул к нему исцеляющую руку.
В заботах о Дональде Кристина не забывала других детей. Но если раньше она часто думала о них, то сейчас практически все ее мысли были поглощены старшим племянником.
Кристина вернулась в «Четыре ивы» за несколько минут до обеда. На столике в холле лежала записка от Элизабет. «Мы сегодня строим киоски, – говорилось в ней, – и я обедаю с Агнес. Надеюсь, вы не против».
– А разве праздник завтра? – спросила у самой себя Кристина, удивившись, что забыла о нем. Она улыбнулась при мысли, что у нее есть веский повод не ходить туда. Она останется с Дональдом, и ей не придется придумывать какую-нибудь ложь, чтобы объяснить свое отсутствие.
После обеда Кристина пошла в сад и нарвала цветов, чтобы сделать бутоньерки для петлиц.
– На ночь мы поставим цветы в воду, и они прекрасно сохранятся до завтра. Таким образом, нам не придется собирать их утром. У нас и без этого осталось много несделанного, – сказала она Питеру.
– Элизабет сказала, что я мог бы прийти в Парк и помочь ей, – сообщил Питер. – Это будет правильно, тетя Кристина?
– Конечно, правильно, – ответила Кристина. – Только постарайся поменьше находиться на солнце, хорошо?
– Я об этом не думаю, когда занят, – с серьезным видом сказал мальчик.
Кристина поцеловала его, и он вскочил на свой велосипед.
Она взяла корзину с цветами, ножницы, проволоку и серебряную бумагу, которая осталась после прошлогоднего праздника, и поднялась в комнату Дональда.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
