Книга Пробуждение - Келли Армстронг

Мужчина схватил девушку за волосы. Я зажмурилась, но продолжала все видеть, отпечаток на моей памяти, воспроизведение до конца моих дней.

Я сглотнула и отступила. Вернулась на поляну, присела рядом с Дереком, опираясь на колени, спиной повернувшись к сцене, проигрываемой в лесу. Но не имело значения, что я не могла видеть ее. Я знала, что там, разворачивающейся за мной, и это не имеет значения, если я действительно не смотрела, как умирает девушка.

Девушка моего возраста была убита в этих лесах, и я видела ее в последний момент испуганной, смотрела, как она истекает кровью в этом лесу. Жизнь, как у меня закончилась здесь, и не имеет значения, сколько раз я видела смерть в кино, это было не то же самое, и я никогда не буду забывать.

Я сгрудились там, дрожа, окруженная темнотой. Я ненавидела ее с детства. Теперь знаю почему, я привыкла видеть призраков в темноте, когда была маленькой, верящая, что это фантазии. Теперь, зная, что «фантазии» были настоящими, не помогало вообще.

Каждый шепот ветра звучал как голос. Каждый шорох животного в лесу, был бедным существом, который воскрес из мертвых. Каждый скрип дерева – труп, царапающий по холодной земле. Каждый раз, когда я закрывала глаза, я видела мертвую девушку. И видела мертвых летучих мышей. Потом видела девушку, похороненную в этом лесу, ее так и не нашли, проснувшуюся в неглубокой могиле, попавшую в ее сгнившее тело, без возможности кричать, бороться…

Я держала глаза открытыми.

Я думала о пробуждении Дерека. Он не будет жаловаться. Но после того, что он только что прошел, казалось, глупо говорить, что я терпеть не могу быть здесь с проигрываемой за меня сценой убийства. Я потолкала его несколько раз, надеясь, что он проснется.

Но он этого не сделал. Он был изнеможен, нуждался в покое, и даже если он не проснется, то, что мы могли сделать? Мы оказались в ловушке на этой автобусной остановке до утра.

Так что я сидела, и старалась не думать. Когда это не удавалось, я вспоминала таблицу умножения, которую напомнила мне о школе и заставила усомниться в том, что я когда—нибудь вернусь. Это напомнило мне о Лиз, о том, насколько она ненавидела математику, и я задавалась вопросом, как она там, где она и...

Я перешла на чтение любимых диалогов из кино, но, опять же, только напомнила моего друга из жизни, то моего отец и как сильно беспокоиться он должен. Я пыталась выяснить некоторые безопасные способы, чтобы получить его сообщение, становилась все более и более разочарованной, когда ничего не могла придумать.

В конце концов, я остановилась на том, что всегда утешало меня: петь «Daydream Believer». Это была любимая песня моей мамы, одна, которую она пела мне перед сном, когда мне снились кошмары. Я знала только один куплет и припев, но шептала их под нос, снова и снова и...

* * *

— Хлоя?

Пальцы тронули меня за плечо. Я открыла глаза и увидела Дерека присевшего возле меня, все еще в одних трусах, и его лицо с темными разводами.

— П—прости. Я задремала.

— С открытыми глазами? Сидя? Я пытался привести тебя в сознание некоторое время.

— Да?— Я посмотрела вокруг и увидела, что уже день. Я моргнула и зевнула.

— Долгая ночь.

— Ты сидела здесь всю ночь?— Он опустился на землю. — Из—за того, что случилось со мной? Я знаю, что не могло быть легко на это смотреть…

— Это не то, почему я...

Я пыталась уйти от ответственности, чтобы объяснить, но он продолжал толкаться, и дело дошло до признания правды или позволения ему думать, что его изменения довели меня до состояния шока. Я рассказала ему о девушке.

— Они были не настоящими,— в окончание рассказа произнесла. — Ну, это было, один раз. Но я просто видела какой-то призрачный повтор.

— И ты смотрела всю ночь?

— Нет, конечно,— я махнула рукой на место за моим плечом. – Это там. Я не смотрела.

— Почему ты не разбудила меня?

— Ты слишком устал. Я не хотела беспокоить.

— Ради меня? Это самое глупое,— он остановился. — Неправильные слова. Упрямое, не глупое... и кричать на тебя прямо сейчас не поможет, не так ли?

— Да.

— В следующий раз, буди меня. Я не ожидал, что ты выкинешь что-то вроде этого, и я не впечатлен от этого.

— Да, сэр.

— И в следующий раз, если не скажешь мне, буду кричать на тебя.

— Да, сэр.

— Я не твой сержант, Хлоя. Мне не нравится волноваться по поводу тебя все время.

Это касается только меня.

— Я не имею в виду...— Он вздохнул, покачал головой и встал на ноги. — Дай мне минутку, чтобы одеться, и мы пойдем машину на остановке, согреемся и позавтракаем.

Он взял свою одежду и направился в чащу, до сих пор рассуждая:

— Главная автобусная станция в городе. Я надеюсь, что у нас будет достаточно денег для такси. Когда мы будем внутри, мы узнаем стоимость и сроки, чтобы добраться на автобусе, поэтому мы будем знать, сколько денег останется.

— У меня есть,— я вытащила счета из кармана, — восемьдесят. Я оставила все остальные в моем рюкзаке. Я не люблю носить все деньги в нем.

— Большинство моих тоже в рюкзаке, что я забыл в автобусе,— он проклинал себя под нос.

— Ты был не в форме, чтобы помнить обо всем прошлой ночью. Это я не додумалась захватить свой.

— Но ты беспокоилась обо мне. Ничего, у нас будет достаточно. У меня есть около сотни...

Пауза. Раздался звук, как будто он похлопал себя по карманам. Затем парень поклялся.

— Должно быть, выпали. Где ты взяла мои джинсы?

— Именно там, где ты их оставил, сложенными на дереве. Я проверила карманы в первую очередь. Там лежала только обертка от энергетического батончика.

— Я знаю, я…— он остановился и снова начал заверять меня. — Нет, я переложил деньги в мою куртку, которую я оставил в автобусе.

— Восемьдесят долларов должно охватывать автобус до Нью—Йорка и завтрак. Если выйдем сейчас, то доберемся до города на автобусе до станции.

Он вышел из кустов, бормоча:

— Идиот, дурак.

— Как я уже сказала, у вас другие проблемы на виду. Мы оба ошиблись. И ни один из нас не привык играть еще беглеца. В следующий раз будем умнее. А пока, давай внутрь. Я замерзла.