– Это не то, что вы думаете, – сказал он, полный решимости развеять ее опасения. – У нас с Найтоном необычная дружба. Мы знаем друг друга десять лет и предельно откровенны друг с другом, несмотря на разницу в положении. И у меня нет ни малейшего желания «превзойти его» хоть в чем-то. – Он проглотил свою гордость и признался: – Я хочу, чтобы вы стали моей женой, – это мое единственное желание, поверьте!
– Правда? Тогда ответьте на вопрос, который давно мучает меня, и я обдумаю ваше предложение.
– Спрашивайте!
– Что вы искали в Суон-Парке?
Проклятие, она могла задать только этот вопрос. И самым простым ответом была бы правда. Тогда все решилось бы само собой.
Он вздохнул. Да, она бы все поняла. Поняла, что он собирался уничтожить ее отца. И неизвестно, как отреагировала бы на это. Возможно, отказала бы ему и позаботилась о том, чтобы он никогда не получил необходимый ему документ. Так стоит ли рисковать, если неизвестно, выйдет ли она за него?
– Я много раз говорил вам, что ничего не ищу, – уклончиво ответил он. – Я просто произвожу осмотр собственности.
– Чепуха! – Она подошла, свеча залила ее светом, бросающим отблеск на ее волосы, отражавшимся в ее глазах. – Не думайте, что я идиотка. Вы еще ни разу не поговорили с нашим управляющим и не попросили папа´ пригласить его поверенного. А это означает, что вас нисколько не заботит будущее поместья. К тому же от вас никогда не пахнет табаком. Так что вряд ли вы той ночью искали сигары.
Черт возьми, эта женщина следит за каждым его шагом и не ошиблась в своих выводах. Другого он и не мог ждать от своей Афины.
– Если вы так уверены, будто я что-то ищу, тогда почему бы вам не сказать мне, что именно?
Розалинде потребовалась вся ее воля, чтобы не смотреть на изножье кровати, возле которого стоял сундук со шкатулкой папа´.
– Понятия не имею. Надеюсь, вы мне об этом расскажете.
– Вы понятия не имеете, что я ищу, но уверены, что я что-то ищу, – не без ехидства произнес он. – Если ваши подозрения настолько обоснованны, почему вы не сказали об этом отцу? Не уговорили его вышвырнуть меня из дома?
Его ехидный тон задел ее за живое. Она вскинула голову и зло уставилась на него.
– Как раз сегодня я хотела поговорить с папа´, после того как обнаружила вскрытую дверь на лестницу для слуг в вашей комнате. Но потом вы отвлекли меня, а после...
– А после вы побежали к моему хозяину, – перебил ее Грифф. – Но почему-то ни словом не обмолвились о своих подозрениях, когда предлагали ему себя. Вы разве забыли, что я работаю на него? Видимо, вы считаете только мои мотивы подозрительными, хотя я выполняю его приказы.
В этом есть смысл, подумала Розалинда. Если Грифф ведет какую-то тайную игру, мистер Найтон должен быть в курсе дела. Но если они оба заодно, почему Найтон принял ее предложение, если Грифф категорически против этого? Что-то концы с концами не вяжутся.
– Ладно, – сказала Розалинда, – возможно, я и спрошу его позже. Но сначала хочу знать, что вы можете сказать об этом, поскольку именно вы занимались поисками.
Он посмотрел в сторону, и его профиль дал ей возможность лучше увидеть его лицо, такое же избитое, как и у его хозяина.
Розалинда подавила в себе нахлынувшую волну нежной заботы. Он дрался из-за нее? Впрочем, это ничего не значит. А может, они дрались по совсем другой причине. Вряд ли мистер Найтон стал бы из-за нее драться. Что же касается Гриффа... ну, им двигала гордость, только и всего. Для простого поверенного у него слишком много гордости.
– Думайте о моей деятельности все, что хотите, – ответил наконец Грифф. Он серьезно посмотрел на нее. – Кроме того, это не имеет никакого отношения к нам, к тому, почему мы должны пожениться. Я хочу жениться на вас. Вам этого недостаточно?
Боль сжала ее горло, не только от его отказа рассказать ей все, но и от бесстрастного тона, каким он сделал ей предложение. Он вел себя так, будто сам факт предложения руки старой деве должен заставить ее в знак благодарности припасть к его ногам.
Ну что ж, этого он может ждать хоть до второго пришествия.
– Весьма польщена, что вы соизволили сделать мне предложение... – холодно начала она.
– Почему «соизволил»? Что, черт возьми, вы хотите этим сказать? – перебил он ее.
Розалинда с трудом сдерживала слезы. Она больше не доставит ему удовольствия видеть ее плачущей!
– Вам явно не улыбается такая перспектива, Грифф.
– Проклятие, Розалинда, – взревел он, – чего вы от меня хотите?
Она побледнела.
– Правды. И хоть какого-нибудь признака того, что я вам небезразлична. – Его взгляд потемнел, и она торопливо добавила: – И не только из-за моих физических качеств. Вы уже ясно дали понять, что они вам «небезразличны».
– Что-то я не слышал, чтобы вы требовали того же от Найтона, – бросил он. – От него вы не требовали ни правды, ни любви.
Стрела печали уколола ее прямо в сердце. «Это потому, что я не хочу, чтобы он женился на мне. Мне нужен ты».
Господи, это была правда! Она действительно хотела, чтобы этот негодяй женился на ней. К ее стыду, она понимала, что забыла бы обо всем – о надеждах на будущее Джульет, о семье, даже о своей мечте стать актрисой, – чтобы выйти за Гриффа. Но лишь в том случае, если он действительно этого хочет.
Проблема в том, что она ему не нужна. Другой мужчина подобрал надоевшую ему игрушку и пожелал вернуть ее обратно. Однако рассказать ей правду он не намерен. Считает, что она не заслужила даже этого.
С упавшим сердцем она прошла к двери и открыла ее.
– Я не спрашивала об этом мистера Найтона, потому что он проявил готовность помочь моей семье. – Она проглотила слезы. – Я не уверена, что вы действительно хотите жениться на мне. Один мужчина не любит меня, но он джентльмен, его предложение соответствует моим практическим нуждам, он обращается со мной учтиво и предупредительно. Второй, эгоистичный интриган, тоже меня не любит, к тому же еще оскорбляет, и, чтобы я не досталась другому, делает предложение. Надо быть дурой, чтобы предпочесть интригана.
Его глаза превратились в узкие щелки.
– Розалинда, я не сделал вам предложения нынче днем, когда мне следовало это сделать, и теперь вы решили наказать меня отказом. Не так ли?
Ее сердце болезненно сжалось. Какой смысле ним спорить? Ему наплевать на чувства других. Он считается только с собой.
– Мистер Найтон был прав: вы и в самом деле ублюдок, не в смысле бастарда. Ну что ж, у меня уже есть папа´ – мне не нужен еще один лживый эгоистичный ублюдок в моей жизни.
Его глаза горели.
– Прекрасно. А мне не нужна везде сующая нос подозрительная гарпия. Наслаждайтесь своей «помолвкой» с вашим «джентльменом». Подозреваю, вы в нем скоро разочаруетесь.
