Книга Передружба. Второй шанс - Алекс Хилл

Богдан

Мозг получает чудовищную дозу адреналина и включает аварийный режим самосохранения. В мыслях воет сирена и гремит механический голос: «Валим!» Хватаю Богдану за руку и тяну ее за барную стойку. Сгибаюсь пополам, Бо послушно повторяет за мной. Пока в зале неразбериха, мы можем успеть спрятаться в кладовых. Двигаюсь спиной к двери…

– А ну стоять!

– Так я и стою, – отвечает Захар и поднимает руки вверх.

– Вот и стой!

Богдана так сильно стискивает мою руку, что, вероятно, после того, как все закончится, я могу лишиться нескольких пальцев. Заха чуть опускает голову и легонько дергает подбородком. Это сигнал! Толкаю ногой дверь, открывая небольшой проход, пропускаю Бо вперед, а после практически выкатываюсь сам. Тихонько прикрываю за нами дверь и поворачиваюсь к Богдане, на лице которой застыл дикий ужас.

Некоторые люди боятся собак, кто-то пауков или высоты, а Бо боится полиции. Помню, как она бледнела на сценах фильмов с захватами террористов или допросами преступников. Я даже как-то спросил ее: «Почему ты ржешь над мерзкими зомбаками и монстрами, но так напрягаешься при виде копов?» Ответ, конечно, был «суперлогичным»: «Потому что монстры выдуманные, а полицейские нет». Думаю, этот страх связан с ее зашкаливающей правильностью. В мире Бо полиция приходит только к плохим людям, а она не хочет причислять себя к ним. Нас же всех пугают в детстве: «Будешь баловаться, придет дядя в форме и заберет тебя в тюрьму». Вот вам и рождение пунктика, который придется нести с собой всю жизнь.

– Кот, что происходит?

– Не знаю, – отвечаю шепотом и прислушиваюсь к происходящему в основном зале.

– Нас всех посадят?

– Нет, но лучше нам с тобой спрятаться. Выход отсюда только один, поэтому придется ждать, пока они не уйдут.

– А они уйдут?

– Должны.

Выпрямляюсь в полный рост и протягиваю руку, но Бо продолжает сидеть на корточках, искоса поглядывая на дверь.

– Может, лучше вернуться? Я же ничего такого не сделала… Или сделала? Мне нужен адвокат? Позвонить родителям?

– Успокойся, – хватаю ее за плечо и поднимаю на ноги. – Возможно, это обычная проверка. Было шумно, вот они и…

– Это не похоже на обычную проверку!

– Тише ты, – шикаю я и увожу ее в глубь темного узкого коридора.

Открываю одну из дверей и заглядываю в небольшую комнату, заставленную старой мебелью: пара круглых столов, стулья, сложенные башенкой, комод, кресло на колесиках и стеллаж с прозрачными полками вдоль левой стены. Будет где спрятаться в случае чего.

– Заходи, – киваю в сторону, отпуская руку Бо.

– А ты? – встревоженно спрашивает она и цепляется за мой джемпер, сжимая ткань в кулаке.

Вот и слетела броня. Передо мной снова маленькая девочка, которая хочет быть чистой и хорошей, и, на удивление, сейчас я не чувствую себя грязным и сломанным рядом с ней. Наоборот! Я знаю, что смогу ее защитить, и сделаю это любой ценой.

– А я за тобой, Бо, – произношу ласково.

Закрываю дверь, шумное частое дыхание Богданы отражается тихим шорохом от стен. Она опускает голову и бормочет сбивчиво:

– Что могло случиться? Зачем они пришли? Может, кого-то ищут? Кого?

Глаза привыкают к темноте. Бо с каждой секундой трясется все больше, нервно кусая губы. Если бы передо мной стояла любая другая, то я бы постебался над трусишкой, но с ней так поступить не могу, ведь знаю, что она не играет. Шагаю ближе и кладу ладони на ее подрагивающие плечи:

– Все будет хорошо, слышишь? Я обещаю.

– Что ты натворил, Кот? – шипит Богдана, резко поднимая голову.

– Я?

– Ну а кто еще? Ты ведь сейчас прячешься, значит…

– Думаешь, они пришли по мою душу?

Богдана сверлит меня грозным взглядом, поджав губы. Так вот кем я для нее остался? Хулиганом без тормозов и совести? Убираю руки с ее плеч и делаю шаг назад.

– Из-за тебя всем влетит!

– Тогда я пойду и сдамся, раз ты так хочешь… – опустошенно произношу я и хватаюсь за ручку двери.

Бо подскакивает ко мне и кладет ладонь поверх моей, сжимая пальцы до хруста:

– Нет!

– У тебя что, раздвоение личности? То ты меня выгоняешь, то не отпускаешь. Приносишь чай, потом игнорируешь. Я тебя не понимаю, Бо. Не понимаю, чего ты от меня хочешь!

– Тихо ты!

– Сама тихо!

Она отворачивается, убирая едва теплую ладонь с моей, и тяжело вздыхает:

– Что ты сделал, Кот? Насколько все серьезно?

– Я ничего не делал. Полиция здесь не из-за меня. Да, в прошлом была пара косяков, но там уже давно все порешали.

– В прошлом? Из-за Кирилла?

Отхожу к стене и упираюсь в нее лопатками, складывая руки на груди. Я не хочу говорить на эту тему, но если она единственная, на которую согласна говорить Бо, то так тому и быть:

– Что ты хочешь, чтобы я сказал? Что ты была права? Что мне не стоило связываться с Киром и его бандой? Я не могу жалеть об этом, Бо. Я многому у них научился и многое понял. За опыт, конечно, пришлось заплатить, но он того стоил.

Богдана присаживается на край стола, что стоит рядом, и внимательно смотрит на меня:

– Как именно заплатить?

Похоже на допрос, не правда ли? Лисенок боится копов, но сама с легкостью вошла бы в их ряды. Напряженно сжимаю зубы, но после короткого выдоха через нос расслабляюсь. Хочет знать правду? Хорошо. Недомолвки в прошлый раз заставили нас расстаться, пора делать работу над ошибками.

– Это было уже после того, как я вернулся из армии. Мне нужна была работа, а небольшой бизнес Кира все еще качал, вот я и присоединился к нему снова. Все шло нормально, пока Кир не перешел дорогу не тому человеку, а если точнее, не спер мобильник у какого-то мужика, работающего в суде. Техника, которую мы ремонтировали, не вся была краденая, но попадалось разное. Я только чинил и перепрошивал. Поставками и продажей занимались Кирилл и еще пара пацанов.