Момент, когда Аспид появился в отражении, прошел как в тумане. Я далеко не сразу осознала, что больше не вижу себя в роскошном вечернем платье, а гляжу в красивые, бесконечно уставшие глаза чернично-фиалкового цвета с искрами серебристых вкраплений у края яркой радужки. Беззвучно ахнув, я прижала пальцы к губам, а затем протянула руку к холодной гладкой поверхности. Эфаир не видел меня и не почувствовал прикосновения. Он, похоже, тоже куда-то собирался, медленно застегивая перед зеркалом рубашку насыщенного винного цвета.
Его сильные стройные ноги обтягивали штаны из темно-коричневой кожи. Высокие сапоги с толстой грубой подошвой, узорным тиснением и нашлепками из металла выглядели одновременно и роскошно, и угрожающе. Такими сапогами в самый раз втаптывать поверженных противников в грязь. Не желая пропустить ни единой детали, боясь даже моргать, я следила, как исчезает полоска обнаженной кожи, по мере того, как каждая пуговица встает на предназначенное ей место. Покончив с этим нехитрым процессом, Эфаир взял простой черный шнур и собрал свои светлые, пшеничного оттенка волосы в небрежный низкий хвост.
На кресле за его спиной лежали облегченная версия уже ранее мною виденной брони и длинный пурпурно-черный плащ. Едва Эф потянулся к ним, как дверь в его покои отворилась и в комнату вошел Крайт.
Я вцепилась в края резной рамы, обрамлявшей зеркало, которое каким-то непонятным чудом вдруг на манер телевизора решило показать мне тех, о ком так сильно болела душа.
Выглядел Крайт неважно. Взъерошенный, с запавшими глазами и глубокими скорбными тенями под ними. Напряженный, утративший всякий покой. Казалось, что былая холодная невозмутимость истончилась и пошла трещинами, как озерный лед по весне. Он прошел вглубь помещения и, усевшись на стоящую у противоположной стены кровать, замер, неотрывно глядя в пол.
— Как он? — спросил Эф, и я порадовалась, что у моего «фильма» есть звук.
— Плохо.
Сильнейшая тошнота подкатила к горлу. Нетрудно было догадаться о ком идёт речь.
— Мы можем… — уточнил Крайт, намеренно не договаривая, намекая на страшную способность Умбрии слышать всё, с чем соприкасаются тени. А теней в этой комнате было предостаточно.
Эф едва заметно кивнул и тут же спросил:
— Думаешь, Умбрия догадалась?
— Почти наверняка. Она, наконец, напоила Хэма своей кровью.
Разговаривая с Аспидом, Эф повернулся к зеркалу спиной, и я могла видеть лишь как вздрогнули его плечи от подобной новости.
— Помогло? — Голос капитана не скрывал прозвучавшей в нём надежды.
Я же от отвращения вся скривилась, искренне не понимая, как кровь этой блистательной маньячки может помочь моему бедному Хэму.
Крайт покачал головой.
— Почти сразу его стало нещадно рвать.
— Значит, всё-таки это случилось. Он встретил свою геммат.
Очередной незнакомый термин, озвученный Эфаиром, явно был чем-то очень важным, по крайней мере, взгляды, которыми при этом обменялись Аспиды, свидетельствовали именно об этом.
— Да, — согласился с выводами капитана Крайт. — Хотя я с трудом могу в это поверить. Ты думал когда-нибудь о том, что именно Хэму, с его разрушительной и жестокой природой, повезет обрести эту наивысочайшую ценность?
Постояв немного в раздумье, Эфаир взял в руки усиленный защитными пластинами жилет и продолжил облачаться.
— Чары безжалостны, но мудры, — не прерывая своего занятия сказал он. — На самом деле, нет ничего удивительного в том, что именно Хэм оказался запечатан. Именно его сила, самая стихийная и плохо поддающаяся контролю, всегда так нуждалась в неком мощном ограничителе. Просто мы никогда не думали, что этим ограничителям может оказаться геммат. Мы все фатально ошиблись, когда пошли за ним под присягу к Умбрии.
— Тогда Хэм был ею сильно увлечен… — Крайт словно погрузился в воспоминания.
— Верно, увлечен. И мы решили, что после проигрыша в финальном испытании «Битвы за Трон», его стремление послужить Двору хотя бы так — это не такой уж и плохой вариант. Принц крови, единственный выживший потомок прежнего короля Фреймстета, фаворит молодой королевы, способной разделить с ним его предпочтения, выдержать страсть и хотя бы немного усмирить.
— И первые лет сто примерно так оно и было.
Крайт перестал гипнотизировать пол и поднял больные глаза на Эфаира, который уже крепил на плечи парадный плащ. Куда бы он ни собирался, визит явно носил официальный характер.
— Сто лет пролетели быстро. Но Умбрия всегда плохо влияла на Хэма. Когда Чары сломили её и она переродилась, я думал, то же самое случится и с ним. Видят Спящие, к тому моменту, она приложила массу усилий, чтобы извратить его разум.
— А осознав, что оказалась слабее принца, Умбрия сочла его и всех, кто с ним связан, предателями. И посадила нас на короткую цепь, лишив практически всего.
— Теперь стало гораздо хуже. Раньше Хэм реагировал на неё и она насыщалась, пусть ненадолго, но достаточно, чтобы все мы успели восстановиться. Теперь же истязаниям нет конца, а я должен каким-то чудом исцелять его снова и снова. Но я не гребаный целитель!
Крайт вдруг впал в лихорадочное возбуждение и, сжимая до побеления кулаки, вскочил и заметался перед кроватью.
— Думаю, Хэм уже зависим от моего яда. Каждый раз дозу приходится увеличивать. Это меняет его. А ещё…
Аспид остановился и вперил в Эфаира затравленный взгляд.
— Принц начал бредить.
— Что он говорит? — Эф замер, как кобра перед броском.
— Юля…
В ушах у меня зашумело. Сердце билось где-то в горле. Потребность оказаться рядом с моими мужчинами, вырвать их из этого бесконечного кошмара стала вдруг такой чудовищно острой, что я прижалась к прохладной глади зеркала так, точно надеялась сломать её. Мне отчаянно сильно хотелось прорваться через тонкую но прочную мембрану, что разделяла сейчас нас.
— Значит Умбрия начнет искать… — Капитан прикрепил к бедру ножны с мечом.
Крайт горько рассмеялся.
— Она доведет его до безумия, а потом медленно убьёт из-за того, что теперь единственная, на кого у него встанет — его геммат. А если Умбрия отыщет девочку и расправится с ней, Хэм также соединится с Холмами от того, что просто не захочет без неё жить.
— В мире людей, под защитой Безымянного, Юля в наибольшей безопасности, — озвучил то, что они оба и так знали, Эфаир.
— Я не сказал тебе, — признался Крайт. — Что-то не давало мне покоя и я нашел способ заглянуть туда.
— Их там нет, — догадался капитан.
— Да. Нет.
— Несколько дней назад, на какое-то время, у меня возникло ощущение, будто девочка стала ближе.
Эф подошел к низкому столику, на котором стояли графин причудливой формы и пара медных кубков. Наполнив один из них жидкостью рубинового цвета, он сделал длинный глоток.
