От слова «похороны» меня передернуло, перед глазами все еще как наяву я видела четыре трупа.
Кажется, такое не забыть даже под гипнозом.
— Не сердись на него, — вдруг тихо проговорила Элен. — Он сам ничего не знал, и только вчера выяснил, что произошло с Шерил. Доктор Клэйтон утверждает, что в этом его вина, что он не должен был вообще вмешиваться в силу природы, и искренне раскаивается в содеянном. — Она помолчала, ожидая моей реакции, и не дождавшись, продолжила: — Когда Виктория угрожала ей, что убьет Генри, у Шерил наверное проснулись какие-то человеческие чувства, она испугалась за него, и этот страх оказался сильнее ярости волка. Эдриан отпустил их, с все тем же условием – не приближаться к кланам. Надеюсь, она не ослушается сама, и не даст тем двоим натворить глупостей. Они ушли вместе.
Я слушала внимательно, хоть и была уверена, что не смогу больше даже думать обо всем этом.
Я слышала, как отворилась входная дверь, слышала голос Эдриана, и еще какого-то мужчины. Я догадалась, что пришел доктор, и сердце вдруг сжавшись, безжизненным комком рухнуло куда-то вниз.
Глава 36
Я смутно помнила доктора, который приходил в прошлый раз, после аварии, но могла с уверенностью сказать, что тогда был другой. Того же возраста, так же в очках, но если доктор Шон сразу вызывал во мне какое-то недоверие, то этот располагал к себе одной только добродушной улыбкой.
Я села на диван, а ему пододвинули кресло так, чтобы мы оказались друг напротив друга.
— Мисс, меня зовут доктор Мар, — он снова улыбнулся, и улыбка отразилась в его глазах веселыми огоньками. Он явно старался приободрить меня, настроить на нужный лад.
Я не нашла в себе сил ответить, меня все еще сжимало изнутри словно колючей проволокой, что даже дышать было трудно. Но доктору ответ и не нужен был, он сел в кресло, достал из чемоданчика железную бусину на тонкой цепочке, и внимательно посмотрел на меня.
Я краем глаза заметила, что Элен подошла к Эдриану, хотела что-то сказать ему, но наткнувшись на его задумчивый взгляд, тихонько выскользнула из гостиной.
Я старалась не смотреть на него, я вообще пыталась представить, что Эдриана не существует, но пока выходило так себе. Я буквально кожей ощущала на себе его взгляд, и каких же усилий мне стоило не повернуться к нему!
В тишине прозвучал мягкий бархатный голос доктора:
— Мисс, смотрите на шарик, — доктор качнул маятник, и он плавно рассекая воздух, покачивался перед моим лицом из стороны в сторону. — Откиньтесь на спинку дивана, и попытайтесь освободить свою голову от мыслей.
Я честно постаралась сделать так, как он сказал. Представляла себе безоблачное синее небо, легкий теплый ветерок, и упорно отгоняла от себя любые другие мысли.
— А теперь мысленно окружите себя потоком воспоминаний, представьте каждый последующий после аварии день, представьте, как картинки кружатся вокруг вас водоворотом и уносят вас далеко-далеко, туда, где вы чувствовали себя спокойнее всего…
Его голос обволакивал, убаюкивал, наполняя мои веки приятной тяжестью, и незаметно для себя я погрузилась в нечто наподобие сна, но все это время я чувствовала на себе пристальный взгляд Эдриана. Прощающийся взгляд.
У меня уже мозги закипели, я вот уже добрые полчаса пыталась объяснить человеку в белом халате, что я прекрасно себя чувствую! А он утвердительно кивал головой, и в то же время жестами показывал ассистентке, чтобы она поставила мне очередную капельницу.
— Мисс Даррелл, пожалуйста, присядьте, вы только вчера пришли в себя, — мужчина вытер проступающий пот со лба. — Вам не рекомендуется сейчас вставать.
— Доктор, — я умоляюще сложила руки на груди. — Поймите, если я почти две недели пробыла в коме, то мои родители, наверняка, с ума сходят! Они ведь не знают, где я, и что со мной.
— Мы можем им позвонить?
— Я не помню номер, к сожалению. Но я вас уверяю, что чувствую я себя замечательно! Я подпишу согласие на отказ от медицинской помощи.
Если он и сейчас не согласится, я вряд ли смогу и дальше разговаривать так же спокойно.
Но он согласился, и спустя час я уже стояла со всеми своими вещами, которые находились в машине в момент аварии, на улице и ждала такси. Вот только скрипки не было, наверное, выпала из машины как-то. Я грустно улыбнулась своим мыслям, и в очередной раз порадовалась, то для меня все так хорошо закончилось.
Доктор рассказал мне, что меня доставили в больницу какие-то люди, сказали, что я находилась в перевернутой машине, отдали ему мою сумку, и ушли. Вот только я совсем ничего не помню. Оно и неудивительно, я провела без сознания почти де недели…
Какой ужас! Я чуть не застонала. Телефон у меня полностью разряжен, зарядки нет, я не могу никому позвонить, а меня наверняка уже все потеряли. Особенно Стэн! О-о, Стэнли же съест мне мозг чайной ложечкой! Я снова их подвела, черт!
От злости чуть не стукнула спинку водительского сиденья, и спрятав лицо в ладони сидела так всю дорогу.
Наконец, подъехали к дому. Быстро расплатилась, благо, выезжая на концерт я взяла немного наличных, и бегом поднялась по ступенькам на свой этаж.
Я только мельком заметила, что брелка на ключах почему-то нет, а ведь висел у меня он много лет. Крошеный такой розовый зайчик… Хмыкнув, бросила ключи в боковой карман сумочки.
Когда дверь за мной захлопнулась, я с шумом выдохнула и, бросив сумку на пол, поплелась в свою комнату.
Странно, в квартире пахло свежестью, не похоже, что она пустовала две недели. Даже пыль не успела осесть на полки… Я подозрительно покосилась на зеркало – да, так и есть… то есть, нет – пыли нет.
Стараясь не обращать внимания на мистику, творящуюся у меня дома, завалилась на кровать, предварительно скинув сандалии. Достала из прикроватного столика зарядный провод, и подсоединила к телефону.
Только заряд дошел до пяти процентов, нажала на кнопку включения.
Экран загорелся синеньким, и с мелодичным звуком загрузился, но приятная мелодия тут же сменилась быстро тренькающим противным звуком приходящих сообщений.
Я быстро закрыла лицо рукой, чтоб не видеть цифру, светившуюся на экране, потому что такого количества сообщений мне даже в рождество не присылают!
Я, выпучив глаза, смотрела на экран, и пыталась понять, как ответить на все это. Сообщений от Стэна я насчитала всего два, а вот пропущенных… двадцать пропущенных! Одно сообщение, кстати, было отправлено мне вчера. От мамы – пять сообщений и несколько звонков, и даже один звонок от Дэвида.
— И что мне делать? — Обреченно вздохнув, спросила я у телефона. Телефон промолчал, наверняка тоже не знает, что делать.
Для начала решила позвонить маме, успокоить. Про свое больничное путешествие я, разумеется, говорить не стану, потом как-нибудь расскажу, при личной встрече. Может быть.
