— Идём. Обработаю, — повела его за собой за руку.
Тот ещё больше расцвёл.
— За счастье получить от тебя медицинскую помощь я готов травмироваться каждый день.
Неисправим.
— А почему у вас чайник-то взорвался? — поинтересовалась Валерия.
И так как раненый Марчел ушёл получать медицинскую помощь, отдуваться пришлось Филиппу.
— Мы его немного модернизировали. Нам нужно было, чтобы вода была под давлением, потому что мымоздря болотная просто так свои соки не отдаёт. Чтобы чай получился наваристый, выдержанную в сахарном сиропе мымоздрю подвергают возгонке при повышенном давлении и температуре. Но сконструированный нами аппарат давления не выдержал.
— Экспериментаторы, — покачала головой Тереса. — Сейчас сюда на шум прибежит комендант. И за такие эксперименты выселит нас всех из общежития.
Комендант, дьер Амадеус, был человеком педантичным и очень любил следовать правилам. И, соответственно, очень не любил, когда правила нарушались. Нарушители безжалостно сдавались на растерзание руководству академии.
Филипп утроил свои старания по ликвидации последствий. Ему на помощь кинулись одногруппники и, чтобы работа была консолидированной, Тереса взяла командование на себя.
— Лера, организуй тряпки. Девочки, берём на себя стол и пол. Парни, ваш фронт работ — стены и подвесные шкафчики.
С их ростом им это будет сподручнее.
— А потолок я беру на себя, — с самым серьёзным видом вызвался умничка Лем.
И пока Тереса соображала, как ребёнок ростом метр двадцать собрался стирать пятна с потолка, тот подошёл к Вилзорту и попросил посадить его на плечи. Получившаяся пирамида легко доставала до потолка. К этому моменту появилась Валерия с тряпками, и работа началась.
Оставалось назначить ответственного за последний участок работы. Кто-то должен был снаружи караулить появление коменданта. И по возможности воспрепятствовать его быстрому проникновению в комнату, где произошло ЧП. Моника! Вот кто может помочь отвлечь любого мужчину, и коменданта в том числе. Зря она, что ли, первая красавица и модница академии.
— Идём, — скомандовала ей Тереса. — Будем подстерегать противника на подступах.
Они обе вышли в коридор. И вовремя! С дальнего края в их сторону уже мчал на всех парах комендант. Тереса и Моника решительно направились ему наперерез.
— Задержать любой ценой, — шепнула на ходу Тереса.
— Что тут случилось? Слышали звук? — спросил он озабочено.
— Нет, — невинно пожала плечами Моника.
Получив отрицательный ответ, комендант слегка успокоился, но, тем не менее, попытался обогнуть девушек. Однако не тут-то было.
— Дьер Амадеус, — остановила его Тереса. — А мы как раз шли к вам. Хотели узнать, когда планируется подключение центрального отопления. На улице похолодало, и в комнатах тоже становится очень холодно. Нам приходится утепляться, но мы всё равно мёрзнем.
Комендант смерил взглядом "мёрзнущую" Монику и её "утеплённое" платье, которое закрывало "мёрзнущие" ноги лишь наполовину. Да и вырез, мягко говоря, давал ветру гулять.
— По правилам отопление подключается, когда среднесуточная температура держится ниже пятнадцати градусов дольше трёх дней, — комендант закончил разглядывание Моники на её "утеплённых" каблуках и снова попытался обогнуть девушек.
Ему это практически удалось. Он даже сделал несколько шагов в направлении двери. Эх, Тереса задала слишком простой вопрос. Надо озадачить его чем-то более запутанным.
— А что гласят правила в случае, если температура опускается, потом поднимается, а потом снова опускается, и так несколько раз? — опять встала на пути коменданта Тереса.
— Тогда всё решает руководство, — коротко ответил он, и ещё немного приблизился к двери.
Тереса выразительно посмотрела на Монику, посылая глазами сигнал: нужно срочно чем-то его озадачить. Потянуть резину. Дать одногруппникам время всё прибрать. Та в ответ подала знак: мол, не волнуйся, сделаем.
— Дьер Амадеус, — пристроилась к коменданту сбоку Моника. — Меня всегда интересовал вопрос по поводу централизованного отопления: сколько килограммов тепла подаётся на одну комнату общежития в день?
— Килограммов? — слегка притормозил комендант.
— Или тепло измеряется в миллиметрах ртутного столба? — несколько раз растерянно хлопнула длинными ресницами Моника. — Ой, я всегда путаю. Так сколько литров тепла положено на одного студента в день, согласно правилам?
Комендант замер. Видно было, как в его голове идёт интенсивная работа мысли. Вряд ли до этого ему приходилось рассчитывать студенто-литраж тепла, да и в уставе академии об этом ни слова.
— Тепло измеряется в гигакалориях, — наконец выдал он.
— Ой, дьер Амадеус, а можно, пожалуйста, подавать тепло в мою комнату без калорий. Я на диете.
Тереса заметила, как у коменданта начинается нервный тик. Отлично, Моника! Он забыл, куда шёл!
Но подруга решила не довольствоваться достигнутым успехом и продолжила:
— А ещё, что касается отопления, давно хотела предложить перекрасить батареи, — доверительно прошептала она, — в красный цвет.
— Зачем? — оторопел комендант.
Тереса ожидала услышать ответ в духе: так красивее. Но нет, Моника была куда рациональней.
— Ну, как же, дьер Амадеус, для экономии. Красные батареи кажутся гораздо горячее и дают больше тепла!
— Красные… — какое-то время комендант озадаченно тёр затылок, пытаясь собраться с мыслями, — правилами не положено.
Но нужная мысль всё же нашла его. Амадеус снова направился к двери.
— Надо проверить, всё ли в порядке. Я слышал странный звук.
Эх, успели ли ребята замести следы? Тереса с Моникой переглянулись, и подруга снова пристроилась шагать сбоку от коменданта. Пристроиться пристроилась, но, какое-то время молчала, подбирая слова. Потом произнесла с лёгкой толикой кокетства, как умеет только она:
— Дьер Амадеус, давно хотела попросить. И раз уж вы отказали мне в прошлой просьбе, в красных батареях, не откажите в этой. Вы же не откажете?
— Что? — настороженно переспросил комендант.
Видно было, что он напряжённо думает, какие ещё преференции в обеспечении теплоснабжением попросит студентка.
Тереса тоже замерла, ожидая, что же выдаст Моника. А заговорила подруга неожиданно не о теплоснабжении, а об электричестве.
— А можно мне свет под кровать провести?
У Амадеуса волосы на затылке дыбом встали, будто он под напряжение попал.
— Под кровать??? — взревел он, не успевая за логикой Моники.
И контрольный в голову:
