Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
Из кресла раздался кашель, британский премьер-министр собрался было что-то сказать, но вместо этого громко вздохнул и поднялся на ноги. Тяжёлый и нескладный, он на удивление почтительно приблизился к фигуре у окна.
– Не кажется ли вам, что лондонские сады весной необычайно красивы? Видите вон то вишнёвое дерево? Говорят, его посадил сам Кромвель. Боюсь только, что на месте зелёной травы и цветущих деревьев скоро останутся лишь дымящиеся развалины и груды камней.
– Не говорите так. Пока ещё рано. – Высокий человек не улыбнулся, но сочувствие в мгновение ока смягчило его лицо. – Мы пока не знаем, каким будет суд истории. И кому суждено его свершить.
Они немного постояли у окна, глядя на зелёные кроны деревьев. К ужасу всех присутствующих, они так напоминали комический дуэт, прославившийся в эпоху расцвета немого кино, что норвежский премьер-министр не сдержался и хихикнул.
Широкий и приземистый вынул изо рта незажжённую сигару.
– Как вы, конечно, понимаете, подлинная цель операции «Фритхам» не в том, чтобы уберечь шахты Лонгиера. Но мы действительно хотим, чтобы немцы утратили бдительность, доверившись распускаемым в Северной Норвегии слухам. Это правильно.
Высокий в ответ кивнул.
– Вашему Величеству, несомненно, известно, что мы несём ужасные потери среди конвоев, которые переправляют технику и провизию из портов союзников в Архангельск и Мурманск. Опасны оба возможных пути – и тот, который идёт в обход норвежского побережья, и тот, который проходит между Шпицбергеном и Медвежьим островом. Такое впечатление, что немецкие самолёты всегда знают, где и когда лучше атаковать. Они ловят самые подходящие погодные условия. Просто-напросто их система метеорологического оповещения значительно превосходит нашу. Мы пришли к выводу, что тому есть две причины. Первая – они чертовски способные ребята. Вторая – их данные более достоверны. Мы практически уверены, что, как только со Шпицбергена эвакуировали шахтёров, во льдах приземлились их самолёты, из подлодок высадился десант – или что они там ещё придумали. Так или иначе, но они установили по периметру архипелага маленькие радиостанции с метеорологическим оборудованием и радиозондами, это точно.
– Но зачем отправлять два крохотных гражданских судна? Насколько я понимаю, их огневая мощь совсем невелика, всего несколько зенитных пулемётов? – Голос у норвежского короля был удивительно звонкий. Но в его авторитете не усомнился бы никто – в этом голосе едва слышно звенела сталь.
Британский премьер-министр вздохнул и с тоской посмотрел на сигару, которую держал в руке. Она потухла ещё до того, как он вошёл в зал.
– Видите ли, мы не хотим, чтобы взоры врага обратились на Шпицберген прежде, чем мы сами там закрепимся. Многие задаются вопросом, почему мы не отправляем на возвращение Шпицбергена силы, сравнимые по мощи с эвакуационной эскадрой. Один из этих людей – Эйнар Свердруп, как вам наверняка известно. Но смысл в том, чтобы враг нас недооценил, чтобы поверил в сказку, будто директор Свердруп так всех допёк, что его затею поддержали, но более чем скромно. Впрочем, разве не так? Он сам в это верит. Бойцы норвежской бригады горько разочарованы. Им кажется, что их предали. Разумеется, это дойдёт до ушей немецких шпионов. Мы знаем, что дойдёт. Мы действуем непрофессионально. Нас будут недооценивать.
– Но разве враг позволит норвежским силам беспрепятственно занять Лонгиер?
– Нет, не позволит. – Британский министр снова вздохнул. – К сожалению. Мы должны быть готовы к большим потерям. Возможно, мы потеряем всех. Но мы считаем, что дело того стоит. Необходим хотя бы небольшой десант, чтобы наладить радиосвязь. Отправлять данные о погоде. Завоёванный плацдарм будем постепенно укреплять и расширять с помощью самолётов. Последующая операция до сих пор так засекречена, что в этой комнате едва ли найдётся два человека, которые о ней слышали, – исключая меня и вас. Вы, несомненно, понимаете, что незаметно достичь Шпицбергена и вернуться проще всего самолётом. Но даже если вылет осуществляется из Исландии, Шпицберген находится на самой границе радиуса действия самолётов. Нам нужны топливные склады, нам нужны метеосводки, и нам нужны посадочные полосы для тяжёлых грузовых самолётов.
Высокий человек обернулся и посмотрел на людей, стоящих на почтительном расстоянии вдоль стен. Британский премьер-министр неверно истолковал выражение его лица и решил, что собеседник колеблется.
– Это будет мясорубка. Мы понимаем. Эти шахтёры, у них всего полгода военной выучки. Но мы считаем, что, если хотя бы горстка доберётся до суши, дело будет сделано.
– Мои соотечественники готовы пожертвовать всем ради свободы Норвегии, я в этом уверен. – Тон его опять сделался жёстким.
– Ну разумеется, я и не думал сомневаться. Но даже в этом зале многие убеждены, что нам следует отправить более значительные силы и обеспечить воздушное прикрытие. Я бы не советовал, основываясь на рапортах, которые… Рано или поздно на север будет отправлен линкор. Нам нечего ему противопоставить. И будет уже не мясорубка, а просто бойня. Далее это может привести к тому, что линкоры начнут нести своего рода патрульную службу в этих широтах и будут перехватывать каждый конвой на Северном пути. И в довершение всего – какой пропагандистский козырь для Гитлера!
Высокий человек кивнул.
– Я полагаю, вам в этой войне случалось принимать и более тяжёлые решения. Но позаботьтесь, по крайней мере, о том, чтобы бывшие шахтёры знали, что от них требуется. Если мы просим их пожертвовать жизнями, то должны им довериться.
Аудиенция была окончена. Высокий человек развернулся, пересёк зал, прошёл в двойные двери и направился через парадный холл в столовую на другой стороне Терренс-хауза. Члены британского правительства и норвежские гости поспешили за ним. Удаляющееся гудение голосов было прервано адъютантом, объявившим гостя обеда и его свиту:
– Его Величество король Хокон Седьмой, король Норвегии.
Двое мужчин, державшихся в тени, не спешили покидать прекрасный зал. Первым был норвежский генерал, осторожно поднявшийся с хрупкого салонного дивана, вторым – вышедший из угла Первый морской лорд.
– Пока благополучно?
– Да, можно сказать, обошлось.
– И вы отправите с ними Эверетта?
– Он известен своей беспринципностью. Должен признаться, я отчасти желаю, чтобы он там, на севере, погиб. Но мы ещё можем его использовать. Он с готовностью согласился быть нашим двойным агентом у немцев. Если бы он этого не сделал, предстал бы перед военным трибуналом. И был бы приговорён к расстрелу. Он это знает.
– А другой? Который якобы был партизаном?
Первый морской лорд изучающе посмотрел на генерала:
– Вы же знаете, незаинтересованных источников у нас нет. Всё может оказаться блефом.
– Да, но чей блеф? Согласен, он вряд ли является тем шпионом-связным, который действовал на севере. Может быть, он русский шпион, завербованный из местных у границы? Как знать? Мы отобрали его в экспедицию. К счастью, он сам записался добровольцем. Справится ли Джордж Фрей с двумя, если второй действительно окажется шпионом?
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
