— В метлу Аньи, — поправил меня Шунаш. — Теперь им придется искать общий язык иначе, — перевел он взгляд на метлу. — От кого — то останется один пепел.
Метла не стала придуриваться и всем своим поникшим видом, показала, что приняла угрозу орка всерьез.
— Будет весело, — не радостно буркнул я, уже понимая, что знакомство этих двоих не пройдет гладко. — Спасибо, — поблагодарил я Шунаша и уже хотел войти в комнату к Анье, как снова прозвучал голос гиганта и моего давнего друга.
— Руку дай, — если честно, немного струхнул. Не привык иметь дел с любящими отцами. Кто знает, что взбредет ему в голову.
Тем не менее, руку протянул.
— Потом вернешь, — улыбнулся мне орк и развернувшись, направился к лестнице, пока меня всего скрючивало и ломало от чужеродной магии.
К тому моменту как меня отпустило, я был не в самом радужном настроении. Тоже мне друг, удружил называется, скорее облегчил жизнь своей дочери.
Зло зыркнул на трепыхнувшуюся в моих руках метлу. Та не будь дуррой изобразила обморок, черенок поник дугой, прутики опали вниз. Тоже мне симулянтка, что метла, что женщина, все одно и то же.
Выругавшись сквозь зубы, что есть силы, потряс притворщицу. Дождался, пока она распушит прутики и распрямится. Только после этого заговорил, скорее зашипел.
— Видела того здоровяка? — и тут же продолжил не дожидаясь ответа. — Там, — ткнул на дверь спальни, — его дочь. Единственная и горячо любимая. Ей нужны знания, знания у тебя. Выводы сделала? Отойдешь от нее дальше чем на метр, он тебя найдет, а уж я позабочусь о том, что бы твой пепел не возродился в земле. Если будет хорошее настроение, может даже подниму тебя посмертно.
Если честно, сам не знал, возможно ли это. Но метелка так затряслась в моих руках после этой угрозы, что мне на секунду вдруг захотелось, что бы она сбежала и Шунаш ее поджарил. Вот тогда я бы непременно попробовал ее поднять.
Убедившись, что симулянтка все поняла, не особо заботясь о ней, зашвырнул ее в комнату и протопал следом. Да так и замер.
Анья спала поверх покрывала, свернувшись в комочек и подложив под щеку ладонь. Красные волосы рассыпались по светлой подушке, волной стекая на темное покрывало.
Не весело хмыкнул. Двести лет одиночества даже из циника сделают романтика. Шикнул на зашуршавшую прутьями метелку и пальцем указал на спящую девушку. Метла не стала испытывать свою судьбу и быстренько юркнула на пушистый ковер, где и замерла.
Стараясь не создавать лишнего шума, подошел к кровати и аккуратно поднял на руки почти невесомое тело. Только сейчас поняв, что не смогу откинуть покрывало, не разбудив Анью. Посмотрел на замершую метлу и кивнул на кровать. Раз она стала такой разумной, то должна понять. Она и поняла. Прошуршала как можно тише к кровати и откинув покрывало с одеялом, отвесила мне издевательский поклон. Могла бы, еще б и фыркнула.
Не стал заострять на этом внимания, уложил красноволосую малышку в кровать, взмахом руки избавил ее от верхней одежды, подумав, что так ей будет удобнее. Но явно забыв подумать о себе. Стиснул зубы и стараясь не пялиться на полуобнаженное тело, накрыл ее одеялом.
Долго думал уйти или остаться, но в какой — то момент, вспомнил, что обещал ей быть рядом.
Ладно, это было всего лишь удобным оправданием, но… к демонам всю мораль. Мой урок ей понравился, хоть расчет был совсем на другую ее реакцию, сейчас я был этому рад.
НЕУЧЕНЬЕ — ТЬМА, УЧЕНЬЕ — СВЕТ… В КОНЦЕ ТУННЕЛЯ!
Утро, утро! С недавних пор я ненавижу это слово, как впрочем и то, что со мной происходит по утрам. Это было не исключением. Хотя, когда у меня утро было нормальным? Наверное было, давно, в прошлой жизни и в прошлом мире. В этом все как — то не везло.
Началось все с жары и если ее я еще могла терпеть и окончательно не просыпаться, то щекотку стерпеть я не смогла. Распахнула глаза, что бы посмотреть, что так настойчиво щекочет мне нос и впала в шок.
Возле меня, точнее надо мной склонилась метла! Ровный черенок с коричневато — красным отливом венчали ровные, красиво оттопыренные прутики глубоко коричневого цвета. И вот эти самые прутики настойчиво тыкались мне в нос.
Заметив, что я открыла глаза, метла выпрямилась и склонила свои прутики на один бок. Совсем как человек. Угу… Разумная метла…
Пустой, полуразвалившийся дом, огласил мой истошный визг. Метла шарахнулась подальше от кровати, где — то в коридоре раздался глухой стук отвалившейся штукатурки и только голос раздавшийся из — за моей спины был спокоен и немного раздражен.
— Отловлю, прибью, подниму, убью и снова подниму, — проворчал мне дух на ухо и обвив рукой мою талию, придвинул поближе к себе.
Уточнять, кого из нас он собрался отлавливать и убивать, не стала. А вот метелку было откровенно жаль. Эта бедная настолько прониклась угрозой, что медленно, стекла по стене на ковер. Так и лежали, разглядывая друг дружку.
Сон больше не шел и я выпутавшись из объятий духа, свесила ноги с кровати. Голые ноги. Голые руки. Почти голая я!
— Дамиееен, — протянула с угрозой в голосе.
— Я тебя умоляю, — с издевкой в голосе простонал некромант. — Неудобно тебе было, вот и раздел. Никто на твою честь не покушался, если не забыла, я всего лишь дух.
Он думал, что я успокоюсь после его последних слов? Как бы ни так! Вчера этому духу ничего не мешало меня целовать и лапать!
О чем я ему и сообщила, кинув в него подушкой, даже не обернувшись.
— Что — то я не заметил на твоем лице отвращения. Наоборот, очень даже отвечала на мой поцелуй.
— Тебе показалось, — фыркнула я и потянулась к одежде.
Лицо пылало от смущения, стоило только вспомнить как он вчера…
Додумать мне не дали. Комната кувыркнулась перед глазами и надо мной нависло нечто прозрачно — водянистое и оно тянулось к моему лицу!
Дом повторно огласил мой визг, а затем и отборная брань некроманта.
Совсем другими глазами посмотрела на защищающую меня метелку. А прозрачно — водянистое нечто, держась рукой за спину, ругалось голосом некроманта и угрожающе надвигалось на дрожащую метелку.
Недолго думая, схватила не сопротивляющуюся метлу и скрылась с ней за дверями ванной комнаты.
— Анья, — прорычал из — за дверей разозленный дух. — Немедленно отдай мне эту симулянтку не благодарную!
Посмотрела на забившуюся в угол метлу. И как такую милоту отдать на растерзание злому некроманту?
— И не подумаю, — уперла я руки в бока и решила стоять грудью за подругу по несчастью.
— Тогда сама выходи, — уже заметно остыл некромант.
— Как — то не хочется, — пробурчала себе под нос, но меня услышали.
— Ты что, теперь меня боишься? — кажется великий и ужасный немного растерялся.
