Когда проходим на кухню, где я ставлю чайник и залезаю в холодильник, чтобы найти чем-бы перекусить, слышу в спину слова, сказанные очень даже серьезным тоном:
— У нас был уговор, Рыжик! Так что, хотелось бы услышать, что это было ночью, когда ты по-тихому слиняла. Опять! Нас с тобой уже смело можно переименовывать в "Том и Джерри", тебе не кажется?
— Я очень хорошо себя чувствовала. Не было никакой причины устраивать такую панику.
— Я говорю сейчас о твоем уходе из квартиры ночью. Ты даже не удосужилась меня разбудить.
— И ты бы спокойно меня отпустил?! — я обернулась к нему лицом, закрывая холодильник. Поесть спокойно мне не дадут, как я понимаю, пока мы не обсудим этот вопрос. Я подошла к столу и села напротив него.
— Естественно — нет!
— Ну вот и ответ на твой вопрос!
— Тогда ответь на другой. Зачем было вообще убегать?
Да уж, в двух словах не ответишь!
— Когда я себя…чувствую…скажем так, как сегодня ночью — я всегда гоняю на машине. Меня это успокаивает.
— Можно уточнить, что в твоем понимании "гоняю"? — он внимательно, сузив глаза, смотрел на меня.
— Ну-у-у…скорость большая. — я мило так улыбнулась, в надежде, что дальше про это он больше спрашивать не будет. Размечталась!
— Можно в цифрах услышать?
— Чуть побольше, чем сто двадцать. — ещё одна милая улыбка, туда же добавляем нотку соблазнительности, чтобы сбить с мысли противника и направить эту мысль в другую область. Желательно, конечно, горизонтальную, ведь вертикльную мы с ним сегодня уже, вроде как, освоили. У-у-у, и опять облом!
— А можно ещё поточней. Сто тридцать? Сто пятьдесят? Двести? Двести двадцать?
— По разному бывает. Иногда…
— Рыжик, не беси меня! Просто ответь!
— Минимальная сто пятьдесят — сто шестьдесят.
— И как часто ты так гоняешь?
— Не очень часто.
Я соскочила и подошла к вскипевшему чайнику, чтобы налить нам кофе.
— Когда расстраиваешься, как я понимаю? — вопрос, раздавшийся мне в спину, заставил замереть на месте, обернуться и посмотреть на него.
— Типа того. — про чай я забыла. Прислонилась спиной к столешнице и срестила руки на груди.
— Я просто пытаюсь понять, почему именно гонки на машине? После твоей истории с семьей — это последнее, что, как мне кажется, должно тебя успокаивать. Обычно, для людей которые пережили автомобильную аварию, наоборот, возникает проблема — сесть за руль.
— Жанна, вот вообще предлогает сходить к психологу, так как тоже считает, что это не совсем нормально. — усмехнулась я с горечью. — Так что, подумай ещё раз — нужна ли тебе такая психичка, теперь, когда ты об этом все узнал?
— И где ты катаешься на такой скорости? — не отвечая на мой вопрос, продолжил свой допрос Барс.
— Дома, у себя в городе есть несколько мест, где собираются такие же любители скорости. Иногда устраиваем даже гонки между собой. А здесь — за городом нашла пару мест, где можно спокойно поездить так, как я хочу.
Больше никаких вопросов не последовало, как ни странно. Он молча смотрел на меня, внимательно сканируя моё лицо. И делал это так медленно и неторопливо, что я даже затаила дыхание от какого-то непонятного волнения.
Пожалуй, это был первый раз, когда я приоткрыла, так сказать, "занавес" с той стороны своей жизни, в которую была посвящена только Жанна. Хотя, были у меня опасения, что и её родители в курсе.
Я даже и не знаю, какой реакции ожидала от Барса.
Допускала мысль, что он может встать и уйти. И больше не появляться в моей жизни, испугавшись моих "заморочек", как я их называла.
И было странно чувствовать тревогу от мысли, что он может так действительно поступить.
Он не пропал! Не сбежал! Не бросил!
Вот уже неделю эта мысль не давала мне покоя.
Всё также названивал, мы встречались, пару раз я даже осталась ночевать у него дома. Выспаться не выспалась (кто бы мне дал!), но время провели замечательно! Ужин, просмотр фильма и секс. Много секса!
Единственное что омрачало наши отношения — это моя работа в его же клубе. Даже не так — его отношение к моей работе в "Сказке". Пару раз с его стороны были начаты попытки отговорить меня от этой работы, которые я старалась сразу же пресекать. Он хмурился, что-то бурчал себе под нос, а я так думаю что не совсем то, что стоит мне слушать, и после этого на время больше не поднимал эту тему.
Так как в клубе Барс появлялся каждый раз в мою смену, сидел в кабинете Димы до утра, дожидаясь окончания моей работы, а потом отвозил нас с Жанной домой или к себе домой только меня, было бы странно ожидать того, что наши отношения будут для кого-то тайной.
Так что, все были в курсе. Девчонки подкалывали, но не зло и редко. Даже если была какая-то зависть, то никто этого не показывал.
Единственное изменение которое я заметила — возле моей "вышки", на которой я танцевала, в каждую мою смену стояло в два раза больше охранников, чем у других. Любое движение со стороны мужского пола в мою сторону пресекалось сразу же. Субъекта выводили под белы рученьки и я так понимаю, проводили воспитательную беседу, так как когда мужская особь возвращалась в зал, то мой пятачок обходили стороной и даже дышать в мою сторону боялись, судя по всему.
Жанна посмеивалась и в шутку предложила:
— Надо сказать Барсу — пусть тебя ещё и застрахует.
Когда в первый раз я просекла это, то рванула в свой перерыв в кабинет Димы и с порога начала возмущаться и кричать что-то о том, чтоэто уже слишком.
И этот наглый субъект, спокойно выслушав мои крики, довольно меланхолично ответил:
— Они остаются, так что тема закрыта.
А потом заткнул мне рот поцелуем. Отвлечь меня у него очень даже получилось.
Очнулась я только тогда, когда в дверь постучали и раздался голос Жанны:
— Лия, перерыв закончится через две минуты. Закругляйтесь там.
Меня сняли с колен, на которых я даже не помню как очутилась, развернули в сторону двери и хлопнули по попке со словами:
— Тебе пора.
Так что, охрана осталась на своих местах, а я махнула на это рукой.
Ну хочется ему проявить себя чуть-чуть тираном и диктатором — на здоровье!
Второй вопрос, который меня донимал — мой отпуск подходил к концу и что делать дальше, я не представляла.
С Барсом мы это не обсуждали. Он ничего не говорил и не спрашивал, а я тем более. Всё чаще задумывалась о том, чтобы начать разговор на эту тему, но…сдерживалась и молчала.
Когда оставалось отработать всего две смены события посыпались, как из рога изобилия. И спокойная жизнь подошла к концу!
