Книга Кодекс Защитника - Эдуард Семенов

Падая, Алексей больно ударился коленом об острый камень. Эта боль вдруг резко ударила ему в голову, вывела его из состояния ступора и заставила посмотреть прямо в лицо суровой реальности. Теперь он Защитник! Последний Защитник из их тройки! А это значит, что он должен будет выйти сегодня в полдень на Суд Божий и призвать к ответу обидчика! Но до полудня еще нужно дожить! И, желательно, здоровым и невредимым!

Чтобы выжить, надо действовать! Чтобы действовать, надо понять, что вокруг происходит. Но, придавленный сверху телом Султанова и оглушенный шумом винтов над головой, Алексей не мог даже голову повернуть в сторону воронки.

– Пустите! – зашептал он Ибрагиму. – Мне надо посмотреть, что там происходит!

– Лежи, не дергайся! – прямо в ухо выдохнул ему Султанов. – Если поверят, что мы убиты, пройдут мимо.

– Не поверят! У них датчики тепла. Они нас вмиг раскусят, если уже не раскусили.

– Черт! – ругнулся Султанов. – Про них я забыл.

– Вот именно. Пусти!

Алексей вылез из-под потной подмышки Султанова и заглянул через плечо. Он успел заметить, как раскрылось металлическое брюхо и из него началось десантирование железных яйцевидных контейнеров.

Ударившись о землю, они раскатывались в разные стороны, раскрывались, вставали на гусеничный ход и ощетинивались короткими стволами пулеметов. Один из роботов, урча электромоторчиком, покатился в их сторону, но, не доехав каких-то трех-четырех метров, встал, убрал внутрь гусеницы и, ввинтившись по пояс в землю, замер в ожидании команды. Со стороны он теперь стал похож на небольшую металлическую кочку или пенек.

Алексей снова прижался к Султанову:

– Теперь мне все более-менее понятно! Это мазы – модули автоматической зачистки. В тумане они нас не видят, но тепловизоры, думаю, нас уже засекли.

– Тогда чего же они не стреляют? – увидел шевелящийся кадык Султанова Алексей.

– Команда еще не поступила.

– Да что же это такое? – тоненько запричитала Анна откуда-то сбоку.

– Все зависит от оператора, но, думаю, у нас еще есть несколько минут, чтобы сообразить, что делать. Видимо, сейчас идет рекогносцировка на местности, расчет опасности.

Странно, но Алексей почти совершенно не чувствовал опасности. Он был уверен, что обязательно найдет выход. Ведь он так любит жизнь! И он не изведал всех ее радостей! А значит, решение проблемы где-то рядом.

Буквально на расстоянии вытянутой руки. Внутренний голос ворвался в его сознание вихрем слов и образов, которые мгновенно сформировались в план дальнейших действий. «Машины, которые готовы их уничтожить, – это мертвые куски металла, а против мертвых способны драться только мертвые», – услышал Алексей внутренний голос, тут же лег на спину, вытянул руку и схватился за холодную кисть Ильи.

– Прости, брат, – прошептал он, стирая с глаз навернувшиеся слезы. Затем резко дернул тело мертвого брата на себя. Прикрылся им, как щитом, и начал вставать. Ближайший к нему маз отреагировал на движение мгновенно. Открылся глазок видеокамеры, на несколько секунд показался датчик тепла, защелкали механизмы подачи патронов, но выстрелов так и не последовало. Видимо, оператор «машинки смерти» где-то там, вдали, не знал, как поступить. Информация, которая отображалась на его дисплее, была совершенно противоречива. С одной стороны, и визуально, и по параметрам тепла перед ним был неживой объект. Но с другой стороны, этот объект двигался, и двигался в его направлении.

Алексей не сомневался, что оператор рано или поздно сообразит, что происходит, или уже понял, но, видимо, не знал, как ему поступать в такой ситуации. Открывать огонь на поражение или получить приказ? Он начал просчитывать варианты, запрашивать помощь. А решительность иногда куда важнее, чем просчет всех вариантов!

Алексей, прижавшись к спине Ильи, сделал второй шаг, каждую секунду ожидая свинцового урагана, который мог снести его, свалить с ног и сделать такой же мертвой куклой. Тело брата еще не начало костенеть, поэтому гнулось в позвоночнике и заваливалось вперед. Чтобы удержать его, Алексею пришлось вцепиться зубами в воротник его толстой кожаной куртки. В нос ударил резкий запах крови. На зубах появился привкус за-дубленной кожи, существенно снизился обзор. Теперь Алексей видел только бледный затылок Ильи, но тем не менее все равно смог подойти к мазу вплотную раньше, чем тот начал стрелять. Алексей толкнул себя вместе с телом брата на ствол пулемета, заткнул им амбразуру и прижался к стальному яйцу, как к родной матери, именно в этот момент, когда робот дал свой первый залп. Стволов было четыре, они смотрели в четыре стороны. Пороховые газы двух стволов обожгли ему руки, но третий был плотно закрыт телом Ильи. Пуля не смогла пробить толстую кожу куртки, застряв в стволе, вторая ударилась в первую, свинец расплющило, ствол перекосило, маз, заполненный пороховыми газами, взорвался изнутри. Раскололся, как орех, и замолчал.

«Орешек знаний тверд! Но все же мы не привыкли отступать! Нам расколоть его поможет!..» – вдруг совершенно не к месту вспомнил Алексей детскую заставку к киножурналу «Хочу все знать!», который в детстве каждый вечер крутил на DVD его отец. Наконец, он смог выпустить из зубов кожаный воротник и осмотреться.

Картина боя раскинулась перед ним во всех деталях. Пол Ньюман, прикрываясь телом черного охотника, шел в атаку на второй маз, а Султанов, держа в руке снайперскую винтовку «винторез» с разбитым оптическим прицелом, сидел на одном колене, укрывшись за бетонной плитой, и стрелял по третьему стальному яйцу. Пули опрокидывали яйцо на бок. На короткое мгновение оно замолкало, но потом снова упрямо поднималось и начинало вгонять свинец в тело Черного снайпера, которое подрагивало, словно Ньюман дергал его сзади за ниточки. Где-то рядом тоже стреляли из всех видов оружия, а над головой грохотали винты вертолета. Две грозные молнии сорвались из-под брюха железной птицы и ушли куда-то в туман. Там захлебнулся и замолчал спаренный пулемет. Из тумана выскочил парень в зеленой камуфляжной форме российских войск и, раскинув руки, прыгнул на изрыгающего огонь полумертвого истукана. Алексей увидел, как в полете тот выдернул чеку из гранаты, а губы прокричали что-то похожее на «мамочка, прости!» С горы раздался грозный гул, и молния, ударив в бок вертолета, швырнула его на землю. В воздухе машина разломилась на несколько неравных частей, перевернулась, и отломившийся двигатель с винтами запрыгал по склону воронки, как будто какой-то невиданный великан замахал руками-лопастями, кроша в мелкий салат все стальные яйца, не вовремя оказавшиеся рядом… Все заволокло дымом вперемешку с пылью и туманом.