Руки Аннабель дрожали, когда она отложила телефон на кровать экраном вниз. Она не желала знать, ответит ли он ей. Да и что он может ответить? И какой смысл в том, чтобы рассказывать ему о ребенке, если все это скоро останется позади? Или же нет?
Никогда раньше ее не интересовали дети, но теперь она вдруг увидела себя с теплым маленьким тючком на руках. И напрасно здравый смысл подсказывал, что это невозможно, что ребенок испортит все, о чем она мечтает. Она прекрасно знала, какая судьба ждет тех, кто в ее возрасте обзаводится ребенком в Гюльспонге: если они остаются одни, им приходится зарабатывать на жизнь, работая на фабрике. Дети в самом деле сильно осложняют жизнь, а в ее жизни все и без того достаточно запутано. Кстати, ребенок уже наверняка пострадал. По тому, как она вела себя в последнее время, трудно представить себе, что кто-то мог продолжать жить внутри нее. Во всяком случае, сегодня вечером она обо всем расскажет Ребекке. «И я расскажу все, как есть, – подумала Аннабель. – И скажу, кто отец. Защищать его больше нет оснований».
33
– Надеюсь, вы пригласили меня по важному делу, – сказал Сванте Линдер, усаживаясь напротив Чарли и Андерса в помещении для допросов.
– Девушка пропала, – произнесла Чарли. – Это важно.
Ей трудно было смотреть на него – в сознании сразу всплывало его лицо, когда он наклонился над Аннабель, холод в его глазах.
– Так чем же я могу помочь вам? – спросил он высокомерным тоном, переводя взгляд с Чарли на Андерса и обратно.
– Мы посмотрели видео, снятое в ту ночь, когда пропала Аннабель, – сказал Андерс.
Чарли констатировала, что Сара была права – Сванте не заметил, что она снимала, потому что теперь он смотрел на них с искренним недоумением.
– В саду за магазином Валля, – продолжила Чарли. – Один человек снял все на видео.
Она ощутила глубокое удовлетворение, когда увидела, как Сванте слегка изменился в лице.
– Так-так. А какое это имеет отношение ко мне? Меня в чем-то подозревают?
– А ты сам как думаешь? – спросила Чарли.
– Честно говоря, пока я ничего не понимаю.
Чарли отметила, как на лбу у него надулась жила.
– Ну так говорите уже, – воскликнул Сванте, резко поднимаясь со стула.
– Сядь, – сказал Андерс. – Сядь на место.
Сванте покачал головой и снова опустился на стул.
Чарли бросила на Андерса взгляд, говорящий, что им стоит подождать с вопросами.
– Я не похищал ее, – произнес наконец Сванте. – Никто не мог снять ничего такого, потому что этого не было. Почему вы смотрите на меня так странно?
– Я просто жду, – ответила Чарли.
– Чего?
– Продолжения.
– Я не понимаю, о чем речь.
– Стало быть, существует видео, на котором ты снят с Аннабель в саду за магазином, – пояснила Чарли. – Теперь тебе понятно?
– Кто, черт подери, снимал? – спросил Сванте. Лицо его побледнело.
– Это не имеет значения. Единственное, что сейчас важно, – что ты сделал с Аннабель.
Сванте подался вперед.
– То, что я занимался с ней сексом, еще не означает, что я… ведь вы это имеете в виду?
– Занимался сексом? – переспросила Чарли. – И это ты называешь «заниматься сексом»?
Компьютер у нее был включен, и она нажала на воспроизведение, показав как раз тот отрывок, где Сванте схватил Аннабель за запястья и крепко держал их у нее над головой. Она повернула экран к Сванте.
– Какое это имеет отношение к делу?
– Боже мой! Ты действительно дурак или притворяешься?
– Я не дурак, – ответил Сванте. – Это последнее, что можно обо мне сказать.
– В этом заключается проблема глупых людей, – ответила Чарли. – Они редко осознают, насколько они глупы.
– Так вот что мы будем обсуждать? Мой IQ?
– Нет. Абсолютно точно нет. Мы будем говорить о том, что ты изнасиловал девушку. Девушку, которая в ту же ночь бесследно исчезла.
– Как это – изнасиловал? – с искренним удивлением спросил Сванте. – Это никакое не изнасилование. Она ведь не говорила «нет».
– Она находилась в беспомощном состоянии – в этом случае это считается изнасилованием.
– Мне кажется, она это не так восприняла. Вечеринки в магазе… они все немного безумные. Народ пьет, ругается и трахается. Со стороны это выглядит хуже, чем было на самом деле.
Чарли снова нажала на воспроизведение, увеличила картинку и показала тот фрагмент фильма, где ясно было видно, как Аннабель сопротивлялась.
– А вот это как выглядит, на твой взгляд?
– Я не насильник, – ответил Сванте.
– Если ты занимаешься сексом с человеком, находящимся в беспомощном состоянии, то ты именно насильник. А сейчас я хочу, чтобы ты рассказал, что ты делал в ту ночь, когда пропала Аннабель. Помимо того, что ты ее изнасиловал.
– Я остался на вечеринке, когда она ушла, – сказал Сванте.
– Ты мог быстро от нее отделаться и вернуться обратно.
– Но народ видел, как она уходила, и тогда я уже вернулся! Вы можете сами поговорить с Йонте и другими.
– А на их показания можно полагаться?
– Что вы имеете в виду?
– Возможно, они станут покрывать тебя. Может быть, им угрожали.
– С какой стати я стал бы им угрожать?
– Я слышала, что ты имеешь обыкновение так поступать, когда тебе что-то не по нраву. Угрожать своим приятелям, что их родители останутся без работы.
– Не стоит верить всяким слухам, – сказал Сванте.
– Поэтому я спрашиваю, – проговорила Чарли. – Но, – продолжала она, – я верю тому, что вижу.
– Перестаньте! – сказал Сванте, когда она снова нажала на «play». – Я уже это видел.
– Тебя это задевает? Ведь такое случается на вечеринках. Вопрос в том, что ты сделал с ней потом.
– Ничего. Вы должны мне поверить.
– Ты соврал об этом, – сказала Чарли. – Почему ты не можешь соврать по поводу того, что произошло дальше?
– Я говорю правду.
– Как великодушно с твоей стороны.
Их прервали выкрики в коридоре. Кто-то требовал, чтобы ему вернули сына.
– Мой папа, – сказал Сванте. – Думаю, он сейчас в ярости.
– Это еще цветочки в сравнении с тем, что ждет его дальше, – ответила Чарли, встала и вышла из помещения.
В другое время в другом месте
Однажды Роза рассказывает ей о ребенке. О сестре, которая у нее могла бы быть, если бы этот чертов козел не заявился к ним в дом и не стал бить маму ногами в живот – и бил ее до тех пор, пока ребенок не умер и не вышел наружу.
