—Что-то не могу припомнить, кто тут живет… Или это подснежник?
Тамара в панике повращала глазами: она ни в коем случае не собиралась оставаться одна! Дернула Лешку за рубашку и жалобно проскулила:
—Какой еще подснежник?
—Неизвестная величина,—сухо пояснил Лешка. Тот, кого я не учитывал. Новый игрок. Не Василий Гулагин.
—А-а-а…— умно протянула Тамара. Потом стукнула бессовестного Лешку между лопатками и звонко крикнула: —Я с вами!
—Перетопчешься.
И этот свинтус недавно — в который раз — предлагал ей руку и сердце!
Тамара почти задохнулась от негодования — не месяц —два. Нет, полгода! И чтобы даже на порог… Чтобы и к телефону не подходить… Да она его отключит сегодня же… К маме уедет, вот! Навсегда.
Лешка с Крысом поднялись на крыльцо, Тамара упрямо дышала им в спину — не свяжут же они ее?
Едва Лешка нашел более других блестящие кнопки, угадав таким образом несложный код, Тамара первой проскользнула внутрь. Попутно прошипев, что она от них ни на шаг не отстанет. И пнув бессовестного Крыса влажной разбухшей кроссовкой.
Предатель!
Лешка даже не пытался выставить Тамару на улицу. Слишком хорошо ее знал. Вздохнул обреченно и рывком отправил упрямицу за спину. Лишь пообещал свистящим шепотом надрать ей уши, если она хоть на секунду высунется вперед.
Лифт Лешка проигнорировал. Тамара жалобно заскулила: у нее ныла каждая мышца. Тамара до сегодняшнего дня и не подозревала, что их так много, этих мерзких мышц.
Лешка с Крысом неслышно неслись вперед, а Тамара со вздохами и проклятьями продвигалась следом. Висела на перилах, трудно переводя дыхание, и уже не думала о неведомом злодее, похитившем ее. Несусветная сумма в десять миллионов рублей казалась прекрасным наказанием для бесчувственного Лешки Сазонова. Жаль, она, Тамара, появилась рановато!
* * *
Тамара споткнулась, и снова только Лешкина рука не дала ей упасть. Из-под ног с виноватым писком вымелся Крыс, Тамара со вздохом облегчения прошептала:
—Тут?
—Да.
Крыс потянул носом и утробным рычанием подтвердил — они на месте. Лешка безнадежно спросил:
—Может, подождешь нас на площадке?
—Нет!
—Ну ясно. Впереди паровоза — твое кредо.
—Чего-о?
—Ничего.
Все трое в глубокой задумчивости уставились на хлипкую деревянную дверь. Она совершенно не походила на соседние — металлические, обшитые кожей или деревом. Тамаре вдруг показалось, что они ошиблись — ну не мог человек, зарабатывающий похищениями, жить в таком месте! Или это… как его… перевалочный пункт? То есть временное жилье. А что, вполне может быть…
Тамара окинула оценивающим взглядом Лешку и порадовалась его широченным плечам: Сазонов вышибет жалкую дверь одним ударом! Впрочем…
Тамара привстала на цыпочки и прошипела в Лешкино ухо:
—Погоди.
Потом пошарила в карманах джинсов, с трудом обнаружила подушечку «Орбита» и сунула в рот.
Лешка встревоженно нахмурился. Коснулся губами Тамариного лба: может, у нее нервная горячка? Такое пережить… И промокла вся… Нужно было заставить ее хотя бы переодеться… Не подумал, слишком все неожиданно…
Тамара негодующе оттолкнула его — вот еще, пожалел один такой! Она вытащила размягченную жвачку. Лешка изумленно моргнул: Тамара аккуратно делила ее на три части. Что называется, по-братски. На всех. Даже о Крысе не забыла.
Вызвать «Скорую помощь» Сазонов не успел, хоть и извлек мобильник. Тамара тщательно заклеила глазки на всех трех дверях, и у него отлегло от сердца — девчонка просто начиталась детективов.
—Выбивай,— великодушно разрешила Тамара.
Она ткнула пальцем в облупленную грязную дверь, Крыс заворчал. Лешка пожал плечами и нажал на звонок.
Подумал: «Томику необходимо как следует отдохнуть. Поднимать шум ночью — нужно быть сумасшедшим. Соседи сразу начнут трезвонить в милицию. И правильно сделают».
Сазонову же пока свидетели не нужны. Сам разберется, кто такой шустрый и гадит ему неделю подряд, без перерыва на сон и обед.
Лешка нехорошо ухмыльнулся: убивать их с Томкой здесь точно не станут. Слишком рискованно. А в драке…
Да уж, он с наслаждением разомнется. И растянет удовольствие надолго, это будьте уверены.
Лешка покосился на Тамару — ну и перенервничал же из-за глупой девчонки, врагу не пожелаешь. Надо же, самой полезть в ловушку! Правда, нужно отдать ей должное, и выбралась сама.
Лешка невольно усмехнулся, с таким напряжением Тамара смотрела на дверь. А сама походила на воробья. Мокрого, взъерошенного, только что после хорошей трепки.
Лешка продолжал жать на кнопку, едва державшуюся на оголенных проводках. Крыс нервно переступал с лапы на лапу и ронял на цементный пол слюну. Тамара ломала пальцы и молила бога, чтобы в них не сразу стали стрелять. И чтобы Сазонов остался живым, хотя он белобрысый гад и коварный скользкий змей.
Застывшая на лестничной площадке троица нервно вздрогнула — никто не слышал шагов! — когда раздался тоненький и совсем не разбойничий голосок:
—Кто там?
Лешка смущенно моргнул и неуверенно оглянулся на Крыса — может, он просчитался с этажами? Бультерьер жалобно заскулил, ему было сильно не по себе. А Тамара опасно побагровела, кулаки ее сжались, и она рявкнула:
—Открывай или мы вышибем дверь!
Сказать, что она сошла с ума, Лешка не решился. Во-первых, это казалось опасным — Тамара слишком разъярена, из нее только что искры не летели. А во-вторых, просто не успел.
Дверь распахнулась, и Лешкина нижняя челюсть лязгнула почти на уровне колен. Он не верил собственным глазам!
На пороге стояла Томкина старшая сестрица. Лелька Зимина. Собственной персоной. И абсолютно невинно улыбалась. Будто дорогих гостей принимала.
В ногах у нее крутился огромный котяра, и Лешка невольно попятился — серая шерсть стояла дыбом. Зверь злобно щерился, пушистый хвост мерно выбивал пыль из толстых боков, а глаза мерцали в полутьме подъезда поистине дьявольским огнем.
Как он мог забыть о Лельке?!
Лешка звучно треснулся о косяк, его будто ураганом смело. Мимо пронеслась дрожащая от злости Тамара.
Следуя ее невнятной команде «Взять всех!», в квартиру с готовностью бросился Крыс. Пес плотоядно урчал, ронял от предвкушения скорой мести слюни, а страшные челюсти уже заранее перемалывали добычу.
Лешка невольно побледнел: зубам Крыса позавидовал бы нильский крокодил. Как и кровожадности.
Впрочем, Коська врага на месте не ждал. Разыгрывать из себя жертву он не умел, поэтому мгновенно исчез. Лешка даже глаза протер: кот буквально растаял в воздухе.
