Не получив согласия, Адриано пришлось ограничиться острым уколом. Больнее ничего не пришло на ум.
– Тогда я отправлюсь туда с твоей сестрой.
Джульетта ничего не ответила.
– Ну,– Адриано сделал многозначительную паузу и, вздыхая, сказал, – пока.
– Пока, пока.
Джульетта выключила мобильный телефон, положила его в сумочку и стала медленно допивать холодное кофе, ожидая, когда Адриано выветрится из головы. Вновь прозвучала знакомая мелодия в телефоне и на табло высветилась страна Италия. Джульетта подумала, что абонент что-то хочет добавить, но вместо Адриано услышала голос Риккардо из Милана.
– Чао,– приветствовал ее Риккардо.
– Чао, – ответила она.
– Ты одна?Ты можешь говорить со мной?
– Могу.
– Не претерпели изменения с Отто?
– У нас отличные отношения.
– Как он относится к моим разговорам по телефону?
– Терпимо.
– Если он терпит мое присутствие, значит между вами отношения не такие блестящие, как ты говоришь. Будь я с тобой, не потерпел бы разговоры с другими мужчинами.
– Давай не будем заниматься разбором наших отношений.
– И не собираюсь. Я звоню по другому поводу. Хочу сообщить об изменениях в моей семье: мама умерла …
– Прими мои соболезнования.
– Это произошло какое-то время назад. Боль утихла. Я приглашаю тебя поехать в Лас-Вегас обвенчаться.
– Обвенчаться?Почему в Лас-Вегас?
– Чтобы после венчания приятно отдохнуть.
– Тебе не кажется, что ты несколько опоздал? Я ждала приглашения жениться не один год и не дождалась. Расставание с тобой сильно переживала и долго не выходила из гнетущего состояния. Никому не пожелаю моих страданий. Так что извини, возврата к прошлому нет.
– Не зарекайся. Я предлагаю обвенчаться. Отто не собирается создавать семью и держит тебя на поводке, как собачонку, рядом.
– Для меня не имеет принципиального значения штамп о регистрации брака.
– Как долго продолжится связь с Отто?
– Отто рационален. По логике вещей ему лучше со мной, хуже без меня и нет смысла расставаться со мной. Логично и то, что я рядом с ним. В Швейцарии живут реалисты и часто говорят: это логично. Я начинаю мыслить, как они, без эмоций, будто мы роботы. Но нет правил без исключений и иногда я выхожу из себя. У меня взрывной характер. Стараясь выглядеть спокойной при очередной поездке Отто на озеро, я спрашиваю: неужели тебе интереснее с друзьями, чем со мной? В ответ слышу, что ему необходимо личное пространство. Что мне остается делать? Я начинаю возмущаться и перечислять, что потеряла, переехав к нему. Я потеряла высоко оплачиваемую работу, общение с матерью, родной дом, друзей. В припадке бешенства заявляю, что ухожу от него. Тут же возникает вопрос: куда? Вопрос останавливает меня. Куда? Куда я ухожу? Поостыв, понимаю, что в Ригу не вернусь. Там меня никто не ждет.
– Переезжай ко мне. Оставшись один, я тоже многое понял. Я хочу быть с тобой и только с тобой и никого не хочу видеть рядом. Я готов подождать, когда ты расстанешься с Отто и переедешь ко мне.
– К тебе никогда не приеду.
– Пусть не ко мне. Переезжай хотя бы в Италию, а там посмотрим.
– В Италию я тоже поеду. Я эмоциональный человек. Италия мне ближе, чем Швейцария. Находясь в Италии, через месяц я начинаю разговаривать, жестикулируя руками, как итальянцы. Мне ближе эмоции, а не логические ребусы, но если даже вдруг расстанусь с Отто, я останусь в Швейцарии и не поеду в Италию. Евросоюз наводнен поляками, румынами и балтийцами. Теперь в Европу хлынули азиаты и африканцы. Вакуум заполнен дешевыми рабочими руками. Швейцария пока отгорожена от Евросоюза и мое место – здесь. Я пополнела и мне нужно сбросить семь килограммов, чтобы войти в норму и вновь начать танцевать. Еще лет десять я способна покорять публику, после чего, зная русский, английский, итальянский и немецкий языки, сгожусь где-нибудь в гостинице Цюриха или Берна на ресепшене.
– С тобой не договоришься, – сделал заключение Риккардо и попрощался, – Чао, милая!
– Чао, чао.
Через непродолжительное время к кафе подкатил автомобиль «Порш – кабриолет» с открытым верхом. Джульетта увидела Отто с телефоном, приложенным к уху, и сразу услышала звонок в сумке. Она приветливо помахала рукой, чтобы ее заметили, и стала спускаться по ступенькам на улицу, чтобы юркнуть в приоткрытую дверь. Автомашина тронулась с места. У Джульетты имелись две новости: одна хорошая, касающаяся работы в кафе, и вторая, не очень хорошая, связанная с итальянцами. Вопрос, с какой новости начать, не возникал. Умолчать о разговорах с итальянцами, о наличии которых партнер прекрасно был осведомлен, было нельзя. С них следовало начать прежде всего. Джульетта не имела права скрывать свои телефонные разговоры с мужчинами и постаралась поскорее отчитаться.
– Мне звонили два итальянца, – сказала она. – Риккардо из Милана предложил обвенчаться в Лас-Вегасе, что звучит не серьезно, а Адриано из Рима собирается поехать на отдых в Ибицу. Спутницей, на сей раз, он выбрал мою младшую сестру. От его поездки я не в восторге. Обычно при каждой встрече мы обнимаемся с Лалой и целуемся. Я бы не хотела видеть ее на Ибице, куда мы тоже планируем отправиться с тобой на отдых в ближайшее время. У нас уже куплены билеты. Думаю, что и ты не в восторге от встречи с Адриано. Ты не будешь ревновать меня к нему, если в ресторане или на улице мы его повстречаем?
– Он тебе интересен?
– Нисколько.
– Тогда что мне ревновать? Я буду целовать и обнимать тебя, а он пусть волнуется и нервничает, что потерял сокровище.
Вторая тема, названная хорошей, касалась работы в кафе.
– Шатс, – сказала Джульетта,– я проработала в кафе неделю с оплатой девять франков в час, а владелец уже удвоил жалование и собирается повысить его в дальнейшем. Не приложил ли ты к этому руку? Я предполагаю, что он по договору платит мне девять франков в час, а остальные деньги доплачиваешь ты.
– Я здесь совершенно не причем,– ответил Отто. – Хозяин кафе не собирается платить тебе за твои красивые восточные глаза. Он просто сообразил, что к кафе потянулись клиенты, отчего увеличилась прибыль. Раньше посетители не танцевали и не пели сообща. Он испугался, что тебя могут переманить конкуренты из соседних кафе, если тебе не увеличить зарплату.
«Порш» вилял по улицам города и въехал в длинный туннель, являющийся междугородной магистралью. Машины в нем неслись с максимальной скоростью. Эхо от шума моторов, отражающееся от железобетонных перекрытий, не позволяло вести разговор. Отто увеличил скорость и слился с потоком машин. Выехав из него, создавалось ошибочное впечатление, что на трассе машин меньше, чем в туннеле. Маршрут был знаком и, прошуршав шинами на последнем повороте, «Порш» въехал по пандусу через открытые ворота в нужный двор. Из двухэтажного дома общей площадью двести квадратных метров вышла, не потерявшая привлекательности, стройная пятидесяти пятилетняя шатенка и, приветливо улыбаясь, подождала, когда к ней приблизятся гости. За строением виднелась ровная площадка, а за ней на пригорке среди деревьев вырисовывался громадный особняк.
