— Так вот в чем дело… — проговорила Марша, сожалея, что дом Джулии находится слишком близко.
Ей показалось, что Кейдер разговорился и мог бы рассказать ей обо всех прошедших годах и о том, что же действительно произошло между ним и принцессой Ирэн Хейден Томас.
* * *
Ирэн сидела рядом с отцом, который вел свой длинный «линкольн» по узким улицам города. Нервы ее были напряжены, она украдкой бросала взгляды на Фостера Дойля. Как все в жизни устроено несправедливо! Узнав после обеда о том, что Артура задержат на работе непредвиденные обстоятельства и он не сможет поехать с ней на вечеринку, она очень обрадовалась. Но во время телефонного разговора с Артуром присутствовал Фостер Дойль, который заявил, что сам будет сопровождать ее. Фостер Дойль был хитрой старой лисой, но он не смог бы обмануть собственную дочь. Он прекрасно знал, что сегодня у Джулии будет Кейдер Хэррис, и опасался, что чувства могут завести Ирэн не в ту сторону.
Фостер Дойль подъехал к краю тротуара и остановил машину. Ирэн подождала, пока он выйдет и откроет для нее дверцу. Ей хотелось сделать это самой, а не сидеть и ждать отца, который явно не стремился вести себя по-джентльменски.
Внезапно у Ирэн участилось дыхание и бешено застучало сердце: в тот момент, когда отец помогал ей выйти из машины, она заметила Кейдера Хэрриса. Он не изменился. Высокий, загорелый, светловолосый мужчина с мальчишескими замашками. Она не верила своим глазам. Время безжалостно ко всем, но почему оно не коснулось Кейдера? Она вдруг занервничала, усомнившись в том, что время так же благосклонно и к ней. Жаль, что она так поздно узнала о его возвращении, иначе подготовилась бы соответствующим образом. Села бы на диету, занялась бы лицом. Какой она покажется ему? Что прочитает в его глазах? Она могла бы и раньше увидеть Кейдера, используя Кевина в качестве предлога, но не воспользовалась своим правом посетить сына в спортивном магазине. Ирэн больше боялась выражения глаз Кейдера, чем приема, который он мог оказать ей. А сейчас она восторженно смотрела на него, ощущая ту невидимую ауру, которая, казалось, исходила от него и не могла не притягивать.
В то же время Ирэн понимала, какие чувства испытывает сейчас отец, глядя на высокую крепкую фигуру Кейдера Хэрриса, видя его кривую усмешку. Именно у Ирэн хватило сил первой заговорить с Кейдером и Маршей, когда те подошли к дому. Она протянула Кейдеру руку:
— Добро пожаловать в Хейден!
Глаза у Кейдера удивленно расширились. О Боже, неужели это Ирэн Хейден? Эта женщина с мягким голосом и королевскими манерами достойно заменила юную принцессу. Он широко улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами.
— Я рад, что вернулся, — отозвался он, и волна охватившей его нежности смягчила голос.
Ирэн удивилась, что рука ее не дрожала. Как ей удавалось сохранять внешнее спокойствие, когда внутри все бушевало?
— А я рада снова видеть тебя, Кейд.
— Теперь, наверное, я начну верить телевизионной рекламе, — продолжал улыбаться Хэррис, глядя на обращенное к нему лицо Ирэн.
— Что ты хочешь сказать? — спросила она, смутившись и почти угадывая его ответ.
— Что можно совсем не стареть, а напротив, становиться еще красивее…
— Очень мило с твоей стороны, — застенчиво ответила Ирэн, чем совершенно изумила Маршу.
Куда подевалась лицемерная и напыщенная Ирэн? Перед ними стояла привлекательная — нет, красивая женщина, смотревшая в глаза мужчине, которого находила неотразимым. В манере поведения Ирэн не чувствовалось даже намека на капризную уроженку Юга. Ее взгляд был откровенным, открытым и, возможно, расчетливым, но без тени игры и притворства. Такой Ирэн Марша никогда не видела.
— Наверное, нам пора войти в дом, чтобы не опоздать к назначенному времени. В конце концов, Кейд, ты ведь сегодня у нас почетный гость, — проговорила Марша, беря его за руку и отводя в сторону. Марша была единственной женщиной в Хейдене, которая могла смело смотреть в сверкавшие гневом глаза Ирэн. Будь ее воля, Ирэн Хейден Томас сейчас впилась бы в нее не разъяренным взглядом, а цепкими и сильными пальцами.
Джулия открыла дверь и тепло улыбнулась Кейдеру Хэррису, а затем провела гостей в большую гостиную.
— Думаю, ты всех здесь знаешь, — легко и весело произнесла она. — Поэтому устраивайтесь поудобнее, можно выпить и поговорить.
Фостер Дойль прошел через гостиную (спина прямая, седые волосы гладко зачесаны), сел в высокое кресло в стиле королевы Анны, стоявшее у камина, и положил руки на колени. Казалось, он председательствовал в этом зале. Величественной позой и всем своим внешним видом он невольно притягивал к себе взоры собравшихся, словно верховный судья, выносящий приговор.
Как всегда, гости обступили его. Марк Болдуин, мэр и миссис Гатри, Марша Эванс вертелись поблизости и, казалось, ловили каждое слово, наслаждаясь вниманием старика.
Кейдер наблюдал за ними, усмехаясь про себя. Еще немного, и Фостеру Дойлю начнут отвешивать поклоны. Он взял стакан и занялся другими гостями Джулии, улыбаясь всем вместе и каждому в отдельности.
Джулия сидела в низком удобном кресле. Ее глаза неотрывно следили за спортивной фигурой Кейдера Хэрриса. Мысли путались, она не могла сосредоточиться на беседе. Боже… как он хорошо выглядит! Настоящий мужчина и… Такой сильный и мужественный! Он приковывал к себе взгляды всех присутствовавших женщин. Неужели это происходит именно так? Неужели именно в это мгновение женщина способна изменить мужу? Неужели можно посмотреть в глаза мужчине и сразу же ощутить, что рано или поздно, но чем раньше, тем лучше, окажешься в его постели? Джулия почувствовала, как загорелись ее щеки, и перевела взгляд на мужа, который что-то говорил о погоде. Марк выглядел усталым и безразличным. Он, конечно же, не обладал этим прямо-таки животным магнетизмом. Она повернула голову и взглянула на Кейдера Хэрриса, который небрежно облокотился на каминную полку, осознавая, что оказался в центре внимания. Ей и в голову не могло придти, что это была тщательно продуманная поза и что если бы в руках Кейдера была трубка, он вполне мог бы позировать для обложки журнала «Таун энд Кантри». Он беседовал с Марвином Гатри о стоимости торговых перевозок, но одновременно умудрялся не упускать из виду ни одной женщины в гостиной.
Ирэн встала и пересекла комнату. Она чувствовала, как взгляд Кейдера движется за ней. Шелковистый трикотаж белого платья обтягивал ее бедра и ограничивал ширину шага. Но платье не причиняло ей неудобств, — наоборот, ласкало кожу, доставляя удовольствие. На спине был глубокий узкий вырез до талии, обнажавший ее загорелую кожу. Ирэн знала, что платье выгодно подчеркивает достоинства ее фигуры, и понимала, что Кейдер Хэррис сумеет это оценить.
Он взял Ирэн за руку и улыбнулся:
— Давай сядем, и ты расскажешь мне обо всем, что случилось с тех пор, как мы расстались.
Ирэн понимала, что ведет себя слишком легкомысленно, но это доставляло ей удовольствие. Она ловила неодобрительные взгляды Фостера Дойля, но впервые в жизни ее совсем не волновало, что думает о происходящем отец. Она взрослая женщина и не нуждается в благословении папочки. Ирэн чувствовала себя настоящей женщиной, и доказательством тому был обволакивающий взгляд Кейдера.
