Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
На обеде я ожидал продолжения противостояния, однако в противном лагере царила подозрительная тишина. Возможные союзники, похоже, тоже решили взять паузу и присмотреться ко мне повнимательней. Единственное, что я отметил, Кристина не была за обедом так «выключена» из общества. Похоже, после моего заступничества, «оппозиция» решила притянуть её в свою компанию. Сразу после обеда господин Фридрих Руж повёл меня на проверку знаний и умений.
В гимнастике, танцах и фехтовании я, как и ожидалось, оказался в числе отстающих. Судя по отсутствию удивления этим фактом со стороны господ Лейненса и Ружа, Мария успела посвятить учителей в мои сложности с контролем тела.
По чистописанию проверку даже не стали проводить. Если ручкой я ещё мог с трудом пользоваться, то, только взяв в руки перо или кисть, я сразу же ставил большое количество клякс. Поэтому проверку решили перенести на «попозже».
По математике и, неожиданно для меня самого, истории я вошёл в продвинутую группу. И если познания по математике – это заслуга графа Ашениаси, то история – явный «подарок» от Сержа Риваса.
По теории магии, верховой езде и этикету я прошёл (по теории я бы сказал «прополз») в среднюю группу.
За ужином ко мне подсел благородный Франц де-Витт. Как я и ожидал, речь зашла о моём обучении алхимии, точнее о возможности для него присоединиться к этому обучению. Я не стал говорить ни «да» ни «нет», прежде всего потому, что действительно сам не знал, как к такому предложению отнесётся мой будущий учитель. Кроме этого, я отметил, что Кристина перестала занимать последний стул в ряду. Это что-то означало по этикету, но что…
После ужина, при всех, родовитый Ричард и благородная Тереза подошли ко мне с опущенными головами:
– Первородный, я… мы очень извиняемся за ту попытку так зло подшутить над вами, – начала Тереза. – И я считаю, что то наказание, которое последовало за этим, было для меня вполне заслуженным. Теперь же я прошу вас проявить великодушие и не исключать нас из круга вашего общения. – Тут она подняла голову и посмотрела мне прямо в глаза. – Также я прошу об этом за Ричарда. Он изначально был против этой идеи, но не знает, как к вам подойти.
Ричард весь этот монолог простоял с опущенной головой и только по его окончании тихо сказал: «Прошу прощения».
Я был несколько ошарашен такой постановкой вопроса. Я-то думал, что дети на меня обиделись за то, что оказались в таком виде перед родителями и родственниками, не говоря уже о том, что они, как оказалось, ещё и какое-то наказание получили, а они на самом деле не знали, как попросить прощения у меня!
– Надеюсь, вы не против перейти в общении просто на имена? – в ответ спросил я. – Я был бы рад такому.
Дети дружно выдохнули и синхронно закивали. Я приобнял Ричарда и предложил вторую руку Терезе, которая ухватилась за неё как за спасательный круг. Так, втроём, мы и дошли до их гостиной, где я распрощался с детьми до завтра и ушёл к себе в комнаты.
Глава 16
Перед завтраком меня познакомили с моим учителем ремесла, приехавшим ночью. Им оказался благородный Бернард де-Ладон. Он сообщил мне, что свои пожелания к моему расписанию он уже высказал остальным учителям, и они пришли к согласию по этому вопросу. После этого он извинился за свою усталость и откланялся. На завтраке его не было.
За завтраком в понедельник окончательно оформились две противостоящие группировки учеников. В первую входили Дуйсбург, родовитый Франк и родовитая Марта. К ним тяготели родовитые Александра и Сьюзен. Во второй родовитая Грета без сомнений и сожалений постаралась «спихнуть» на меня место лидера, также к нам относились Ричард и Тереза. Благородный Франц и Кристина примыкали к этой группировке. И если для благородного Франца нахождение на моей (или нашей) стороне было, прежде всего, шансом получить новые знания по любимому предмету, то Кристина прежде всего желала общения. Сама же она для меня была интересна тем, что, несмотря на прикладываемые мной усилия, я так и не смог определить её резерв, хотя признаков магического зрения я у неё не наблюдал.
За завтраком нам также раздали расписание. Я тут же сравнил своё расписание с расписанием Терезы и Ричарда и вот что у меня получилось:
Расписание на кварту
Я уже знал, что, поскольку домашние задания в классическом смысле, то есть «к следующему уроку», в замке выдаются лишь по чистописанию, математике и истории, то только эти уроки имели твёрдое место в расписании на кварту. Остальные могли в течение кварты меняться местами, или за их счёт проводились занятия по рисованию, естествознанию и ремеслу.
Моё расписание мне понравилось гораздо больше, чем общее. Математика и чистописание сохранено в максимально возможном объёме, физическое развитие тоже не должно особо пострадать из-за отсутствия двух занятий фехтованием и двух гимнастик, зато систематическое обучение естествознанию, ремеслу и алхимии значительно полезнее теории магии.
Благородный Франц попросил у меня моё расписание «сравнить» и тут же впился глазами в строчку «Алхимия». Его лицо отразило нешуточное волнение: ещё бы, уже сегодня станет ясно, согласится ли мой учитель алхимии обучать и его.
После завтрака мы все пошли в класс на теорию магии. Это светлое помещение, оформленное и обставленное именно как классная комната. На мой вопрос благородный Франц ответил, что в этом классе проходят уроки теории магии, истории, математики, чистописания.
Нас разбили на три группы. И если «продвинутые»: Дуйсбург, Грета, Кристина и Франк махали муляжами фокусов, воспроизводя заклинание телекинеза, а «начинающие»: Тереза и Сьюзен заучивали признаки подступающего магического выброса, то «середнячки»: я, Ричард, Франц, Марта и Александра прослушали лекцию о фокусах.
Оказывается, фокусы в данном мире используют все, единственно, что в европейской школе самым распространённым фокусом является палочка, а, к примеру, в центральноазиатской – чётки. В Восточной Азии любимым фокусом является кольцо, а в Америке (естественно, в тех странах, которые не были захвачены европейцами) – жезл. В Африке же как такового общепризнанного фокуса нет вообще. В этой роли могут выступать и причёска с вплетёнными в неё бусинами, и татуировки, и многое другое. Впрочем, наиболее привычные графу Ашениаси посохи используют во всех частях света. Также меня заинтересовал факт, что любые воздействия требовали либо специально настроенного артефакта, либо определённого заклинания. Прямые воздействия с помощью представления потребного результата были уделом сильнейших. То есть, если ты хочешь превратить вот этот валун в постель на эту ночь, то такое заклинание есть, но размер, форма, материал постели заложены уже в самом заклинании. В мире графа Ашениаси было совсем по-другому: там заклинание выполняло скорее вспомогательную роль. Так, ты можешь заклинанием превратить на время камень в кресло, но именно в твоём мозгу должен быть скомпонован дизайн этого кресла и цвет обивки.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
