Книга Теряя надежду - Юлия Динэра

Полгода спустя

Я лежу на груди Рената, пялюсь на его новую татуировку и улыбаюсь, как идиотка. Мне немного стыдно, что ему пришлось перебивать тату, потому что я психанула, но в то же время, я рада. Кто еще мог сделать такое для меня? Никто.

— Извини, что тебе пришлось сделать это. Чувствую себя эгоисткой.

— Не бери в голову.

— Дело было не в татуировке, а в том, какое отношение она имела ко мне. Понимаешь?

— Я понимаю.

— Извини. — Бормочу я, Ренат целует меня в макушку. До этого так делал только один человек, от этих воспоминаний дрожь по телу. Я сгоняю все мысли снова к Ренату. Разве я не хотела начать все сначала?

— Расскажи о себе. Я не знаю ничего кроме твоего имени и места работы.

— Я тоже не знаю о тебе ничего, кроме того, что ты богатенький выпендрежный садист.

— На самом деле не такой уж я и богатый. Мои родители — да, я — нет.

— Ты в хороших отношениях с ними? Признаюсь, я иногда наблюдала за тобой, точнее за вами.

— Ты наблюдала за мной? — Ренат улыбается и гладит рукой мою обнаженную спину.

— Да, я наблюдала за всеми в группе поддержки, это было, как хобби.

— Ладно. И что ты увидела? Наблюдая за мной.

— Я увидела несчастную мать, рассерженного отца и психически не здорового сына. Я тогда подумала «Бедные родители». Ты мне сразу не понравился. Твоя манера жевать жвачку вызывает рвотный рефлекс.

— Ну уж, спасибо. — Он усмехается. — Родителям никогда не было до меня дела. Нет, они конечно целиком и полностью обеспечили меня, но ничего кроме денег, я от них не видел. Они стали замечать меня только тогда, когда у меня возникли проблемы с законом. Признаюсь, мне даже нравилось изводить их. После ситуации с тем козлом… ну ты знаешь..

— Пальцы… мясорубка. Да, знаю.

— Так вот, мать тогда будто обезумела, и они с отцом решили взять меня под контроль. В двадцать то лет… а что, круто.

— Получается, ты издеваешься над людьми, чтобы насолить родителям?

— Конечно, нет, блин. И я не издеваюсь над людьми. Я лишь проучиваю некоторых козлов, которые, поверь, это заслужили.

— Что насчет девушки?

— Девушки?

— Да. У тебя ведь была девушка? Например та, которой ты посвятил ту тату.

— Снова ты за свое. Это все не важно, неважно кто был до тебя. Я избавился от татуировки.

Тон Рената стал раздражительным, я поняла, что он не хочет говорить о ней. Это все звучало, как «не лезь не в свое дело». Наверное, та деваха разбила ему сердце.

— Извини.

— Мне нужно уйти. — Говорит он, встает с постели и натягивает одежду. Все это выглядит настолько равнодушным, что у меня немного щемит в груди.

— Я сказала что-то не то?

— Нет.

— Ты бросаешь меня?

— Нет.

— Куда ты идешь? На улице ночь.

— Нужно кое-что сделать.

— Я не буду одна в этом подвале.

— Посмотри телек, я скоро вернусь.

— Посмотреть телек? Ладно. Хорошо.

Не знаю, почему, но я соглашаюсь с Ренатом. Не хочу устраивать ссору на пустом месте. Как только я упомянула девицу, он сразу стал раздражительным, а я снова почувствовала себя не нужной.

— Я скоро вернусь. — Он сухо чмокает меня в губы, явно давая понять, что у нас не все круто. И это не потому что, я в очередной раз, что-то сболтнула. В последнее время, я привыкла мало говорить, я почти ни с кем не общаюсь, я стараюсь следить за тем, что мелет мой язык, кроме тех случаев, когда я нарочно хочу сказать какую-то гадость. В данном случае, я не сказала ничего такого, от чего бы можно было взбеситься. Все дело в той, которая не дает ему покоя, и это не я, это кто-то другой.

— Есть что-то, о чем я должна знать?

— Нет.

— Ренат..

— Все нормально.

Да уж, нормально. Долбанный псих. Почему, меня так и тянет на придурков? Будто на мне табличка «Эй, идиоты, подходите, не стесняйтесь».

Когда Ренат уходит, я одеваюсь и решаю покопаться в его барахле. Здесь почти ничего нет, но это место, где он бывает чаще, чем дома, значит здесь должно быть что-то личное. Ведь, должно же быть?

Я обшарила все. Залезла под диван, под ковер, под телевизор, осмотрела каждый сантиметр этой комнатухи. И что бы я здесь ни искала, я не нашла НИЧЕГО. В один момент я подумала, что делаю глупость, а в другой, я решила, что не хочу делить Рената, пусть он выбирает. Если есть кто-то еще кроме меня, я не хочу быть второй. Я все еще чего-то стою, и я надеюсь, он не последний парень на планете, который обратил на меня внимание. Я не собираюсь сидеть и ждать его, как брошенка. Я пойду домой, залью молоком свои любимые медовые хлопья, включу телек, и буду скучно проводить время, как я делала это всегда.

Закрыв дверь, я кладу ключ по камень и сваливаю. На улице ни души, будто все взяли и вымерли разом. Я иду, напевая про себя какую-то дурацкую мелодию собственного сочинения. Я иду не спеша, хотя мне немного страшно. У помойки кто-то шуршит, скорее всего БОМЖ. Я ускоряю шаг, потому что, горящие через один уличные фонари и шаркающие по улице бомжи, меня не очень-то радуют. Слышу громкий девчачий смех, где-то вдалеке. Хоть кому-то весело. Подходя к дому, я расслабляюсь, но, похоже зря. Кто-то сзади подбегает ко мне и кричит «ку-ку», я резко оборачиваюсь, меня хватают за лицо, закрывая рот. Я пытаюсь сопротивляться, размахивая ногами и руками, я хочу закричать, но не могу, так как чья-то лапа зажимает мой рот.