Таким образом, Кадыров приписал себе право вмешательства в ситуацию и способность разрешить ее. В сложившихся обстоятельствах это необходимо было интерпретировать как превышение должностных полномочий и побуждение чеченской диаспоры к продолжению конфликта — теперь под покровительством председателя правительства Чеченской Республики.
Мало того, очевидцы, присутствовавшие при оглашении заявления или видевшие его без изъятий в телетрансляции, утверждали, что приведенная фраза Кадырова имела свое продолжение. Оторвавшись от текста, Кадыров заявил: если правовых методов будет недостаточно, то найдутся и неправовые. Данное высказывание было прямым подстрекательством к межэтническому конфликту, сигналом в адрес преступных сообществ, сформированных по этническому принципу, о том, что они найдут в Кадырове своего защитника, где бы они ни находились и что бы ни творили.
В заявлении Кадырова также говорилось, что «чеченцы уже не раз доказали свою приверженность общечеловеческим ценностям и желание жить в братской семье народов России». Это было форменным глумлением над памятью десятков тысяч жертв резни в Чечне, которую вооруженные банды вели как против нечеченского населения, так и против чеченцев, не желающих соучаствовать в их преступлениях. Запоздалые объяснение пресс-службы Рамзана Кадырова о том, что он вовсе не собирается направлять в Карелию вооруженные батальоны, уже ничего не могло ничего исправить.
Я был до крайности возмущен как поведением самого Кадырова, так и бесстыдным молчанием Кремля. 13 сентября 2005 года на заседании Думы в утренней «разминке» я потребовал отстранения Кадырова от должности за возбуждение страстей и превышение должностных полномочий. Мне было предложено официально все изложить на бумаге в Совет Думы. Я предлагал обратиться к президенту от имени Думы с предложением отстранить Кадырова от занимаемой должности и более не использовать его на государственной службе.
В эфире Би-Би-Си мне накоротко довелось схлестнуться с одним из политических отморозков — спикером «парламента» ЧР Дукуваха (или Дукувахой? — черт разберет) Абдурахмановым. На мое утверждение, что заявление Кадырова по поводу Кондопоги является провокацией межнационального конфликта и обещанием мести всем, кто в Карелии выступил с требованием наказать убийц, этот неврастенический тип начал орать в микрофон о том, что Кадырова будет президентом Чечни, а провокатором является Савельев (то есть, я). Я не стал отвечать этому больному человеку на оскорбления и разоблачать его ложь о событиях в Кондопоге. Достаточно было и того, что любой слушатель сделал для себя такие же выводы, что и я, и без моих комментариев.
Потом я обнаружил, что этот неадекватный человек заявил РБК daily: «Кадыров — Герой России и кумир всей российской молодежи, во всяком случае, большей ее части. Мы используем все политические и правовые методы, чтобы противодействовать инициативе Савельева, и у нас, членов «Единой России», для этого хватит рычагов».
Эти слова для меня очевидное обещание мести — точно такое же, что и слова Кадырова в адрес жителей и властей Кондопоги. Он меня напугать задумал? Напрасно. Я живу на своей земле, а этот отморозок зарится на чужую. Придет время, будет он разглядывать небо в клеточку, а своих «спонсоров» — в полосочку. Если доживет. На них на всех печать смерти. Язык длинный может довести не только до Киева.
Мое обращение об отстранении Кадырова от государственной должности в Совете Думы не было рассмотрено. Обсуждение состоялось, но в виде базара. Потом «едро-сы» решили стереть стенограмму обсуждения. Почему они боятся? Потому что за это сборище не встанет ни один русский человек. Они для всех нас, русских, люди чужие. Наша, русская власть трусить не будет. Путинские регалии с Кадырова будут позорно содраны, а остальное — как суд решит. Вряд ли он будет милостив к мятежнику и бандиту.
В день, когда я выступил в Думе с требованием отставки Кадырова, в Доме журналистов чеченская диаспора Москвы готовила провокацию. Или бойню, если почувствует слабину. Некий представитель Московского Грозненского делового клуба Хасбулат Житиев, как сообщили потом СМИ, был организатором сбора шайки, вломившейся на собрание аналитиков. Но на самом деле команда поступила из постпредства Чечни — скорее всего, лично от Кадырова. Его очень не устроила тема «круглого стола» политологов и политиков под названием «Политический смысл «кадыров-щины» и угроза распада Российской Федерации».
Обстановку на «круглом столе» намерено накаляли члены СФ от Чечни Умаров и Джабраилов. Рядом с собой они посадили негодяя, который стал оскорблять члена партии «Родина» Вислана Гантамирова. Он точно знал, что сзади на противника кадыровщины нападет животное из звериной «массовки», дышавшей в спину политологам. Бойня могла вспыхнуть внезапно. Не исключено, что под курточками эти люди держали острые и тяжелые предметы. Один из наиболее активных, до этого цинично впершийся в зал в майке, теперь пришел в пиджаке с чужого плеча. Им досталось бы крепко. Они надеялись взять числом и не замечали, что в зале присутствовало с полдюжины ребят, которые порвали бы эту публику в тряпки.
Много было сказано всякой чуши и гнусности — особенно двумя «сенаторами» (с позволения сказать). Усманов, например, стал наскакивать на Рогозина за ролик «Очистим Москву от мусора». И опять повторил лужковскую ложь о том, что речь в нем шла о кавказцах. «Я бы так про русских никогда не сказал!» — надрывался Усманов.
На фразу Усманова я процедил сквозь зубы: «Ну да, не сказал бы. Просто зарезал бы». Сидевший впереди молодой кавказец подумал, что это удачная шутка от своих. О весело обернулся. Но тут же стушевался, напоровшись на мой злобный взгляд.
Усманову ответил Гантамиров: «Если бы я считал, что это про чеченцев, то меня бы в «Родине» не было. Я знаю, что чеченцы никогда арбузами не торговали».
За время дискуссии мне не раз хотелось оборвать зарвавшихся «интеллектуалов», больше похожих на истеричных баб. Но это было не мое мероприятие. Удивляюсь самообладанию Дмитрия Рогозина, который до конца склонял чеченцев к человеческому разговору. Проблески рассудка были лишь едва заметны.
Неопрятные провокаторы пытались спровоцировать драку. Они толпились в зале, нависая над участниками дискуссии, гомонили, бурно реагировали на слова. Пару раз я раздвигал тех, кто пытался заполнить проход между радами слушателей и столом, где заседали приглашенные ораторы. Наконец, из этой гудящей группы выделился особо буйный уродец, который разогрел себя каким-то выкриком и грубо схватил сидящего перед ним Гантамирова за плечо. Тот поднялся во весь свой богатырский рост и отбросил сразу всю толпу шелупони шага на два. Шелупонь взвыла, собираясь перейти в наступление. Но тут подоспели другие участники дискуссии. Полдюжины крепких парней придавили горских хулиганов к выходу из зала. И те, вяло отпихиваясь, трусливо отступили в коридор.
Казалось, потасовка, собственно, кончилась. Но ближе к концу заседания в зал вновь вошла большая группа чеченцев, чьи намерения были далеки от простого желания послушать, что будут говорить. Став плечом к плечу, группа заблокировала выход из зала и ее намерения не вызывали никаких сомнений. Предчувствуя опасность, я потребовал, чтобы непрошенные гости немедленно покинули помещение. Это требование было проигнорировано.
